Райан Гродин - Инвиктус

Ничего не будет.

Элиот всхлипнула: вода, кругом вода. Вера повторила вопрос текстом и предельно вежливым тоном; рыдания недоступны для понимания программой интерфейса. Элиот пробовала действовать похожим образом: отстраненно, бесстрастно, механически, но человеческое брало верх.

Она подняла взгляд и увидела свое отражение в зеркале. Сквозь слезы и на таком расстоянии все выглядело искаженно, просто лицо в пятнах в обрамлении ванной комнаты. Как можно формировать судьбы миллионов — а агент Аккерман ожидает от нее именно этого, — если она даже собственное отражение заполнить не в силах? Только брови оставались якорями спасения в этом жалком состоянии; послание, спрятанное под ними, осталось нетронутым слезами. Загадай желание. И исполни его.

— Я стараюсь, — прохрипела Элиот.

Считывание выполнено на 100 %.

Помни об Эмпре Маккарти. Вера изменила вопрос. Хочешь посмотреть результаты сканирования для получения подтверждения эмиссии контрсигнатуры?

Настроение резко пошло вверх, но она тут же пожалела об этом — больнее будет падать, а она, в конце концов, всего лишь человек, всего лишь девушка, изо всех сил старающаяся спасти мир, и ее миссия продолжается, что бы там ни ждало впереди.

— Карту, Вера.

Я компьютер. У меня нет физических рук, чтобы исполнить такое задание.

— Это из блек… не обращай внимания. Покажи мне результаты. Пожалуйста.

Подтверждение: катализатор Угасания. Объект «Семь» полностью соответствует этому статусу.

Объект «Семь». Именно этот парень из всех кандидатов во всех вселенных. Солара — и остальные кузины — сказали бы, что ей повезло из-за счастливого числа, семерки, но Элиот не верила в везение. Лучший прием в споре с судьбой — взять ее за горло.

Она знала, что последует дальше. Она семь жизней готовилась к этому.

Приказ о нейтрализации подтвержден.

Элиот залезла в обернутую вокруг запястья карманную вселенную и принялась рыться в платьях, париках и инструментах в поисках нужного предмета. Вот он! Сталь такая холодная, что пальцы на рукоятке онемели. Ей не хотелось это делать, особенно на глазах у Имоджен.

Не хотелось, но надо.

Элиот повернулась к двери и достала оружие.

Безвременье клубилось над Фаром, смешиваясь с ароматом обжигающего чая. Члены его экипажа о чем-то разговаривали, но гул в голове мешал разобрать слова. Перегрузка отключила ощущения, застывшие на уровне статического шума. Он почти не чувствовал, что бахрома шерстяного одеяла покалывает шею. Не видел, как открылась дверь, ведущая в ванную. Но пронзительный крик Прии прорвался в сознание — только потому, что казался неуместным.

— ФАР! БЕРЕГИСЬ!

Взгляд сфокусировался. Элиот выходила из ванной — розовощекая, с бластером в руке. За свою жизнь Фар повидал всяких пистолетных стволов, но этот был особенный: не круглый в сечении, а крестообразный, готовый влепить заряд ему в грудь. Никаких красивых поз, никаких театральных монологов и полное отсутствие времени, чтобы уйти с линии огня. Элиот спускает курок — он покойник.

Стал бы покойником, если бы не Шафран. Красная панда решила отомстить — ты наступаешь на меня, а я нападу на тебя — и прыгнула с труб на голову Элиот, выпустив все свои когти. Девушка взвизгнула. Бластер дернулся, и луч лазера превратил в обугленную тряпку подушку у плеча Фара. В следующее мгновение Грэм пролетел над вторым диваном, вырвал оружие из рук Элиот и бросил его Фару. Тот поймал бластер в воздухе — пора наконец показать, чему тебя учили в Академии!

Фар навел ствол на его владелицу, и Элиот замерла. Как и все в отсеке. Грэм успел заломить руки ей за спину. Прия застыла возле тлеющей подушки, а Имоджен замахнулась чайной кастрюлькой, хотя Фар сомневался, что кузина пустит ее в ход. Насилие было ей чуждо. В этом отношении Фар ушел от кузины недалеко, но если тебе чуть не прожгли сердце, в ком угодно проснется агрессия.

— Ты не можешь застрелить ее, Фар. — Прия пошевелилась первой, прикоснувшись к его руке с бластером. — Она — член семьи.

— Только не в этом экипаже.

— Это не метафора, — пояснила Прия. — «Архивы предков» выдали результат. У Элиот половина ДНК твоей матери, значит, она либо твоя сестра, либо тетя.

— Что? — Худший день в жизни Фара превращался теперь в самый странный. — Нет. Нет! У меня нет сестры. И дядя Берг — единственный родной брат мамы. Здесь какая-то ошибка. Мы с ней вместе ели мороженое с красным апельсином, когда ты подобрала ложку. Должно быть, перепутала и взяла мою.

Все правильно. Такое объяснение имело бы смысл…

— ДНК принадлежит Элиот, — повторила Прия. — Там все ее маркеры. Женский пол. Универсальная плешивость. Она — Маккарти.

Фар смотрел на Элиот в прицел бластера. Она тоже смотрела на него, но уже без ухмылки. Этот взгляд ужасно напоминал Фару его собственный: тот же цвет глаз, та же неуступчивость.

— Это правда?

— В каком-то смысле. — Девушка вздохнула, очевидно, решившись наконец говорить честно. — Меня зовут Элиот Гея Маккарти. Я не твоя сестра и не тетя. Я дочь Эмпры Маккарти, рожденная 18 апреля 2354 года нашей эры в параллельной вселенной.

В параллельной вселенной.

То есть…

В другом мире.

Самый странный худший день в жизни.

— Значит, ты мой доппельгангер? Двойник?

— Доппельгангеры выглядят одинаково, — поправил Грэм. — Элиот утверждает, и это доказано свидетельствами, что существует другая вселенная, в которой у Эмпры Маккарти вместо сына родилась дочь. Значит, Элиот является твоей альтернативной версией.

— Альтернативная версия — Фар, — проворчала Элиот.

— По-моему, все здесь понимают, кто из нас оригинал, — резко бросил Фар, крепче сжимая бластер.

— В самом деле? — Имоджен опустила кастрюльку. — Мы только что узнали, что существует целый другой мир, а вы затеяли спор из-за раздувшегося эго?

Действительно. Фар посмотрел на инженера.

— Это возможно? Параллельные миры и все такое?

— Гипотетически? Да. — У Грэма загорелись глаза; в нем заговорил компьютерщик. — Теория струн веками твердит о существовании мультивселенной, но мы не можем понять, как связаться с этими теоретическими вселенными, тем более совершить путешествие между измерениями.

— Этого не знают во многих вселенных, — сообщила Элиот. — Мы сами присоединились к вечеринке всего около двадцати семи лет назад.

— Замечательно! — Грэм посмотрел на нее сверху вниз. — И как вам это удалось?

Пока разговор не перешел полностью на кварки и атомы, Фар решил вмешаться в разговор:

— Если вы уже так долго скачете между мирами, как вышло, что мы до сих пор не слышали об этой мультивселенной?