Марисса Майер - Отступники [litres]

Чертыхнувшись, Нова отвернулась и притиснула Ингрид к стене, пытаясь прикрыть ее собой.

– Уходи, пока он тебя не увидел.

– Ой, да будет тебе. Он ничего не видит вокруг, весь в своих мыслях – что-то бормочет, говорит сам с собой. Видно, репетирует какую-нибудь слащавую дурь, которую скажет тебе при встрече.

– Что?

Нова обернулась, но Адриан уже скрылся из виду.

– Я уверена, ты замечаешь, как он на тебя смотрит, ты же у нас наблюдательная, – насмешливо пропела Ингрид. – Осторожнее, Кошмарик. У этого в крови больше Отступничества, чем у кого-либо в этом городе.

Сердце у Новы все еще не могло успокоиться. Ее охватила паника при мысли о Хани на кухне, Лерое наверху… и все же что-то в лице Ингрид заставило ее задержаться.

– Ты знаешь, он сын Леди Неукротимой.

Ингрид засмеялась.

– Кто же этого не знает. Она, конечно, не из первых супергероев, кого мы убили, но первая по-настоящему важная птица.

От ее жестокой усмешки у Новы кровь застыла в жилах.

– Не я , – сказала Ингрид как о чем-то очевидном, – Ведь от нее что-то осталось.

– Но ты знаешь, кто это был? Это Анархист?

Ингрид замерла и, вдруг помрачнев, уставилась на Нову.

– А тебе какое дело?

Нова попятилась назад и замотала головой.

– Да никакого.

Потом повернулась и со всех ног бросилась к дому.

– Вечером увидимся! – крикнула ей вслед Ингрид, и Нове захотелось снова пустить в нее заряд из шокера, только бы она заткнулась. Но времени на это не было.

До дома было совсем недалеко, но, когда Нова добежала и ввалились в квартиру через кухонную дверь, она задыхалась, а пульс молотом бил в ушах.

Банка меда так и стояла на столе, липкая ложка балансировала на краю, но Королевы Пчел нигде не было видно. Нова бросилась наверх и взбежала до середины лестницы, когда в дверь постучали. Испуганно пискнув, она ворвалась к Лерою. Половину комнаты занимало его лабораторное оборудование, в медном сосуде на электрической горелке булькало какое-то варево. Но сам Лерой исчез.

Нова заглянула во вторую спальню, которую делила с Хани, но и там было пусто, только лежали их спальные мешки, надувной матрас Хани, да на полу валялось ее разбросанное белье.

Взгляд Новы взметнулся в чердачной двери на потолке. Предполагалось, что там будет место Фобии, но она не знала, пользуется ли он им на самом деле.

Новый стук в дверь.

Нова ахнула, кубарем скатилась вниз по ступенькам, на ходу она ухитрилась открыть все двери и заглянуть во шкафы, но так и не обнаружила никаких признаков присутствия Хани и Лероя.

Все еще дрожа, она открыла, наконец, входную дверь.

При взгляде на Адриана, стоящего на крыльце своего «родного» дома, ей показалось, что он очень, очень старается не выглядеть испуганным – но ему это не удается.

Он улыбнулся. Неловко и неуверенно. Нова все еще не пришла в себя настолько, чтобы улыбнуться в ответ.

– Привет, – поздоровался он.

– Ты что здесь делаешь? – выпалила она вместо приветствия.

– Я беспокоился за тебя, – начал Адриан, сунув руки в карманы.

От этих простых слов ее раздражение мгновенно улетучилось, но паника от того, что он сюда явился, меньше не стала. Нова немного расслабилась, но, как ни старалась, не смогла придать лицу выражение спокойствия, уверенности или гостеприимства. Вместо этого она продолжала смотреть на него, не отпуская дверную ручку.

– Я тебе послал примерно миллион сообщений, – добавил Адриан, скользнув глазами по ее запястью. – Мне просто в голову не пришло, что ты можешь снять коммуникатор. Вынув руку из кармана, он почесал за ухом. – Мне все чудилось, что ты валяешься без сознания в какой-нибудь канаве.

– А, ну да, – запинаясь, пробормотала Нова, вспомнив тревожные послания, которые получала от него, еще когда была в штабе. – Я, эээ… – Она пыталась подыскать объяснение. – Я его сняла, чтобы… принять душ.

В ту же секунду она вдруг увидела себя со стороны: совершенно сухие, немытые волосы и все та же одежда, в которой она и была в штабе прошлой ночью, когда Адриан нашел ее в карантине. Она прочистила горло и махнула куда-то вглубь дома.

– Я собиралась принять душ… но что-то меня отвлекло… – Она прерывисто вздохнула и, наконец, выдавила улыбку. – Но я в полном порядке. Как видишь. Не в отключке. Не в канаве.

Адриан заглянул поверх ее плеча в гостиную. Обшарпанная мебель, выцветший ковер, облезлые обои. Он ничего не сказал, и выражение его лица осталось абсолютно нейтральным, но Нова явственно почувствовала, что ее дом мало чем отличается от канавы, которую он себе представлял.

А может, ей просто так показалось.

– Хм… может, зайдешь – или не хочешь?

– Ладно.

Нова в ужасе воззрилась на него.

– Серьезно?

Хотя сначала Адриан был полон решимости, сейчас он заколебался.

– А тебя это не напряжет?

Нову это напрягало, определенно и наверняка, но до нее дошло, что, отослав его прочь, она рискует спалиться ничуть не меньше, чем впустив его в дом. Поджав губы, она посторонилась, оглядывая каждый предмет в комнате и пытаясь сообразить, нет ли здесь чего подозрительного, наводящего на мысль о присутствии Анархистов. Они мало изменили это помещение, въехав сюда, разве что немного прибрались, придав комнатам чуть более жилой вид.

Адриан вошел. Нова, резко выдохнув, закрыла дверь.

Он сразу обратил внимание на старые фотографии на стене. Подошел и подровнял одну из рамок.

– Ты голодный? – спросила Нова, не давая ему возможности начать расспросы о незнакомцах на снимках. Не дожидаясь ответа, она выскочила на кухню. По дороге, схватив с кофейного столика заколку Хани со стразами, сунула в карман. Торопливо собрала старые выпуски журнала «Аптекарь» (его читал Лерой) и запихнула в ящик.

– Могу предложить… – добравшись до кухни, она открыла буфет и постояла немного, уставившись на полдюжины стеклянных банок. – Мед.

Адриан последовал за ней на кухню и встал за спиной у Новы, созерцая полупустой буфет. Она захлопнула дверцу и открыла соседний шкаф, обнаружив там непочатую пачку крекеров и две консервные банки тунца. Холодильник она вообще обошла стороной – она открывала его лишь однажды, в самом начале. Все полки густо заросли плесенью. С тех пор она так ни разу в него и не заглянула.

Схватив крекеры, она сунула их под нос Адриану.

– Я не голодный, вообще-то, – сказал он, и смесь смущения и жалости у него на лице не заметил бы только слепой.

Нова бросила пачку назад и закрыла шкаф.

– Мы чаще всего едим не дома, – пояснила она.

Адриан углядел что-то за окном во двор и нахмурился.

Нова окаменела, вообразив Ингрид в проулке или Хани и Лероя, стоящих во дворе. Но там оказались всего-навсего ульи. И гнезда. И пчелы. Много-много пчел.