Андрей Мансуров - Королевство пустых зеркал (СИ)

После чего сел за свой стол, сердито отпихнув чертежи и клочки. Обхватил разгорячённую и пустую голову руками. Он не стонал, но очень хотелось. Отчаяние и слёзы клокотали в груди, но проявить их ну никак нельзя — крохотные бусинки телекамер понатыканы и во всех углах чёртова Ателье…

Так он и сидел с полчаса, моргая, дёргая щекой, и утирая глаза, пока на раздался неторопливый стук каблучков. В ателье вошла фру Магда.

Она, с порога поглядев на красные глаза мастера, сразу направилась к сейфу. Открыла нижнее, совсем маленькое отделение. (Раньше Алексей никогда не видал, чтоб оно открывалось, и даже не предполагал, что там могут храниться за секреты, которые ему знать не положено.)

Фру Магда извлекла оттуда початую бутылку хорошего коньяка и две рюмки.

Первую выпили молча, даже не чокнувшись. Вторую — «за здоровье». Третью, как про себя усмехнулся Алексей — традиционно — за Женщин!:

— За вас, фру Магда! — фру Магда, наливавшая недрогнувшей рукой ему — полную, себе — половину, кивнула всё так же молча.

Когда в бутылке ничего не осталось, «хэрр» Алексей кивнул:

— Спасибо. Помогло. Пусть всегда там хранится такое… — он кивнул на сейф, — Полезное лекарство. Фру Магда… Вы до дому-то доберётесь?

— Да. Мне идти двести шагов. А вам я вызову машину Босса.

Вторник прошёл… Суетливо и, если можно это так назвать, бессмысленно.

К среде он каким-то образом собрался, и пришёл в норму. Конечно, ловил удивлённо-недоумевающие переглядывания «его девочек» между собой за спиной, но работал, стиснув зубы, и старательно. Правда, никому пока не улыбался.

Но только к четвергу, выспавшись, и немного успокоившись, смог вести себя как всегда — то есть ругался. Ворчал и капризничал. Придирался. Фру Хельга однажды сердито ущипнула его — когда он отчитывал «не так стоявшую» Анне-Лизи. А фру Магда даже заботливо потрогала лоб — не заболел ли?!

Неделя выдалась суматошной и какой-то скоротечной.

Однако пятничный «показ» прошёл очень даже на уровне — его женщины сплочённым «боевым» подразделением помогли преодолеть и этот Рубеж. Если так можно назвать уже почти механическую работу — платья сидели на Анни и Марго, как он их уже называл, конечно, не столь эффектно, как на стройных Гудрун, и Мими и Софи, но здесь от него ожидали только чёткой посадки, а не «выпендрежа» с «новым в и дением»…

Заказ на изготовление Промышленной партии больших размеров фасона начальство разместило на «других предприятиях». Как понял Алексей, ничего про эти предприятия он никогда не узнает… Соображения секретности.

Субботу и воскресенье Алексей посвятил изучению томика и критическому осмыслению почерпнутого, под звуковой фон всё того же футбола…

Плохо. Никаких реальных возможностей для помощи тем, кто мог бы как-то сохраниться в убежищах, или выжить на отравленных и заражённых территориях, он не увидел. Как, собственно, и самой возможности. Там выжить.

Зато узнал, как Нитлер смог выиграть войну: киллер убил маршала Жухова накануне вторжения. Некому стало безжалостной рукой и трезвым мышлением организовать оборону, где все стояли бы насмерть… Запугал всех своих генералов дедушка Таталин, и никто не мог не то, что возразить глупым приказам — а и просто — пикнуть.

Головы полетели…

Правда, когда «Гений от стратегии» взял всё руководство на себя, дела пошли — хуже некуда! Но обвинять в просчётах и потерях теперь стало некого. Хотя дедушка, конечно, нашёл — кого. Командиров на местах…

Тридцать седьмой год повторился, и руководить Армией стало некому — даже сержанты и старшины перебегали к врагу: там, у ларманцев, хотя бы оставались шансы пожить пару лет. Пусть и в Концлагере.

Поэтому в сорок втором, когда войска Вермахта докатились до Урела, Отец Народов поступил честно. Покончил с собой. В бункере под Новозибирском.

Так сказать, с точностью до наоборот…

Вечер воскресенья Алексей провёл в каком-то речном трамвайчике — плавал по мутным и пахнущим тиной, рыбой, и прелью каналам, пялился всё на те же разноцветные фасады, заросшие вьюнком и плющом, и вполуха слушал высокопарное восхваление достоинств исторических достопримечательностей крохотного буржуазного мирка.

Лёг в одиннадцать — завтра с утра снова получать «Ценные Указания…»

Он наконец почувствовал, как перевёрнутые мозги хотя бы частично «вернулись домой»: словно прошло похмелье от ощущения своего бессилия, гнева и отчаяния…

— Вот — второй образец, который вам предстоит… проработать. И воплотить. — губы, как обычно чуть приподнявшие кончики рта, показали что Босс изволит быть доволен, и не сомневается… и т. д. И точно, — Не сомневаюсь, что к его изготовлению вы отнесётесь так же творчески, как к первому. Единственно пожелание — чтобы… изделий в ином стиле было не более… Двух. — умудрённая голова чуть качнулась, — Вам всё понятно, хэрр Мастер?

— Да, хэрр Ванавермайт, всё понятно. — Алексей поспешил взять с полированной поверхности стола пухлый заклеенный конверт, и восприняв вежливую улыбку как прощальную, поспешил поблагодарить за оказанное доверие, высокую оценку работы Ателье, и заверить, что они всем коллективом отнесутся максимально добросовестно, и работать будут кропотливо и… И т. д.

После чего они с фру Магдой удалились.

— Счастливчик вы, хэрр Алексейс. — прокомментировала фру Магда, когда они, традиционно пешком, уже прошли шагов двести в сторону Ателье. По тону её невозможно было понять, что именно она имеет в виду. То ли то, что у него не вычли из зарплаты, то ли — снисходительно-спокойное отношение к простою части оборудования…

— Почему, фру Магда? — он недоумённо взглянул на неспешно идущую рядом женщину. Но по её неизменному спокойно-деловому виду догадаться о мыслях, обуревающих пожилую помощницу, было совершенно невозможно.

— Ну, во-первых, потому, что не получили в прошлый раз традиционный нагоняй за «разбазаривание» материалов, и рабочего времени сотрудников… А во-вторых, конечно… Потому, что вы… Не видите препятствий!

Я объясню. — повернула она лицо с непривычно широко распахнутыми глазами к открывшему было рот остановившемуся Алексею.

— Возьмём, к примеру, меня. — они снова неторопливо двинулись вперёд.

— Как вы наверняка уже догадались, я прекрасно могу воспроизвести любой фасон для любой модели. — Алексей автоматически кивнул, стараясь не перебивать, — И я так уже делала. С помощью фру Хельги, конечно. И фру Криспин. Ну, когда у нас по каким-то причинам не было Мастера — рабочий процесс тормозить нельзя. «Колёса должны крутиться», как говорит Глава Корпорации.

Дело в другом. Мои платья — стандарт. То есть, они точно воспроизводили все особенности кроя, посадки, отделки и тому подобную ерунду. Но я не обольщаюсь — я же видела, что это — не живая вещь, а просто… бледная, безликая копия. — она снова повернулась к нему, и Алексей с содроганием увидел на глазах слёзы, и услышал в голосе надрыв!