Олег Андреев - TRP

— Ну, вообще-то так оно и есть… — ответил Дэйл и на несколько секунд задумался, но потом внезапно улыбнулся и похлопал друга по плечу. — Та ладно! Нам недолго гулять осталось — мы-то бюджетники. Придётся два года отрабатывать на какой-то далёкой планете, брать пробы грунта, исследовать атмосферу, укреплять отношения с местными жителями… — Тут он заметил двух неплохих девчонок. — Опа! Дэйв, давай, вперёд! — Дэвид явно тормозил, и тогда Дэйл пошёл сам. — Привет! Как дела! Подойдите сюда! — Те остановились.

— А зачем, разве мы вас знаем?

— Тогда давайте познакомимся.

— А мы на улице знакомимся, — они пошли дальше.

Дэйл не хотел оставлять этого так — он подбежал, протиснулся между ними. Дэвид видел как он некоторое время уговаривал их, но, похоже, без результатов. Девки снова собрались пойти, но Дэйл придержал одну из них за руку, тогда она достала из сумочки какой-то баллончик и брызнула ему в лицо.

— Вот сорок лет живу, а такого со мной ещё никогда не было, — Дэйл стоял над фонтанчиками и протирал своё красное лицо. — Идиотки! Взять двух негров да закрыть с ними в одной комнате.

— Лучше взять Артёма. Да, а знаешь что я подумал? Может им не понравилось то, что ты много жрёшь? — Дэвид ткнул пальцами в его пузо. — За последние пару лет ты набрал ещё десять кило, а рост реально меньше моего. Сколько у тебя сейчас, сотни ещё нет?

Вдруг они заметили плакат, призывающий протестовать против действий президента по отношению к войне в Анголе, и Дэвид спросил:

— В политике сейчас такое дерьмо пошло, ты как, на выборы придешь?

— Та ну их, что там делать? Вся эта политика к нам не имеет никакого отношения.

Выборы прошли честно, без каких-либо грубых нарушений. С перевесом в 20 % победу одержал Эдуард Шреман. Друзья по-прежнему гуляли, считая что ничто не изменится.

Через два дня после этого Дэвида призвали к участию в двухмесячной экспедиции, проходящей в рамках расширенной программы TRP. Дэйл также скоро вылетал на планету Ингрэд; он должен был просидеть там почти без дела полтора года. Куда их отправят потом тоже было неизвестно.

5 мая 75008. Половина второго ночи.

Когда Дэвид хорошо выпивал, ему в голову сразу же приходили умные мысли, и было всё равно кому их рассказывать. Он долго простоял под мощной колонкой, поэтому, когда он вернулся к столику, в ушах стоял глухой звон. Их было только четверо — Дэйл опять стоял на входе с какой-то блатнёй (половину из них он видел во второй раз).

Том, ты знаешь почему клуб ночной, и гулять круто именно ночью, когда все спят? — спросил Дэвид. Он быстро выпил стопку и отпил треть апельсинового сока Никиты. — Это днём не пройдёт.

Том не смог найти чёткого ответа и пробурчал что-то невнятное.

— Так вот к чему я пришёл, — решил выложить своё мнение Дэйв.

Пошла калбаса, и Никита подорвался, поднимая остальных.

— Дэйв, идём! Ну что ты уже?

Дэйв не обратил на него внимания и продолжал втирать Тому, который и сам послал Никиту на хрен.

— Думаю, это на уровне подсознания. Ведь нет никакого прикола идти сюда днём? Может, люди как бы боятся темноты и это добавляет адреналина? Вот наш ночной клуб — это островок света в тёмном парке, громкая музыка, это всё контраст, Том. Ты любишь спать сам в тишине, в тёмной комнате, сам? Нет, оно, конечно, не страшно, но всё равно как-то не так… Я, например, хорошо сплю под утро, когда начинает светлеть, тогда мне на всё плевать.

— А ты прав… Дэйв… у меня такое есть, — Том еле выговаривал слова и всё время придерживался за край стола, чтобы не упасть.

— Это идёт от наших предков, из далёкого прошлого. Я одно время думал, почему все постоянно ходят с плеером, и у них в ушах играет музыка? Это оттуда же, боятся тишины, боятся природы и самих себя, может своих мыслей. Вот смерть — часть природы, от которой мы ушли, и на бессознательном уровне оно может ассоциироваться, да, кстати, что обозначает это слово?

— А… какое? Ассоциация? Не знаю. Ты, ну, замени его чем-нибудь другим…

— Оно подходит, я интуитивно догадываюсь о том, что оно означает. Так о чём я? Ну да, хотел сказать, что многих моих знакомых раздражает моё молчание.

— Разве… ты молчишь?

— Знаешь, я могу часами нести всякую чушь и поддерживать разговор, даже когда общих тем совсем нет, это я умею. Но это, когда я встречаюсь с кем-то ненадолго. Зато, например, где-то на море или на даче я почти постоянно молчу, особенно на спокойном отдыхе. И тогда…

Дэйв хотел сказать ещё что-то умное, но к ним подлетел Никита, и закричал громче музыки:

— Скорее на выход, давайте, нужна толпа, их много!

С азартом и небольшим чувством страха они выбежали на улицу, где друг напротив друга стояли две группы людей. Своих он сразу узнал, среди них было только трое, которых он видел впервые — видимо приятели Дэйла. Всего было двенадцать наших, и пятнадцать тех, с кем, вероятно, придётся драться. Дэйл вышел вперёд и долго базарил с ними; разговор заходил в тупик.

— Ребята, а чего мы ждём? — из противоположной толпы вышел сильно пьяный парень с обкуренными глазами. Он уставился на Дэвида. — Ты, лох, а ну иди сюда.

— На хрен ты мне нужен? — ответил Дэвид, который только внешне казался спокойным. — Иди ты сюда.

Дэвид сам не понял, как он ударил — всё вышло само, и почему-то левой рукой. Обкуренный парень отлетел и упал на землю, и больше не появлялся, или, может его просто не заметили, потому что сразу же после удара Дэвида началась драка. Это было жестокое мочилово, с кастетами, ножами, кто-то орудовал тяжёлой связкой ключей и разбил Дэвиду правую щеку.

Всё закончилось тоже очень быстро. Налетели менты, и он не успел заметить, как ему заломили руки и запихали в фургон. Менты тоже били от души и всех подряд; били ногами, руками, дубинками и потом гребли в машину. Через минуту Дэйл стоял с Никитой и смотрел вслед уезжавшему фургону, в который забрали столько, сколько поместилось — двадцать человек. Они просидят в участке всю ночь.

В этот день Дэвид рано утром попрощался с друзьями и родственниками, а потом и с городом. В аэропорт он поехал сам — его раздражали долгие прощания. Дэвид летел прямым рейсом. Самолёт вылетел по расписанию, без задержек, и уже скоро внизу, под облаками, виднелся бескрайний синий океан. Через час он сменился жёлто-зелёными полями и скоплениями городов, а под самый конец внизу был только бесконечный зелёный лес. В Нижнем Новгороде он с толпой прибывших быстро прошёл через таможню, и скоро оказался на площади перед зданием нижегородского аэропорта. Дэвид проголодался и искал глазами какое-то кафе быстрой еды, когда кто-то спросил его:

— Слышишь, ты не знаешь в честь чего дороги ремонтируют. Кто-то приезжает?