Олаф Стэплдон - Из смерти в жизнь

Великое сообщество миров, совместно поддерживавших этот высокий дух, включало большие и малые, молодые и старые планеты, разбросанные среди галактик, как горсть легких семян, плывущих в бескрайнем небе.

Эти миры были двух порядков. Многие, подобно шести мирам человека, были слишком низменны, чтобы проникнуть в цельное и светлое сознание большего духа. Они слепо, бессознательно вносили свой вклад в его существование, как клетки, мышцы, внутренние органы вносят свой вклад в сознание человека. А другие миры, более развитые и просветленные, были подобны клеткам мозга, складывающимся в индивидуальный разум. Эти более светлые миры, во многом различные, были сходны тем, что их народы достигли психической силы, недоступной человеку. Сознавая свою основополагающую психическую общность, они поддерживали связь друг с другом через переплетающиеся бездны пространства. В измерении духа их не разделяли океаны. В духе они были едины, были одним. Таким образом, эти миры были, по сути, множественным мозгом космического духа.

Эти пробудившиеся миры (как представляется низшему духу человеческому) заботила почти исключительно жизнь духа. Однако природа этой высшей жизни едва ли постижима для низшего духа, потому что его разум — низшего порядка. Он знает одно: что космическое сообщество миров, как всякий подлинный дух, занято размышлениями над чувственными и духовными тонкостями космоса и, главное, над тонкостями взаимного познания личностей всех порядков — и еще занято созданием новых видов искусств, философии, взаимодействий, новых проявлений духа.

В этом высшем предприятии низший дух шести человеческих миров, конечно, не принимал сознательного участия. Мотылек человечества не дерзал залетать в эти высшие духовные сферы, где мировое человечество мыслит единым духом. Как видно, человек был слишком низменным для такой попытки. Его функцией в существовании целого было лишь бессознательно пополнять основные тона и темперамент великого космического духа.

Или все еще трагичнее? Может быть, шесть миров по природе своей были сознательными частями космического духа, но некое чуждое и враждебное влияние отравило их, помешав исполнить истинное предназначение? Мотылек был создан для полета, но хроническая болезнь безнадежно искалечила его.

А если это было так, если это можно сказать о шести человеческих мирах, то, может быть, это относится и ко множеству бесплодных миров по всем галактикам? Так, по крайней мере, представляется погруженному в будущие воспоминания духу человеческому. Ведь кажется, даже великий единый дух космического сообщества миров не воплощен во всей полноте. Кажется, и он подточен, изувечен болезнью, охватившей так многие из его членов.

Дух человеческий смутно вспоминает великое разнообразие миров и рас космического сообщества. В большинстве они были подобны человеку, но некоторые имели на удивление нечеловеческие тела и умы, отличаясь и восприятием, и образом жизни. Некоторые были до того чуждыми, что дух человеческий, вернувшийся к своему земному статусу, лишь невнятно ощущает нечто непостижимое для человека — так мы, проснувшись, припоминаем странный сон или кошмар и только и можем рассказать, что его не опишешь словами и не постигнешь умом. Другие же миры, в которые успел заглянуть дух человеческий, он мог постичь хотя бы в общих чертах. Среди них были странные планеты, заселенные не отдельными индивидами, а непрерывной живой тканью, распростершейся по всей поверхности. Из рас индивидуумов многие были очень несхожи с человеком. Для одних родной стихией был океан, другие — крылатые воздушные создания — по странной прихоти фортуны достигли пределов человечества и проникли в его видения. И все же духу человеческому кажется, что большинство миров космического сообщества населяли существа, в целом подобные человеку. Планеты земного типа — самые гостеприимные для жизни.

Дух человеческий, еще недавно вспомнивший весь свой путь до момента гибели, теперь, столкнувшись с воспоминанием о таком множестве человекоподобных рас, засомневался, какой же из них владел он сам. В самом ли деле он был духовным Я тех шести миров, что пожрало солнце? Или он принадлежал к одной из более удачливых рас, присоединившихся в конце концов к космическому сообществу? Или он был одним из многих, не сумевших вылупиться из куколки, или из тех несчастных, что слишком рано вооружились энергией атома, не поднявшись еще до тех духовных высот, которые позволяют правильно распорядиться этой силой? В его видении смутно мелькнули многие такие расы-подростки. Одна столь безрассудно распорядилась этой разрушительной энергией, что превратила свой мир в необитаемую пустыню. Другие воспользовались новой силой, чтобы перестраивать собственную биологическую природу, и по неразумию сделали себя нежизнеспособными или попросту безумцами. Немало было и таких, кто, играя с могучими силами, превращал свои планеты в горстки астероидов.

Чем долее дух человеческий перебирает в мыслях эти миры, тем больше он сомневается, которая из промелькнувших человеческих рас — его раса. Быть может, он все же принадлежал к тем немногим, кто постепенно набирал силу, чтобы в свой срок дойти до исследования космоса телепатией и ясновидением — к тем, кто в свой срок стал первопроходцем и основателем космического сообщества? Он не знает. Однако, скорее всего, почти наверняка, он все же дух шести низших миров, уничтоженных пламенем.

Дух человеческий помнит, как от подножия холма вечности он видел рождение, смерть и всю жизнь космоса. Он засвидетельствовал первое мгновение космического времени, когда творческая мысль верховного Другого проявилась в единственной световой точке, беременной всей энергией будущей вселенной. Но о самом замысле и о его источнике он ничего не знал, потому что даже в то вечное мгновение вершина представлялась небесной белизной, изрезанной шрамами расщелин и смутно проглядывавшей в высоких белых облаках. Зато он хорошо помнит, как из этого невообразимого замысла вылупились пространство и время, вся физическая энергия и духовная сила.

С того первого мгновения космос затягивало расширяющееся газовое облако, медленно распадающееся на отдельные облачка. Те, в свою очередь, раскручивались и уплощались, выбрасывали спиральные рукава, крошились на звезды. А там и тут летучие вихри первородной силы сталкивались со звездами и вырывали из них материю для будущих планет. И там и тут среди новых миров зарождалась жизнь; там и тут — дух.