Марисса Майер - Отступники [litres]

Нова улыбнулась одними губами. Непонятно, что за сила у Макса, но она явно не смертельна, иначе родители просто не успели бы донести его до моста. Но тогда чего все так боятся?

– Хотелось бы мне, чтобы ты рассказал, Макс, что же такое ты умеешь делать.

– Когда-нибудь, – ответил за него Адриан. – Не обижайся. Здесь почти никто этого не знает. И дело не в том, что не доверяем своим и все такое, но Совет опасается, что, если об этом узнает слишком много народу, сведения могут просочиться, и… тогда найдется слишком много желающих похитить Макса.

– Или убить меня, – добавил Макс спокойно, как будто обсуждал прогноз погоды.

– Понятно, – сказала Нова, – больше не буду приставать.

Но сказано это было не вполне искренне. На самом деле она уже получила от них больше информации, чем можно было предположить – по крайней мере, достаточно, чтобы начать строить догадки. Она надеялась, что, получив доступ к базам данных Отступников, найдет способ узнать больше.

– Ну, что стало с твоими родителями, я знаю… А как насчет твоей мамы, Адриан? Леди Неукротимая погибла в битве?

Он покачал головой.

– Раньше. Они получили сигнал, что один преступник готовит из мести убийство человека, который выдал секреты их шайки. Мама вызвалась помешать ему. Но на другой день ее нашли в переулке…, – по его лицу пробежала тень. – Она упала с крыши. Или ее оттуда столкнули. Суть в том, что падение с крыши не должно было ее убить, ведь она…

– Умела летать, – договорила за него Нова, вспоминая фотографии первой шестерки Отступников. Леди Неукротимая была красивой и сильной, ее лицо обрамляли тугие завитки черных волос, а с лица не сходила улыбка белозубая, как на рекламе зубной пасты. Она и Укротитель Ужаса были единственными из повстанцев, кто носил плащи, и на всех фотографиях она парила в воздухе в нескольких футах над землей, а золотистая накидка красиво развевалась за спиной.

– Никто не видел, как это произошло, – вздохнул Адриан, – и неизвестно, кто из злодеев повинен в убийстве и как все это было. Как им удалось лишить ее сверхспособности надолго, чтобы…

Он замолчал, не в силах продолжать.

Как Одаренная, умевшая летать, могла упасть с крыши здания?

– А твой отец? – опять спросила Нова. – Я имею в виду родной. Только не говори, что он тоже был супергероем.

Адриан фыркнул.

– Это вряд ли. Мама говорила, что он был простой человек, которого она спасла, когда обрушилась обувная фабрика. Она по воздуху унесла его в безопасное место, оба были взволнованы, так слово за слово… честно говоря, в этом месте я всегда просил ее сразу перейти к концу истории. Ну, мне было всего пять, так что – бррр. – Адриан передернулся с таким видом, что Нова не смогла сдержать смех. – В общем, они некоторое время встречались, но он не выдержал такого бремени, ходить на свидания с супергероем. Так что все закончилось незадолго до того, как она поняла, что беременна.

Нова прислонилась к стеклянной стене. Максу, судя по всему, наскучил их разговор, и он принялся переставлять домики, о которых она ему сказала.

– Ты бы хотел его когда-нибудь найти?

– Нет. Если ему оказалась не по зубам девушка-супергерой, то сына-супергероя ему и подавно не выдержать. К тому же, когда я родился, об этом везде растрезвонили. И я уверен, что он об этом знал, как и о моем усыновлении. Если бы я его хоть как-то интересовал, он уже тысячу раз мог появиться в моей жизни, – горькая саркастическая ухмылка, появившаяся при этих словах, быстро исчезла, когда Адриан переключил внимание на Нову. – Что сказал твой дядя, когда ты пришла домой вчера вечером?

У Новы на загривке зашевелились волосы.

– Мой дядя? – пискнула она.

Он кивнул.

– Мы получаем множество жалоб от родственников новобранцев, особенно в первые недели службы, когда до них начинает доходить, какое это опасное занятие. А вчера было намного опаснее, чем обычно. – Нове показалось, что он видит ее насквозь, и все ее страхи, все опасения вспыхнули с новой силой. – Но у нас есть ребята, которые отлично умеют уговаривать и утешать родных. Так что, если будет надо, только скажи – они всегда рады помочь. Они могут позвонить твоему дядюшке или он может сам заглянуть в штаб, чтобы получше представить себе, чем мы тут занимаемся – милости просим. Иногда это срабатывает отлично, и люди сразу успокаиваются.

– Ребята, – повторила Нова. – Позвонят моему дядюшке.

– Только если ты захочешь, – на переносице у Адриана появилась морщинка. – Он тебя не ругал? Не отговаривал уйти от нас? Мы такое частенько слышим.

Он был искренне, неподдельно обеспокоен, и Нова почувствовала, как в горле забурлил смех. Истерический нервный хохот, который часто переходит в кашель.

Нова отвернулась, задыхаясь, прижала руку к груди и зажмурилась так сильно, что из глаз потекли слезы. Кто-то положил ей руку на спину, между лопатками, и от неожиданности она так сильно вздрогнула, что Адриан поспешно отдернул свою руку. Постепенно она отдышалась, высморкалась. Теперь ей было немного жаль, что прикосновение, невинное и полное тревоги за нее, не продлилось хоть чуть дольше.

Отсмеявшись, она обернулась к Адриану, вытирая глаза и слегка удивленно улыбаясь.

– Нет, – заговорила она наконец. – Моя дядя не настолько обо мне беспокоится. И кроме того…

Она неопределенно помахала рукой.

– Я стремилась к этому всю свою жизнь, так что он знает – меня не отговорить.

Адриан понимающе кивнул.

– Ну, если вдруг забеспокоится, только дай мне знать. Мы не хотим, чтобы кому-то из наших приходилось разрываться между Отступниками и своей семьей.

Нова снова изогнула губы в улыбке. Наверное, он принял ее за сумасшедшую – но невозможно было скрыть, до чего уморительно смешным показался ей весь этот разговор.

– Нет, – сказала она, – Это было бы ужасно.

– Привет, Скетч.

При виде Сороки, маленькой воровки с праздника, с лица Новы мгновенно исчезла улыбка. Девочка приближалась к ним по переходу с таким мрачным лицом, что даже казалась старше своих лет. Или, по крайней мере, она выглядела, как ребенок, который хочет казаться старше, но у него не очень получается.

– Сорока! – воскликнул Адриан. Нова была уверена, что радость и веселье в его голосе ненатуральные – возможно, так он хотел развеять тучи пессимизма, окутывавшие девчонку. – Подвернулось тебе что-нибудь интересное?

Проигнорировав вопрос, девочка подошла ближе и протянула ему папку из плотной желтой бумаги.

– На этой неделе я работаю курьером Совета, – это прозвучало так, будто ее подвергли немыслимо жестокому наказанию.

– А, это хорошо, – сказал Адриан. – На какое-то время это убережет тебя от неприятностей.

Он взял конверт.