Алексей Рудаков - Дальние Тропы

— Никак нет.

— Тогда не смею вас более задерживать, — отобрав пустую чашку, коротко кивнул Сергей Васильевич: — И, полковник?

— Да? — Уже выбравшийся из волги военный торопливо развернулся.

— Вы подписку давали. Не разочаруйте.

Молча кивнув тот осторожно прикрыл дверь и двинулся к своим офицерам, кучкой стоявшим метрах в десяти от машины.

— Как думаешь, не трепанёт? — проводил взглядом его фигуру толстяк.

— Вы его дубовой рощей поманили. Из кожи вон полезет. Есть мнение ему генерала дать?

— Дадим, — возвращая кружку кивнул Сергей Васильевич: — И советником в Африку — пусть под пальмой байки травит. До пенсии. Так… На чём мы остановились?

— На втором пункте.

— Плесни, — получив новую порцию он, не торопясь, смакуя напиток, сделал пару глотков и продолжил: — Ты сидишь здесь. Задачи — считай это боевым приказом, — услышав последнее седой подобрался: — Обеспечить контакт с тем, теми, со всем, короче, что есть по ту сторону. Рабочее название проекта — Портал. Цель — получение технологий, материальных ценностей, новых ресурсов.

— Средства? — Исподлобья бросил на своего бывшего учителя короткий взгляд Виктор Анатольевич.

— Без ограничений. Там, — он ткнул пальцем в потолок: — Придают проекту большое значение. Я буду тебя прикрывать в Москве. — При этих словах седой заметно расслабился и толстяк, заметив это усмехнулся: — Но на златые горы не рассчитывай. Ты меня знаешь. Заявка — обоснование — одобрение.

— Я и не рассчитываю, Сергей Васильевич, — улыбнулся ему в ответ Виктор: — Зная вас… Но что именно вы прикрывать будете — спасибо. Люди? На кого я могу рассчитывать?

— Сам наберёшь, — отмахнулся от него толстяк: — Список мне, вытащим. Черепа тоже подберём. Каких именно не знаю, думаю — лингвисты, археологи, биологи. Сам подумай — дело новое.

— Принято. Строители нужны.

— Хочешь периметр возвести? Правильно. Будут. Я уже позаботился. Ещё что?

— Что с тем парнем? Масловым?

— Оперативный псевдоним — Ходок. А что с ним? Выпотрошим.

— И потом спишите? Нет, Сергей Васильевич. Я против.

— Приглянулся? Пока его досуха не выдоим — даже не думай.

— Он всё же первый. Сумел разобраться, пройти. С трофеями вернуться. Он мог бы нам пригодиться. А после ваших орлов, — Виктора передёрнуло короткой дрожью: — Это кусок мяса будет. Как с ним работать?

— Получишь все данные допросов.

— Я против. Или я старший по проекту, или…

С минуту мужчины буравили друг друга напряженными и лишёнными приятности взглядами, но первым отвёл глаза толстяк.

— Ладно. Ты — старший, с тебя и ответ. — Буркнул он, приникая к своей кружке: — Допросим по мягкому. Хотя, ты меня знаешь, поступил бы иначе. Слишком много на кону стоит.

— Первый в курсе? — посмотрел вверх седой.

— Нет. Что сейчас докладывать? Добудешь результат — доложим. Облажаешься, — Сергей Васильевич развёл руками: — Не взыщи.

Придя в себя, Игорь с минуту лежал на спине, бесцельно разглядывая белый потолок над своей головой. Пошевелившись — просто так лежать было скучно, он попробовал встать, но резкая боль и нахлынувшее головокружение заставили его отказаться от этой затеи. Вытерев выступивший на лбу пот — каждое движение давалось с трудом, сопровождаемое резкой болью — болело, казалось всё, он повторил попытку и, помогая себе руками, сумел сесть на койке.

Стерильную пустоту помещения нарушали только два предмета — его кровать, стоявшая точно по центру лишённой окон комнаты и дверь, белым прямоугольником выделявшаяся на фоне уныло серых стен. Его одежда так же не блистала изысками — армейская нательная рубаха, кальсоны и стандартный госпитальный комплект — синие брюки и пиджачок с коричневым воротником и манжетами.

— Эй? Есть кто живой? — Закончив осмотр, попытка встать закончилась фиаско, Игорь, размяв шею — она болела сильнее прочих частей тела, хотел было повторить попытку, но тут дверь сама распахнулась и внутрь зашли трое крепких мужчин в шапочках, курточках и штанах цвета бледной морской волны — такие он видел по телевизору, когда показывали различные новые медицинские центры, открываемые то президентом, то премьером.

Сохраняя молчание, они усадили его в кресло-каталку и выкатив из комнаты двинулись по длинному коридору со множеством таких же контрастно белых на доминирующем сером фоне, дверей. Все его попытки хоть как-то поговорить и выяснить что происходит окончились неудачей, словно он был вещью, пусть и издававшей членораздельные, несущие смысл, звуки.

Сделавший пару поворотов коридор привёл их в новую комнату. Новое помещение отличалось от предыдущего явно в лучшую сторону. Тут было окно — наружи виднелись кроны сосен и кусочек неба, пара столов, составленных буквой Т и несколько стульев, расставленных вдоль длинной ножки.

Подкатив его к торцу основания литеры, сопровождавшие его не то медбратья, не то охранники, так же молча удалились не забыв выставить каталку на стопор.

— Эй? Что всё это значит? — Покрутив головой, каталка, с наглухо блокированными колёсами не желала даже шевелиться, Игорь вновь попробовал встать, но был вынужден со стоном опустить на сиденье — боль, утихнувшая было за время поездки по коридорам, обрадовано вцепилась в напрягшееся, было, тело.

— Сидите-сидите, — бесшумно появившийся из-за его спины мужчина — в нём Маслов сразу признал того самого штатского — с седым ёжиком, уселся напротив, во всю разглядывая его и сокрушённо покачивая головой: — Больно?

— Да. А что вообще происходит? Где я?

— Ну — то, что вы не спрашиваете — «кто я» — уже большой прогресс, — улыбнулся седой: — Вы помните произошедшее и кто вы?

— Маслов Игорь. А вы кто? И почему мне так больно?

— Генерал-Лейтенант Змеев. Виктор Анатольевич, — представился седой: — А что больно, — он усмехнулся: — Так это хорошо!

— Чего же тут хорошего? — поморщившись — боль вновь прострелила шею, он попробовал её помассировать, но та, разгадав его намерение, быстро переместилась в руку, на корню пресекая его желание.

— Если бы ничего не болело, — продолжая улыбаться пояснил генерал лейтенант: — Вот тогда бы было плохо.

— Почему?

— Ничего не болит только у трупа, — хохотнул в ответ Виктор Анатольевич и покинув стул направился к столу: — Уверен, хоть я и не врач, — в его руках появилась пузатая бутылка и пара бокалов: — Глоток коньяка вам не помешает. И не отказывайтесь — как старший по званию, я вам приказываю.

— Я не военный, — на автомате огрызнулся Игорь, следя как тот наполняет темно коричневой жидкостью пузатые, под стать бутылке, бокалы.

— А вот тут вы ошибаетесь, — пододвинув ему один из них, генерал достал из внутреннего кармана сложенный в четверть лист бумаги: — Рука ваша? Подпись?