Райан Гродин - Инвиктус

— С этим я жить могу. — Получилось что-то вроде каламбура, и Фар, сам уловивший смысл с некоторым опозданием, невольно моргнул. — Ты упомянула о каком-то деле. Что там такое?

Теперь уже Элиот укорила себя за неудачное слово. Скорее, речь шла о приманке. Смысл был в том, чтобы убедить Лакса дать разрешение на использование его четвертой, безымянной машины времени. Детеныш красной панды, картридж для «Тетриса», пакетик чайных специй — Элиот собрала все эти дары и уже разложила по койкам. Теперь она вытащила из кармана конверт.

Фарвей уставился на адрес.

— Это не…

— Твоя жизнь, Фарвей Гай Маккарти. Вторгаться в твой последний экзамен на симуляторе под видом Марии-Антуанетты я не стану.

— Подожди. Что? — Эту часть он, должно быть, не видел.

— Я устроила так, что тебя отчислили из Академии, из-за чего ты привлек внимание Лакса Джулио, который и определил тебя на «Инвиктус». Я это к тому, что теперь твоя судьба в твоих руках. Можешь заправиться чаем и отправиться за «пятеркой» на экзамен, а можешь принять предложение.

— Чай не для меня. — Фар сказал это с таким видом, будто его слова все объясняли. Может быть. Он еще раз посмотрел на конверт, потом взял его. — Жизнь, ради которой стоит умереть, должна быть такой, чтобы ради нее хотелось жить. Так?

— Расклад будет не точь-в-точь как прежде, — предупредила Элиот. — Я контракт с Лаксом уже подписала. Ты как смотришь на то, что капитанов будет двое?

— Время покажет. — Фар сунул конверт в карман. По его лицу пронеслось тучкой дерзкое выражение. — Полагаю, приглашение распространяется на всю команду? Без инженера машина времени не полетит, а Грэм и Имоджен уже неделю как идут в связке. Кто же знал, что разговор о пищеварительной системе грызунов и поцелуйчики из прошлой жизни приведут к… э… поцелуям?

— Собирай команду мечты. — Улыбка отдалась грустью. Элиот даже удивилась, обнаружив, что печаль и радость могут быть так переплетены. Сладкое с горьким. Начало не с чистого листа, но, может, оно и к лучшему. — Одиннадцать вечера сегодня. Форум. Зона 1.

Моргнул свет. Чай в руках Фара приобрел вдруг совершенно новое значение, когда Элиот различила покачивающиеся в толпе золотые наушники. Конечно, Прия направлялась к чайному киоску. Корабли Тезея в ночи, за мгновения до столкновения.

И становиться между ними Элиот не собиралась.

— Сегодня, — повторила она и вернулась в поток финансистов. В прощании не было нужды, ведь они с Фаром встретятся через несколько часов. — «Инвиктус» ждет.

Парня, стоявшего возле чайного киоска, Прия видела впервые. Такую дерзкую ухмылку она запомнила бы в любом случае, до чая или после. Но тогда почему, почему эта самая ухмылка казалась такой знакомой? И почему, когда их взгляды встретились, ее сердце сделало маленький кувырок в груди? Прия не была из тех, кто падает в обморок, едва увидев кадета Академии. Скорее наоборот, форма должна была стать основанием для отказа: Номер один, вышел вон.

Номер два. Он что же, ждет ее? Похоже, что так. Не зря же протянул чашку чаю. Прия скептически посмотрела на нее. Ухмылка осталась на месте и даже не дрогнула. И в ней присутствовали не только ровные зубы и уверенность, но и что-то еще, чему она не могла пока дать название, но что отдавалось внутри нее эхом, песней, звучавшей отдельно от той, которая гремела в ее наушниках. Прия сняла свои контрабандные «Бит-Биксы» и посмотрела ему в глаза, достаточно темные, чтобы увидеть в них созвездия.

— Я тебя знаю?

— Можно сказать, нет. Я — Фарвей Маккарти. Или просто Фар.

Она видела это имя — на двадцатичетырехкаратной доске, в отчетах мед-дроидов, в факультетских докладных Эдвина Марина. Но в силу ряда причин — размеров Академии и отсутствия прямого контакта между медиками и кадетами — самого Фарвея Маккарти видела впервые.

Или все же не впервые?

Она кивком указала на чашку:

— Это что?

— Чай. Для тебя.

— Я не встречаюсь с кадетами. — Отказу недоставало убедительности, да и откуда ей взяться, если сердечко кувыркалось да кувыркалось. — Даже с теми, которые ждут у моего любимого киоска с моим любимым чаем. Кто-то снабдил тебя неверной информацией.

— Вот как?

— Вот так.

Его улыбка расползлась во все стороны, так что ею зарядился даже воздух. Прия могла бы назвать около дюжины песен с таким же эффектом, и половина из них были о Л-Ю-Б-В-И. Она даже схватила наушники, чтобы нацепить их на уши и приступить к прослушиванию. До начала смены оставалось совсем мало времени — не тратить же его на путешественника в этом самом времени…

— Это была ты, Прия.

Пауза. Один наушник работал, другой молчал. Она не называла ему свое имя, однако ж, должно быть, назвала, потому что оно прозвучало правильно.

— Ты сказала, чтобы я нашел тебя, — продолжал Фар. — Понимаю, примерно так говорят все путешественники во времени, когда пытаются подкатиться к девушке, но это истинная правда. У меня есть доказательство — инфопоток. Ты сказала, чтобы я принес тебе чашку чая из киоска на Виа-Новус. Сказала, чтобы я дал нам шанс. Это я и делаю. Если тебя не устраивает моя профессия, не обращай внимания. Я все равно ухожу из Академии.

— Когда?

— Вот пойду сейчас и…

— Нет. — Наушники соскользнули вниз, и Прия не стала их подтягивать. — Когда я все это сказала?

— Короткий ответ устроит? 31 декабря 95 года. — В его глазах как будто вспыхнули звездочки. — Ответить сложно? В другой жизни.

В другой жизни. Это прозвучало как полнейшее безумие, но ведь в наше время столько безумного. Путешествия во времени смешали порядок вещей в природе. Прошлое могло не предшествовать будущему по календарю. Люди жили бок о бок с самими собой, а в новостях то и дело мелькали заголовки с обещанием параллельных миров.

Невозможное стало возможным.

Прия могла бы отвернуться и наверно бы отвернулась, если бы эта первая встреча не ощущалась как вторая. Или десятая, и так до бесконечности.

— Как насчет долгого ответа? Подкрепленного инфопотоками?

— Надеялся ввести тебя в курс дела за чаем.

— Я уже опаздываю на работу. — Двенадцать часов за чтением таблиц и графиков, настройкой мед-дроидов, забором крови для анализов — при этом важно не запачкать халат. Потом долгая поездка на ховербасе домой, завтрак из разогретых остатков воскресного обеда, «Кислотные сестры» на заднем фоне, плей-лист на завтра и в постель. Прия не знала, что представляет собой другая жизнь, и хочет ли она того, что предлагает этот парень. Она лишь знала, что не может стоять на месте, не может оставаться здесь, не узнав, что и как.

Она протянула руку к кружке, и ее пальцы коснулись пальцев Фара, теплых и немного дрожащих.

— Похоже, нам по пути. Пойдешь со мной?