О’Санчес - Суть острова [Дилогия]

– Нет, отчего же, пойдемте, если вас не пугает… Мне даже проще… Извините заранее за беспорядок…

«Учись, Боб, учись, сукин ты сын: вот что такое „беспорядок“ у чистоплотных людей» – захотелось мне сказать Бобу, когда мы на кухне оказались… Светлая, просторная, ни пылинки, ни пятнышка… Чашечки по три мы опрокинули, спины аж мокрые от напряженного труда. Ошибиться и сфальшивить никак нельзя…

– … совершенно верно! Господи, я всегда говорю: умная женщина – это дар небес! Или проклятье, – смотря кому достанется. Сами, да, вы сами, лично, собственными глазами их увидели вдвоем… Это не ложь, вы же видели фото… Это если спросят. А не спросят – ничего вы не видели. Здесь имеет место быть ваша с ним личная драма, а не потеха посторонним. Далее. Вот корешок… Где ваш корешок? Ага. Никто не мешает вам взять и выкинуть его в ведро, за окошко, в унитаз… Ну такой вы человек, безалаберный к ненужной канцелярщине… «У вас есть какие-нибудь бумаги, подтверждающие это? – У меня? У меня нет никаких бумаг!» И вы говорите чистейшую правду, поскольку все бумаги, все эти квитанции, все эти справки и отчеты, вы давно выбросили, утилизовали… Но если вас спросят: «А были ли?..» Вы легко и с чистым сердцем отвечаете утвердительно. И немедленно ссылаетесь на нас, потому что у нас вся документация, наши экземпляры, все в порядке, все до буковки и мы немедленно предъявим ее хоть Господину Президенту! Смело на нас ссылайтесь, мы подтвердим! Понимаете?

– Кажется, да, начинаю понимать… То есть, я как бы и не вру…

– Без «как бы». Вы вообще не врете. Но отвечаете именно на те вопросы, которые вам задали. Это как в суде: судья немедленно оборвет говоруна, если тот затеет вместо фактов строить предположения, пусть даже самые умные и ценные в мире… Вот. Далее. Поскольку вы честно выполнили свой гражданский долг, а не мстили и не ревновали, то велика вероятность, ну никак не менее девяноста процентов (я врал насчет девяноста, но, как выяснилось позже, угадал результат), Господин Президент, даже в случае обвинительного вердикта суда, не позволит подвергнуть конфискации совместно нажитое имущество. Честный человек – не виноват в том, что он честный.

Ф-фу-ух… Я встаю из-за стола, делаю это естественно, потому как дважды уже вставал и прохаживался по кухне, возникла вдруг у меня такая привычка – прохаживаться. В кино детективы часто прохаживаются, так им думать легче…

– У вас есть возражения? – Это я вдруг, с чашечкой в руках, всем корпусом разворачиваюсь к слушателям и задаю очередной пустой вопрос. Слушателей двое: госпожа Моршан и Боб, так вышло, что они сидят бок о бок, и вопрос получается как бы общий для них. В какой-то мере он их и объединяет, для того и задан. Они переглядываются и пожимают плечами, и коротко смеются над синхронностью жестов. Да… Боб в своей области высокий профессионал, гроссмейстер. Лишь бы не напортачил от азарта, но – нет: левой рукой трет левый глаз, то есть – уверен, что все в полном порядке. Продолжаем тогда.

– Все! Госпожа Моршан, великодушнейше прошу меня извинить, но еще четыре минуты в этом раю – и я точно опоздаю на встречу. Вот, ставлю чашечку, кланяюсь, благодарю за снисходительность и великолепный кофе… Пора.

Боб спохватывается и начинает совершать беспорядочные движения корпусом и руками – вставать собрался, но я тотчас гашу его поползновения уехать вместе со мною.

– Роберт, дружище, а ты куда? Твоя задача, как хорошего и надежного юриста, еще раз внятно и по пунктам проконсультировать госпожу Моршан по всем вышеупомянутым ею темам, имущественным и иным. Чтобы госпожа Моршан… – делаю поклон в ее сторону – … могла четко ответить на все твои проверочные вопросы. Будь уж так добр. Потом возьмешь такси и в офис. Корешок – вот он, со мной, я взял.

Они вновь переглядываются, Боб как бы извиняется за навязчивость и спрашивает взглядом согласия. Госпожа Моршан, Марианна для друзей, такое согласие дает, пока только взглядом…

Ах, почему мне бывает так тошно от моей работы? Постоянное ощущение, что я неправильно живу, делаю не то, к чему предназначен от рождения…

Девять вечера, десятый. Я возвращаюсь с работы домой. В бумажнике у меня тоненькая «котлетка» из десяти тысячных купюр. Да на счет свалились пятнадцать, итого обещанные боссом двадцать пять тысяч гонорара. Плюс через три дня получка с плановой «новогодней» премией. Плюс в не очень далекой перспективе полностью оплаченная зимняя поездка на северные курорты, по типу «все включено», на неделю, на две персоны. Если мы затеем и детишек с собою взять, а видимо придется так сделать, то доплачивать будем из своих. Но это вполне по-божески, мы уже согласны. Сюрприз я решил разбить для Шонны на три части: днем, после факта награждения, позвонил и сообщил ей насчет зимнего дополнительного отпуска «все включено». Ну, Шонна в полном восторге, воплей на всю кухню… Тут же стала выспрашивать об условиях, количество звездочек в отеле, предусмотрены ли дети, транспорт воздушный или наземный… Одним словом, все по высшему классу, так что расходы на детей – предельно невелики: небольшая доплата за койко-места для них и более чем скромная доплата за питание. Перелет до курорта и обратно – бесплатно для детей их возраста, на руках у родителей, если посадочные места будут заняты… Вторая часть сюрприза у меня в бумажнике, десять тысяч, которые я ей и преподнесу торжественно, «на булавки» и в честь рождества. Завтра у нас короткий день, сочельник. Даже и лучше, что я сегодня высыпаю рог изобилия на домашний стол, потому что Рождество, и хотя христианин из меня никудышный, но – некрасиво деньги под елку класть. Иное дело – шкатулочка из индийской бирюзы, неслыханной красоты… Но это будет маленькая скромненькая и сугубо личная четвертая часть моего сюрприза. А третья – пятнадцать тысяч… Я думаю, про нее после ужина рассказать и спросить у Ши совета: хочу компьютер прикупить. Я присмотрел один «Макинтош», поглядел, как на нем с графикой обращаются… Вот это была бы игрушечка по мне!

И все деньги: там нужны деньги, там требуют денег, это стоит денег, и то… А работа – она и есть тот волшебный инструмент, посредством которого я обеспечиваю наш маленький мирок: Шонну, Элли, Жана и меня. И морскую свинку Тоби, которую Жан выпросил у мамы себе и Элли в подарок. Да, деньги. Работа. Работа… Какая же это работа – мытьем и катаньем заткнуть рот не очень практичной женщине, чтобы она не болтала о предыдущей нашей работе, которая заключалась в извлечении на свет чужого грязного белья?

«Рик, это самум в пустыне! – Да ты что? – Да. Африканский темперамент, жажда и полнейшая неосведомленность о сексуальной жизни современного общества! Если этот ее Моршан всегда таким был, а оно на то похоже, судя по ее рассказам, то не понимаю, на кой черт ему нужна была молоденькая? – Как честный человек ты теперь обязан жениться на ней. – Еще чего! Я срочно кинулся женатиком и строгим баптистом. Типа, мол, потерял голову от внеземной, внезапно вспыхнувшей страсти, которая как пожар… Ну и так далее… А теперь, типа, буду лить слезы, замаливать перед собою и супругой страшный смертный мой грех и лишь изредка позволять себе, как о величайшей драгоценности в моей жизни, вспоминать о встречах с НЕЮ… – Скотина ты. – Скотина. А деньги поровну получим…»