Натан Темень - Главный приз

Тут же был поставлен эксперимент. Поскольку знали о нежелании этих существ подвергаться исследованию в любой форме, и опасались последствий, эксперимент решено было провести в отдалённом от города месте, прекрасно приспособленном для научных опытов и хорошо защищённом.

Существо, того, кто интересовался девицей, привлекли туда якобы для сопровождения ценного груза. И вот, когда груз, состоящий из действительно ценных приборов, отнесли в бункер, а девица, получившая подробные инструкции, приступила к делу, был дан сигнал к началу эксперимента.

Мы точно не знаем, в какой момент тот наш коллега почувствовал опасность, но он явно счёл её настолько серьёзной, что предпочёл самоликвидироваться вместе с девицей и тем арсеналом приборов и машин, что был направлен против него.

Последствия были ужасны, и правительству это вышло таким боком, что дальнейшие эксперименты были раз и навсегда прекращены. А потом к руководителю страны, с которым был заключён устный договор, пришли эти существа и заявили, что прекращают контакт. Они ушли, а материалы по этому делу, настолько засекреченные, что не осталось практически никого, кто бы помнил об этом, похоронили в архивах.

Прошло много времени, прежде чем мы решились на новый контакт. Теперь мы были осторожнее. Мы изучили обстановку, прочитали законы и решили, что устного договора будет недостаточно.

Наши коллеги, при всех их несомненных достоинствах, несовершенны. В их природе заложено стремление к соперничеству. Они постоянно стремятся поглотить друг друга, если оказываются на одной территории, и это естественно для них.

Не будем говорить, почему это, скажем только, что это мешает работе. Поэтому, только когда появилась возможность сдерживать ситуацию, и был налажен новый контакт.

Когда вы отхватили кусочек «Айсберга», вы зашли на чужую территорию, заняли их пространство. Вы случайно столкнули нас лбами. Вы вдруг открыли, что мы существа территориальные.

Когда система охраны «Айсберга», казавшаяся прочной, рухнула в одночасье, а вам доложили, что путь открыт, вы поняли, что нашли способ справиться с нами. Ведь если нас можно столкнуть лбами и уничтожить, хотя бы частично, это открывает восхитительные перспективы.

Потом оказалось, что часть службы охраны уцелела, и поменяла место. Вас это очень заинтересовало, настолько, что вы готовы были применить все доступные средства, чтобы разъяснить этот вопрос.

Те, что должны охранять данную им территорию, делают это превосходно. Настолько, что готовы уничтожить любого равного им по силе, вторгнувшегося к ним. Хотя слово «уничтожение» не отражает сути дела. Как вы заметили, наши коллеги являются чередой копий. Так сказать, близнецами. Поэтому, когда сталкиваются два практически одинаковых существа, одно из них поглощает другое, и делает это обычно тот, кто прав. Хозяин территории.

Поэтому, когда я прибыл на место, от службы охраны «Айсберга» уже остались лишь две мужские копии. Женщины уже были потеряны, и влились в вашу систему. Мы не умираем в привычном для вас понимании этого слова, мы лишь переходим в другое состояние, господин Фрезер.

— А вы? — хрипло спросил тот, вдавливая себя в мягкую спинку сиденья, подальше от существа, вертящего в пальцах рукоять меча прямо перед носом генерального директора.

— Помните старинный детский мультфильм, там, где ленивый мальчик неправильно решил задачу, и очутился на острове собственных ошибок? Его вывезла с острова его единственная пятёрка. По пению. Помните, что сказала эта цифра? «Не бойся, среди этих двоек нет ни одной по пению. Мне они ничего сделать не могут!» Так вот, среди наших коллег нет никого, кто мог бы поглотить меня, или причинить вред.

Поэтому я являюсь третейским судьёй во всех возникающих спорах. И это я не позволил вам зайти слишком далеко, и нарушить сложившееся равновесие сил.

Вы вели нечистую игру, господин Фрезер, но мы пока не станем нарушать наш договор. В конце концов, вы наш первый клиент. И мы сами отчасти виноваты, что пришли неподготовленными.

Так что до свидания, господин генеральный директор. И не забудьте подготовить новый пакет документов для фирмы «Бейбиберг». Это в ваших интересах.

— Последний вопрос, — сказал господин Фрезер, облизывая губы и оглядываясь на севшую за руль его машины веснушчатую девицу.

Рыжая в это время аккуратно устраивала на заднее сиденье между Федей и секретарём угрюмого Степана Алексеевича. «Прямо скорбная телега получилась, даже сесть негде» — проворчала рыжая, и растворилась в воздухе.

— Я вас слушаю.

-Вы всё время говорили о вашем Первом. Где же он?

-Мы стараемся не являться на люди вместе. — Господин Коль легко улыбнулся, отходя от машины. — От многия знания многия печали, господин Фрезер. Желаю вам поскорее забыть наш разговор.

Машина тронулась с места, а Максимилиан Фрезер зашарил по карманам в безуспешных поисках записной книжки. На лице его читалась решимость не забыть ни слова.

Эпилог

Базиль Фёдорович глубоко вздохнул. Откинувшись на мягком сиденье новенькой машины, он осмотрел себя в зеркальце шофёра и нашёл себя вполне скучным типом.

Образ солидного делового человека, достигшего значительных высот в мире бизнеса, смущал его и нагонял тоску.

К тому же ему пришлось обзавестись собственным шофёром. Константин, недавно выписанный из больницы, и отпущенный домой, в строгом костюме и тёмных очках производил солидное впечатление на окружающих.

В больницу Кисина вернул самолично господин полицейский следователь. Объяснив, что нашёл беднягу в подъезде. Не помнящего ничего о случившемся Константина бережно проводили до палаты, и окружили вниманием и заботой. Потом ему стало гораздо лучше, и, хотя память так и не восстановилась полностью, врач счёл возможным перевести бывшего охранника на домашний режим.

Правда, у него ещё немного дёргался левый глаз, и случались приступы меланхолии, но в остальном он стал прежним Константином. Роль водителя при шефе ему неожиданно понравилась. Теперь он глянул в зеркальце на шефа, и одобрительно подморгнул, морща нос в приличной улыбке.

***

Базиль Фёдорович смутно помнил, как занял место своего фантома в реанимационной палате. «Вот теперь вам прилично будет очнуться, и даже начать выздоравливать» — насмешливо сказали ему, и оставили одного. Он до сих пор со смущением вспоминал лицо врача, пришедшего с очередным визитом, и взглянувшего на приборы. А потом, уже в другой палате, предназначенной для выздоравливающих, он, проснувшись, увидел счастливое лицо Сильвии, залитое слезами. И когда, чистенький и вполне трудоспособный, он появился на пороге своего кабинета, и не узнал его, Ксения Леопольдовна заботливо проводила его к директорскому креслу и проворно поставила на салфетку новенькую чайную чашку.