Владимир Савченко - Должность во Вселенной. Время больших отрицаний (сборник)

Отсюда, кстати, распады-деления, когда нити рвутся. Где тонко, там и рвется. И размахриваются. В оборванный конец иголку не вставишь… Нет, серьезно.

По Пецевой теории каждое ядро-событие и нуклоны-события имеют длительность по 10 16секунды; это очень мало, одна десятимиллионная одной миллиардной. Но в то же время и очень много, потому что в сей интервал укладываются десятки миллионов h-квантов-событий, из которых и состоит ядро, – мгновенных Δ, «дельт». Десятки миллионов! То есть в принципе ядерную «нить», вытянутое во времени событие, можно разделить на много-много обрывков-событий. H-фактов.

Иллюзия же бесконечности таких нитей – длительного, на века и миллиарды лет, существования ядер, их «частиц», а потому и атомов, и всего вещественного – в том, что от напора времени к каждому ядерному Δ-событию в следующий интервал пристраивается такое же. К нему в следующий еще, затем еще… Исходное состояние Вселенной h-газ, h-хаос – тьму этих «дельт» нужной величины всегда обеспечивает.

…А раз так, то, ежели разделить ядерную ниточку-событие на много обрывков, каждое окажется Δ-затравкой (в h-турбуленции по Бармалеичу, тоже занятная идея), к которой в потоке материи-действия присоединятся последующие; h-хаос их тоже обеспечит, а время куда надо направит. Главное, чтоб выполнился критерий Рейнольдса; для него и будет К-триллионный барьер.

Аналогично и с событиями-«электронными оболочками», – это вообще пустяк, говорить не о чем.

Из одного атома получится много. Из каждого так размахренного. Так они когда-то, наверное, и завелись-развелись. Размножились из непроявленного , из ламинара. (Гита вообще сильнее всех физических теорий!)

А если потом еще и те так порвать во времени, то и от них будет много в квадрате. А ежели и те, так и вовсе много в кубе, атомов девать будет некуда. Потому что в вакууме – по Дираку ли, по Пецу, в пракрите Гиты… – всего этого хватает. Активный плотнейший h-хаос. Важно уметь взять. Выделить.

А законы сохранения? А!.. Зачем они мне, знающему начала : откуда что берется и откуда что взять. Нет, серьезно…

Полагаю, что читатель с посоловевшими от прочтения этих абзацев глазами поймет, почему Имярек Имярекович никому ничего не объяснял.

«…Идея дробления-умножения вещества, а тем более в таких количествах, чтобы образовать Материк, конечно, безумна, – запишет в своем компьютерном дневнике в очередное посещение „пецария-любария“ Варфоломей Дормидонтович, когда узнает об этой затее; разумеется, с таким опозданием, что отменять уже поздно, нужно со вздохом соглашаться. – Хуже того, она плохо предсказуема: невозможно предвидеть всех осложнений, турбулентных поворотов темы. Сам Бог далеко не все предвидел, когда создавал мир. Наверное, Ему просто было интересно. Тиресно, как говорят мальчишки.

Но мы сплошь и рядом выбираем не между разумием и безумием, а между двумя безумиями. Между безумием обывателей, сексо-баксовым (у некоторых и властно-сексобаксовым) – и безумием вселенским. Последнее явно предпочтительней: от него происходит любое творчество“».

426-й день Шара

День текущий: 4,546 декабря, или 5 декабря, 13 час 6 мин 0 сек Земли

108-й день (116 гмксек) дрейфа М31

На уровне 150: 5 + 81 декабря, 21 час

19.211 суток от Момента-0

735343200 шторм-цикл МВ

Только когда у него стало получаться, Имярек пригласил Панкратова.

…И потому еще, что их способ дистанционного спектрального анализа сейчас был нужен. Оба ценили, чтоб в экспериментах все было зримо или слышно (школа супругов Кюри). А куда уж зримее, когда образец светится, будучи смещен в большие К1, – нетронутый, холодный испускает те же лучи, которые обычно выдает при сжигании в вольтовой дуге и по которым определяют его состав. Состав ясен, примеси известны и материал цел – и сжигать ничего не пришлось.

Так они с Внешкольца анализировали состав глыб «открытки». Еще до Оживления ее.

В начальных опытах Имярека и состав-то был не важен. Весило иное: исходно под остриями и лезвиями электродов (НПВ-молотов) за толстым стеклом вакуумного колпака лежит и светится немного вещества, крупинка – не важно даже какого. Твердого. Затем полевой удар в миллионы вольт, на всю катушку – верхний предел: метровый молниевый разряд через все изоляторы в гирляндах и штырях, ясно, что больше не выжмешь.

И потом, после возврата в нормальное для крыши К150, в интервал зримого свечения… там сияет уже не крупица, а кучка; во много раз больше. Или лужица – в неудачных опытах, где Дробление давало настолько сильную радиоактивность, что от ее тепла сами вещества плавились. Вот эту кучку нового вещества требовалось дистанционно анализировать.

(«Неудачные» – по взыскательному определению того же НетСурьеза. Сколь многие физики душу бы черту продали за такие «неудачи».)

Дробление с большой буквы – он так назвал процесс. («А то у них, видите ли, Сауна с большой, Столовая, где вкусно и помногу накладывают и платить не надо, тоже с большой… хе!»)

Соответственно, и бетонный ящик под прицелом ЛОМов – лаборатория Дробления. А если короче и в духе Свифта, то Лабдробдриб. Заглядывал Гулливер во что-то похожее. Нет, серьезно.

К этому времени НетСурьез понял, что опасения преувеличены, страховать опыты в бункере нацеленными Ловушками не было нужды. А тем более держать там человека. Вселенная не против: валяйте.

Первые результаты он и показал освобожденному от «стремы» Панкратову.

– Ну? – сказал тот.

– Гну, – ответил НетСурьез. – Ты еще вякни: ну и что?

У него теперь выработался такой стиль общения. Он стал гордый.

– Объясни, – сказал Миша.

– Что объяснять! Кладем мало, получаем много. И не надо будет в МВ лезть за веществами, или за Марс, или в горы, сами наделаем.

– А законы сохранения?

– Чего?

– Да всего: энергии, вещества, импульсов…

– …носорогов во Вселенной… – НетСурьез сощурил голубые глазки.

– Может, и их. Вселенная велика. Так как с ними?

– Да-да, конечно! Как говорил великий помор Ломоносов: ежели где чего ковды прибудет, товды в другом месте стольки убавится. Академическое «держать и не пущать».

– Вот именно. И наоборот.

НетСурьез постучал ладонью у локтя выразительно согнутой руки, показав, что для него все эти «ковды-товды».

– Хватит выпендриваться, расскажи толком.

– Понимаешь, главное дело, мы воспринимаем мир неправильно. Пространство – не пустота. Настолько не , что там всего куда больше, чем в зримом мире. И частиц, и атомов. Дирак доказал восемьдесят лет назад, а до сих пор не дошло. Важно уметь взять. Взять можно всяко: можно по Дираку, можно по Пецу…