Клиффорд Саймак - Всякая плоть – трава [litres]

– Ты этой штукой всю куртку измял, – сказал Таппер.

– Да она и так старая и мятая.

И тут я вспомнил про конверт с деньгами. Он лежал в нагрудном кармане и запросто мог выпасть, пока я бегал как шальной по холмам или когда заворачивал эту машинку времени.

Ах, болван, безмозглый осел! Так рисковать! Надо было заколоть карман булавкой, либо сунуть конверт в башмак, либо еще что-то придумать. Шутка ли, полторы тысячи долларов, такое не каждый день дается в руки.

Я наклонился, пощупал карман куртки – конверт был на месте, и у меня гора с плеч свалилась. Но тотчас я почуял неладное: конверт на ощупь совсем тоненький, а ведь в нем должна лежать пухлая пачка – тридцать бумажек по пятьдесят долларов.

Я выхватил конверт из кармана, открыл… он был пуст.

Нечего и спрашивать. Нечему удивляться. Все ясно! Ах ты, мерзкий слюнявый бездельник, недотепа, не знающий счета собственным пальцам… я тебя излуплю до полусмерти, я вытрясу из тебя эти деньги!

Я уже приподнялся, готовый взять Таппера за горло, как вдруг он заговорил со мной – и не своим голосом, а голосом красотки-дикторши с экрана телевизора.

– Таппер говорит сейчас от имени Цветов, – сказал этот кокетливый голосок. – А вы извольте сидеть смирно и ведите себя прилично.

– Ты меня не одурачишь, – огрызнулся я. – Нечего прикидываться, все равно не обманешь…

– Но с вами говорят Цветы! – резко повторил голос.

И в самом деле, лицо у Таппера опять стало безжизненное, глаза остекленели.

– Так ведь он взял мои деньги, – сказал я. – Он их вытащил из конверта, пока я спал.

– Тише, тише, – промолвил мелодичный голосок. – Молчите и слушайте.

– Сперва я получу обратно свои полторы тысячи.

– Да, конечно. Вы получите гораздо больше, чем полторы тысячи.

– Вы можете за это поручиться?

– Ручаемся.

Я снова сел.

– Послушайте, – сказал я, – вам не понять, что значат для меня эти деньги. Конечно, отчасти я сам виноват. Надо было подождать, пока откроется банк, или припрятать их в каком-нибудь надежном местечке. Но такая заварилась каша…

– Только не волнуйтесь, – сказали Цветы. – Мы вернем вам деньги.

– Ладно, – сказал я. – А Тапперу непременно надо говорить таким голосом?

– Чем плох голос?

– А черт… ну валяйте, говорите, как хотите. Мне надо с вами потолковать, может, придется и поспорить, выходит нечестно… ну, постараюсь помнить, с кем говорю.

– Хорошо, перейдем на другой, – сказали Цветы, и на полуслове голос переменился на уже знакомый мне мужской, деловитый.

– Большое спасибо, – сказал я.

– Помните, мы беседовали с вами по телефону и предлагали вам стать нашим представителем? – сказали Цветы.

– Конечно, помню. Но стать представителем…

– Нам очень нужен такой человек. Человек, которому мы доверяем.

– Да откуда вы знаете, что мне можно доверять?

– Знаем. Потому что вы нас любите.

– Послушайте, – сказал я, – с чего вы это взяли? Не понимаю…

– Ваш отец нашел тех из нас, кто погибал в вашем мире. Он взял нас к себе и стал о нас заботиться. Он оберегал нас, выхаживал, он нас полюбил – и мы расцвели.

– Все это мне известно.

– Вы – продолжение своего отца.

– Н-ну, не обязательно. Не в том смысле, как вы думаете.

– Нет, это так, – упрямо повторили Цветы. – Мы изучили человеческую биологию. Мы знаем о законах наследственности. Ваша пословица говорит: яблоко от яблони недалеко падает.

Что толку спорить. Их не переубедишь. У этого племени особая логика: соприкасаясь с нашей Землей, они собрали уйму сведений, кое-как их усвоили, кое-как осмыслили и сделали выводы. С их точки зрения, с точки зрения растительного мира, вполне естественно и логично, что отпрыск растения почти неотличим от родителя. Бесполезно внушать им, что рассуждения, безусловно справедливые для них, отнюдь не всегда приложимы к людям.

– Ладно, – сказал я, – будь по-вашему. Вы убеждены, что можете мне доверять, и, пожалуй, так оно и есть. Но только скажу вам по совести: не могу я взяться за эту работу.

– Не можете?

– Вы хотите, чтобы я выступал от вашего имени перед людьми на Земле? Хотите сделать меня вашим посланником? Вашим посредником?

– Совершенно верно.

– Но меня этому не учили. Я не дипломат. Понятия не имею, как делаются такие дела. Просто не знаю, с какого конца за это браться.

– А вы уже взялись, – возразили Цветы. – Мы очень довольны вашими первыми шагами.

Я даже вздрогнул:

– Какими шагами?

– Ну как же. Неужели вы не помните? Вы просили Джералда Шервуда с кем-нибудь переговорить. И еще подчеркнули: с кем-нибудь, кто облечен властью.

– Я просил об этом вовсе не ради вас.

– Но вы можете выступать от нашего имени. Нам необходимо, чтобы кто-то за нас объяснился.

– Давайте начистоту, – сказал я. – Как я могу за вас объясняться? Я же ничего о вас не знаю.

– Мы вам расскажем все, что вы хотите знать.

– Начать с того, что ваша родина не здесь.

– Вы правы. Мы прошли через многие миры.

– А люди… ну, не люди, разумные существа… разумные жители тех миров… что с ними сталось?

– Мы вас не поняли.

– Когда вы проникаете в какой-то новый мир и находите там мыслящих обитателей, что вы с ними делаете?

– Мы очень редко находим в других мирах разум… подлинный, высокоразвитый разум. Он развивается далеко не во всех мирах. Когда мы встречаемся с мыслящими существами, мы находим с ними общий язык. Сотрудничаем с ними. То есть когда это удается.

– А если не удается?

– Пожалуйста, не поймите нас ложно, – попросили Цветы. – Раза два бывало так, что мы не могли установить контакт с мыслящими обитателями планеты. Они нас не слышали и не понимали. Мы остались для них просто одной из форм жизни, одним из… как это у вас называется?.. Одним из видов сорной травы.

– И что вы тогда делаете?

– Что же мы можем сделать?

Не очень-то прямой и честный ответ. Как я понимаю, они могут сделать очень многое.

– И вы идете все дальше?

– Дальше?

– Ну, из мира в мир? Из одного мира в другой? Когда вы думаете остановиться?

– Мы не знаем, – сказали Цветы.

– Какая у вас цель? Чего вы добиваетесь?

– Мы не знаем.

– Стоп, погодите. Вы уже второй раз говорите, что не знаете. Но вы должны знать…

– Сэр, а у вашего народа есть какая-то цель? Цель, к которой вы все сознательно стремитесь?

– Пожалуй, нет, – признался я.

– Значит, в этом мы равны.

– Да, верно.

– В вашем мире есть машины, которые называются электронным мозгом.

– Да. Их только недавно изобрели.

– Задача этих машин – собирать и хранить всевозможные сведения, устанавливать между ними связь и сообщать их, как только вам это понадобится.

– Тут еще много других задач. К примеру, исправлять устаревшие данные…