Владимир Савченко - Вселяне. Дилогия
- Название:Вселяне. Дилогия
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:КЛФ «Внеземной Центр»
- Год:2015
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Владимир Савченко - Вселяне. Дилогия краткое содержание
Что такое Вселенная? Кем является человек? Куда мы идем? Эти и другие глубоко проблемные вопросы поднимаются и в первом романе дилогии.
«Должность во Вселенной» – название многообещающее. Не эфемерный человек, а Сотрудник Матери Мира, Великой Природы. Не эксплуататор сил и возможностей, а любящий сын, Творец, Врачеватель, Целитель. С этой точки зрения книга очень актуальна.
Второй роман дилогии «Время больших отрицаний» написан автором значительно позже.
Практические исследования в НИИ приводят к изобретению НПВ-Ловушек: устройств, посредством которых Неоднородное пространство можно вытянуть сколь угодно далеко, взять и переместить то, что там есть. Ловушки оказались очень кстати для полуразрушенного Института – и в духе времени; благодаря им он не только не разорился, не был «прихватизован», но обогатился и развернул еще более масштабные работы.
Автор планировал создать сериал из пяти романов: «Должность во Вселенной», «Время больших отрицаний», «Промежуточный материк», «Отсчет от конца света» и «Особая зона Вселенских интересов (Проект 25 миллионов)».
Первый был написан и издан (1992, 1993), второй закончен, но опубликован только через 10 лет после смерти автора, остальные автор написать не успел.
Вселяне. Дилогия - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
(«Неудачные» – по взыскательному определению того же НетСурьеза. Сколь многие физики душу бы черту продали за такие «неудачи».)
Дробление с большой буквы – он так назвал процесс. («А то у них, видите ли, Сауна с большой, Столовая, где вкусно, много накладывают и платить не надо, с большой… хе!»)
Соответственно и бетонный ящик под прицелом ЛОМов – Лаборатория Дробления. А если короче и в духе Свифта, то ЛабДробДриб. Заглядывал Гулливер куда-то в похожее. Нет, серьезно.
К этому времени НетСурьеза понял, что опасения преувеличены, страховать опыты в бункере нацеленными Ловушками не было нужды. А тем более держать там человека. Вселенная не против: валяйте.
Первые результаты он и показал освобожденному от «стремы» Панкратову.
– Ну? – сказал тот.
– Гну, – ответил НетСурьез. – Ты еще вякни: ну и что?
У него теперь выработался такой стиль общения. Он стал гордый.
– Объясни, – сказал Миша.
– Что объяснять! Кладем мало, получаем много. И не надо будет в МВ лезть за веществами, или за Марс, или в горы, сами наделаем.
– А законы сохранения?
– Чего?
– Да всего: энергии, вещества, импульсов…
– …носорогов во Вселенной… – НетСурьез сощурил голубые глазки.
– Может, и их. Вселенная велика. Так как с ними?
– Да-да, конечно! Как говорил великий помор Ломоносов: ежели где чего ковды прибудет, товды в другом месте стольки прибавится. Академическое «держать и не пущать».
– Вот именно. И наоборот.
НетСурьез постучал ладонью у локтя выразительно согнутой руки, показав, что для него все эти «ковды»-«товды».
– Хватит выпендриваться, расскажи толком.
– Понимаешь, главное дело, мы воспринимаем мир неправильно. Пространство – не пустота. Настолько не, что там всего куда больше, чем в зримом мире. И частиц, и атомов. Дирак доказал 80 лет назад, а до сих пор не дошло. Важно уметь взять. Взять можно всяко: можно по Дираку, можно по Пецу…
И рассказал, как рвать «ядерные нити» на многие кусочки трилионным сверхкрутым НПВ.
Пока рассказывал, это были словеса. Но затем подвел к стенду, показал.
Извлекли образцы, смотрели, взвешивали. Впечатляло.
Хоть и впечатлило, но Панкратов вида не подал; критически осмотрел стенд.
– Электродная система многоступенчатой, до триллионных К, концентраций пространства-времени… моя, от ЛОМов, от ГиМ-3?
– Ага.
– А ты меня на шухера ставил.
Теперь НетСурьез сказал:
– Ну и что?
– Да нет, ничего. Используешь мои идеи, а меня на шухера…
– Вспомнил, спохватился! Весь Институт эти идеи гонит, пора привыкнуть.
Миша поднес к кучке под электродами счетчик Гейгера: тот сильно затрещал.
– Радиоактивны, куда они годны! Создашь – и распадутся.
– А ты хотел сразу стабильность, тишь да гладь после такого НПВ-удара! Надо искать режим. Взялись!
В день текущий 7,367 дек Или
8 декабря в 8 ч 5 мин Земли
429-й день Шара
111-й день (120-я гал. мксек) Дрейфа М31
8 + 8 декабря на уровне 24
через 22.032 суток от Момента-0
в 740166000-й Шторм-цикл МВ
– они четыре К-месяца искали этот режим.
…Клали под колпак все новые образцы. Обеспечили вакуум (с ним, самым идеальным, межзвездным из МВ было просто: все рядом). От К100 к триллионным – яркая точка сникала в ничто. НПВ-удар полевым «молотом» – возврат к К100: светится изрядная кучка. Проверили и ее – снова радиоактивна.
В исходной крупице была глина. В финальной кучке смешались спектры многих веществ, от углерода (больше всего) до ванадия. И все никуда не годилось, только в свинцовый контейнер. Даже в канализацию спустить нельзя.
– Слушай, теперь важна количественность, – сказал Панкратов. – Режимы с числами. Все фиксировать, все считать. Иначе стабильные не выделим.
– Компьютер нужен.
– Конечно. Даже два. Это мы мигом. Считать будем отдельно, на совпадение.
…они в ЛабДробДриб ходили голые и медленно, с экран-очками на глазах. Настолько круты барьеры на стенде с «НПВ-молотом», что, невзирая на экраны, даже малые просачивания К-триллионного пространства оттуда, «К-утечки» могли скрутить в бараний рог. Носить одежду, даже плавки, просто не имело смысла: все рвалось в клочья от каждого чуть ускоренного движения тела; даже от перемещения рядом металлического – то есть проводящего и тем искажающиего поля – предмета.
«Эдак одежд не напасешься!» – решили оба, снимая с себя очередные клочья.
Наиболее чутка к просачиваниям была область глаз: в них начинало давить, двоиться, возникала расплывчатая радужная окантовка предметов. Поэтому и наскоро сочинили и нацепили довольно громоздкие очки с электронными приставками.
В лаборатории было холодновато, об отоплении не позаботились, как включенные приборы нагреют воздух, так и ладно. Но и это их бодрило.
Тот, кто удалялся от края бункера в центр, к стенду с нависающими остриями электродов, уменьшался; движения его становились суетно-быстрыми.
И понятно, постоянно оба они, Миша и Имярек, были начисто «выбриты», без бровей и ресниц, без волосинки на груди, подмышками и внизу. Младенцы неопределенного возраста.
Но Але Миша был дорог и такой; может, даже более.
…И ему не надо вниз, в ту квартиру. Спуститься на 144-й в гостиницу, в свой люкс, поесть, поспать, потрахать жену (она, спасибо ей, всегда подгадывала в нужное время), обсудить и проверить дела семейные, – и отослать вниз. К детям. Нечего здесь расходовать зря жизнь.
– А через часок снова сюда? – Звонким, чуть вибрирующим голосом уточняет Аля; она снова распышнела, груди торчком. – Или не надо?
– Еще и как надо! Чтоб была здесь как штык. Пока!..
И опять на крышу с харчами и термосом для НетСурьеза, который вообще забыл о всех иных территориях НИИ и мира. Миша чуть не силком водил его в профилакторий на 144-й уровень: поплавать в бассейне, покачать мускулы на тренажерах, попотеть в сауне – с пивком или чаем.
– А то ж загнешься раньше времени, раньше, чем сделаем. От тебя и так половина осталась.
– Слушай, отвяжись! – наконец, не выдержал тот. – Тебе, благополучному поросенку, это не понять: после всего, что было, я работаю. И могу.
– Это я-то благополучный поросенок?! – опешил Миша. – Ничего себе.
А потом раздумался: если он, вышвырнутый из обычной жизни в НПВ-мир, как в ссылку или эмиграцию, выглядит в глазах Имярека благополучным поросенком, то… какова же у него-то была жизнь? Даже имя свое сообщить не желает – все равно как саньясин.
…Миша не воспринимал НетСурьеза по внешности, ни по голосу даже. Ему это было как-то неинтересно, как тот выглядит, неважно. Глыба мысли. Это ощущалось, было и обликом, и сутью.
Но после этого обмена репликами как-то более присмотрелся.
…Затюканный славянский гений, гений в народе, тысячи лет живущем по принципу: каждый должен быть таким дерьмом, как все. Не умеешь – научим, не желаешь – заставим. И учат, и заставляют. В школе, в армии, в Академии наук – везде.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: