Евгений Мисюрин - Железные души

В голове загудело. Я ударил прямым в нос, но граф успел пригнуться и, удачно дёрнув, в мгновение развязал ноги. Дело принимало серьёзный оборот. Я ушёл от пинка в колено, отбив при этом боковой слева, двинул прямым под дых, но встретил отличный пресс. И чуть не упал, от сильного тычка в бровь. Надо же, пропустил. Когда выпрямился, граф уже открывал рот. Думаю, не петь он собрался, и даже не меня приветствовать. Шум был мне ни к чему, поэтому я, как мог быстро, пнул противника в колено и тут же, пока он открылся, нанёс боковой кулаком в висок. Граф так и обмяк с открытым ртом.

Я быстро обернул его шею ремнём, взвалил тяжелое тело себе на плечо, поставил ногами на нары… Смотри ка, матрас и вправду мягкий. Подцепил второй край ремня к оконной решётке и отпустил.

Тело задёргалось, ноги колотили по стене, руки мотались в стороны. Лицо посинело, вывалился язык, через минуту в воздухе отчётливо запахло мочой. Я изо всех сил шарахнул в дверь кулаком, прижался к стене и ушёл в скрыт.

Не успел гул стихнуть, как с той стороны раздался хриплый бас:

– Чего вам, ваша светлость?

Граф не мог ответить по объективным причинам. Охранник шумно дышал, переминался с ноги на ногу, но всё-таки с лязгом выдвинул засов и осторожно приоткрыл дверь.

– Сожри меня, бездна, – послышался приглушённый хрип. – За что мне это?

Удаляющийся торопливый топот сказал мне, что бедняга не удосужился даже закрыть за собой дверь.

Над головой еле слышно шелестела листва, ей подпевали далёкие птицы. Тени от деревьев делили узкую лесную дорогу на чёрные и белые полосы и казалось, что мы движемся по нескончаемому пешеходному переходу. Рядом, глядя на мир счастливыми глазами ехал Георгий. Он перемежал глупую улыбку с разговорами ни о чём. Со стороны это выглядело достаточно комично. Молчал, молчал, улыбался загадочно, и вдруг:

– А вот эта дорога, если потом прямо, а потом свернуть, ведёт к медному руднику. Там ещё поселение есть, но небольшое. В основном шахтёрские дома, контора и пара магазинов.

И опять о чём-то задумался. На мой вопрос, сколько в графстве городов, лишь пожал плечами.

– Ни одного. Сёла, деревни есть. Две шахты и каменоломня, все с посёлками. Опять же, ярмарка два раза в год проводится на пустыре за замковым подворьем. А вот городов нет.

– Как же так? Ведь даже у тебя есть, хоть и всего лишь баронство. Вон, Тирлим, например.

– Так Тирлим как раз коронный город, он к баронству отношения не имеет. И земля под ним мне тоже не принадлежит.

И опять разговор увял, Данлоп обратился внутрь себя, чему-то улыбаясь. Я посмотрел его магическим взглядом. Аура просто светится от положительных эмоций.

Как выяснилось из нашего разговора, графство моему вассалу досталось богатое, с медными и железными залежами, обширными полями, а главное, с замком, который уже претендовал на гордое звание дворца.

Все вольные бароны, охраняющие границу королевства, жили в замках – мощных и хорошо укреплённых. Чаще всего красотой зданий при этом пренебрегали в пользу защищённости. А вот графское жилище отличалось от других ещё и привлекательным внешним видом. Ну и интерьер, со слов Григория, полностью соответствовал.

Но я и сам всё это увижу не далее, чем через час. Мы уже подъезжаем, вон даже десяток воинов вокруг возка с Фелицией приободрился.

Я всю дорогу то и дело окидывал их магическим взглядом. Не доверял. Вчера весь гарнизон Данлопа принёс своему хозяину повторную присягу. Причём, Георгий никого не принуждал. Они сам пришли, строем, с оружием. После чего сотник, высший военный чин баронства, долго переминался с ноги на ногу, но в итоге всё-таки решился. Минут десять он в униженных выражениях просил прощения у барона за то, что спутал его с самозванцем под иллюзией, а потом попросил принять их присягу. Именно сам попросил.

Сегодня десяток, выделенный больше для престижа, чем для реальной охраны, ехал, понурив головы. Я время от времени считывал их эмоции и видел в основном стыд, иногда перемежающийся радостью того, что хозяин их не прогнал. А вот сейчас, на подъезде к замковому подворью, или правильнее будет, к дворцовому? В общем, сейчас воины приосанились и даже несколько повеселели. Серым пятном выглядела лишь аура самой Фелиции, тусклая и безжизненная.

– А всё-таки он хороший человек, – моего спутника вновь пробило на разговор. – Пригласил, обещал менталиста. Как ты думаешь, как мне его лучше называть? Ваше сиятельство? Или, может, сразу тестем? Не обидится?

– Называй его «покойный граф». Так будет правильно.

– А ему понра… Что?! Как покойный? Мне же только вчера вечером Оскар приглашение в графство передал? Почему покойный?

– Потому что вчера утром его наши повесившимся в камере тюрьмы. В одиночке.

– И рядом никого не было? Ах, да…

Барон снова затих. На этот раз его аура разительно отличалась. Теперь из эмоций преобладали печаль и неуверенность. Мы ещё помолчали, Георгий о чём-то напряжённо думал, потом резюмировал:

– Значит, это сам глава канцелярии меня пригласил. Ну да, ну да. Если я женюсь на Фелиции, то буду ближайшим наследником. Точнее, я уже сразу буду графом.

Он резко повернулся ко мне.

– Как ты думаешь, во дворце уже знают?

– Кто их знает? Может быть гонец уже и был. А может, Оскар решил возложить эту траурную миссию на тебя.

В это время мы добрались до цели своего похода, и я понял, почему граф упорно именовал своё жилище дворцом. Перед нами возвышалась витиеватая арка из красного кирпича, без какого-либо намёка на ворота. Просто ограда из кустарника чуть ниже человеческого роста, а в ней украшенный проход. Геогрий двинулся вперёд, я поехал за ним, а следом уже возок с девушкой, в окружении воинов.

Через десяток метров проход в кустах кончился, и мы выбрались на открытое пространство. Скорее всего, граф хотел сделать в этом месте парковку для карет приезжающих к нему гостей. Не знаю, где он в провинциальной глуши собирался брать подобающих визитёров в таком количестве, но на площади примерно с хоккейную площадку не росла даже трава. С трёх сторон её ограждал красивый металлический забор, собранный из кованых решёток. Подобный был в нашем детдоме, только попроще. Там элементы представляли из себя железные пруты, пару метров высотой, сплющенные и заострённые на концах на манер копий. Здесь же кузнецы постарались гораздо больше и вертикальные стойки были переплетены декоративными элементами.

Прямо перед нами над дорогой, примерно на высоте головы всадника, висели два полых расщеплённых бревна, длинной метра три каждое, а на них сверху лежали деревянные молоточки разных размеров. Этакая помесь ксилофона с африканским тамтамом. Я только хотел поинтересоваться, как же с помощью столь оригинального дверного молотка известить хозяев о визите, но то ли задел секретную верёвочку, то ли где-то был установлен соответствующий артефакт. В общем, ни с того, ни с сего, молоточки поднялись и над площадкой поплыло: