Косюн Таками - Королевская битва [litres]

Позади послышалось шуршание:

– Котохики!

Это был голос Хироки.

«Он меня преследует!» – запаниковала Каёко.

Девочка собрала все силы своего усталого тела и побежала во весь дух. «Просто не могу поверить, – думала она. – Знала бы я, что со мной такое случится, я бегала бы трусцой, а не чайной церемонией овладевала».

– Котохики! Остановись! Котохики!

Будь Каёко хоть чуточку поспокойнее – скажем, если бы это была сцена из фильма, которую она наблюдала бы из уютного кресла в кинотеатре, жуя попкорн, – ей бы стало очевидно, что Хироки ее умоляет. Но сейчас, в процессе игры, девочке казалось, будто он говорит ей: «Котохики! Лучше остановись! Все равно я тебя убью!»

Нет, Каёко не собиралась останавливаться. Тропа разветвлялась. Она свернула влево.

Дальше, в тусклом свете, сквозь угрюмый дождь виднелись ряды мандариновых деревьев. Если бы ей только до них добраться…

«Нет, невозможно, – подумала Каёко. – Туда еще по меньшей мере метров пятьдесят. Безнадежно. Пока я буду бежать по неровным рядам мандариновых деревьев, Хироки Сугимура догонит меня и застрелит из пистолета».

Тут девочка сжала зубы. Она этого не хотела, но выхода не оставалось. В конце концов, он пытался ее убить.

Каёко остановилась и резко развернулась влево, пистолет уже был у нее в руках. Та штука, которая называлась предохранителем, была снята еще с того самого времени, как девочка прочла инструкцию. Еще там говорилось, что курок взводить вовсе не требуется, а нужно только нажать на спусковой крючок. Все остальное… зависело только от нее самой.

Менее чем в десяти метрах от нее на склоне стоял Хироки Сугимура. Глаза его были широко раскрыты.

«Слишком поздно, – подумала Каёко. – Думаешь, я не выстрелю?»

Девочка вытянула руки и нажала на спусковой крючок. Раздался хлопок, из дула вырвалось пламя, а ее руки дернулись к груди.

Крупное тело Хироки пошатнулось. Пуля явно в него попала. Он упал на спину.

Каёко быстро подбежала к нему. Она должна была его прикончить, прикончить! Так, чтобы он больше никогда ее не преследовал!

Каёко остановилась примерно в двух метрах от мальчика. В левой стороне его груди была небольшая дыра (хотя на самом деле Каёко целилась ему в живот), и ткань вокруг нее потемнела от крови. Но в откинувшейся в сторону правой руке Хироки по-прежнему был зажат пистолет. Он все еще мог его поднять. «Я должна целиться в голову», – подумала девочка.

Хироки повернул голову и посмотрел на Каёко. Та нацелила пистолет и готова была нажать на спусковой крючок…

…но вдруг остановилась. Хироки отбросил свой пистолет в сторону. «Если у него было столько силы, – подумала Каёко, – он вполне мог бы нажать на спусковой крючок. Что происходит?»

Пистолет лишь раз крутанулся и упал на землю.

Теперь Каёко стояла неподвижно, держа в руках пистолет. Ее короткие волосы совсем вымокли.

– Слушай внимательно. – Хироки лежал на грязной тропе, среди луж, и, не сводя глаз с Каёко, мучительно выговаривал слова: – Тебе нужно… поджечь немного хвороста. Сделай… два костра. Зажигалка… у меня в кармане. Сделай это… а потом слушай птичий манок.

Каёко его слышала, но понятия не имела, о чем он говорит. До нее вообще не доходило, что происходит.

– Следуй… на звук этого манка. Так ты найдешь… Сюю Нанахару… Норико Накагаву и Сёго Каваду. Они тебе помогут. Поняла?

Каёко показалось, что Хироки улыбнулся.

– Разведи два костра, – терпеливо повторил он. – Потом иди на звук манка.

Неловко двинув правой рукой, Хироки вытащил из кармана школьного пиджака небольшую зажигалку и бросил ее Каёко. Затем страдальчески закрыл глаза.

– Все, теперь иди.

– Что-о?

Хироки вдруг снова раскрыл глаза.

– Иди же! – из последних сил закричал он. – Кто-то мог слышать выстрел! Иди!

Теперь, словно соединив части сложной составной картинки, Каёко сумела понять. На сей раз она поняла все правильно.

– Ах… ах…

Бросив пистолет, девочка упала на колени рядом с Хироки. Она оцарапала колени, но ей было все равно.

– Хироки! Хироки! Я… я не могу поверить… не могу поверить… что же я наделала!

Каёко залилась слезами. Конечно, в Хироки Сугимуре было что-то пугающее. Он казался суровым, говорил мало и всегда имел хмурый вид. Когда он общался с другими мальчиками вроде Синдзи Мимуры или Сюи Нанахары, он улыбался, но со всеми остальными был мрачен. Каёко также слышала, что он встречается с Такако Тигусой, и казалось, что они так близки. По этому поводу Каёко думала только одно: «Не понимаю Такако. Не понимаю, как ее, такую красивую, привлекает такой мрачный тип». В любом случае… у нее сложилось о нем такое впечатление. И в этой ситуации, когда одноклассников Каёко одного за другим убивали, Хироки Сугимура страшно ее пугал. Но вдруг… выяснилось…

Хироки снова закрыл глаза.

– Все хорошо, – сказал он и улыбнулся. Вид у него был почти довольный. – Я все равно скоро должен был умереть.

И тут Каёко наконец заметила, что у него в боку была еще одна рана, мокрая вовсе не от дождя.

– Так что… теперь иди. Пожалуйста.

Каёко судорожно зарыдала и нежно коснулась его шеи.

– Давай пойдем вместе. Ладно? Давай.

Хироки открыл глаза и посмотрел на девочку. Похоже, он опять улыбался.

– Забудь про меня, – сказал он. – Я просто рад, что мне все-таки удалось тебя повидать.

– Что? – Каёко широко раскрыла полные слез глаза. – Что? Что ты только что сказал? Что… что ты имеешь в виду? – Голос ее дрожал.

Хироки сделал глубокий вдох, словно превозмогал боль. Или, быть может, это был долгий вздох.

– Если я скажу, ты уйдешь?

– Что? Я не понимаю? О чем ты говоришь?

– Я люблю тебя, Котохики, – без колебаний признался Хироки. – Я уже очень давно тебя люблю.

Каёко опять его не поняла. О чем он говорил?

Хироки смотрел в небо, обрушившееся на них дождем.

– Это все, что я хотел тебе сказать, – вымолвил он. – А теперь иди.

– Но я думала… – пробормотала Каёко, – ты с Такако…

Хироки снова заглянул ей в глаза.

– Нет, – сказал он. – Ты единственная.

Каёко наконец поняла. И ее словно бы ударило громадным ядром, которым разрушают здания.

«Любишь? – ошалело подумала девочка. – Меня? Ты хотел мне сказать… нет, только не говори мне, что ты пытался меня найти. Это правда? Если это правда… тогда что же… что же я наделала?»

Дыхание Каёко стало хриплым. Она несколько секунд продолжала задыхаться, а потом все-таки сумела выкрикнуть:

– Хироки… Хироки!

– Поспеши, – сказал Хироки и выкашлял целое облако мелких кровяных капелек, забрызгав лицо Каёко. Затем он снова открыл глаза.

– Хироки… я… я… я…

– Все хорошо, – ласково сказал Хироки и медленно закрыл глаза. – Каёко… – позвал он ее по имени так, словно оно было бесценным сокровищем. Скорее всего, он впервые обратился к ней по имени. – Это ничего… что я умираю из-за тебя. Я не против. Только иди. Пожалуйста, иди. Иначе…