Аркадий Стругацкий - Пять ложек эликсира [Сборник]

Профессор. Во-первых, не целый день, а всего-навсего два часа. А во-вторых, благодарите бога, что вы ничего не видели. Здесь всё есть, на все вкусы: и электрические разряды, и жаровни, когда воздух вокруг ни с того ни с сего раскаляется, как в домне. Пугает! Вам что – так уж понравилось на дороге чистых душ?

Писатель. Нет. Совсем не понравилось. Но это другое дело.

Профессор. Я же говорю: здесь есть всё, на все вкусы. Кому что нравится.

Из тумана раздается голос Сталкера.

Сталкер. Эй, Профессор! Писатель! Идите-ка сюда!..

Писатель. О господи! Опять будет лекцию читать про свою Зону.

Они поднимаются и нерешительно идут в туман.

Сталкер.Сюда, сюда! Я здесь! Писатель, давайте руку. Понимаете, положение немножко осложнилось. Обычно я иду этой дорогой, но сейчас, во-первых, туман, а во-вторых, видите, вода. Обычно этого нет, обычно здесь радуга… две, три, четыре радуги. Ослепительное зрелище. Пройдемте-ка дальше. Осторожно, держитесь друг за друга! Здесь под ногами консервные банки, это обычное место привала. Вон там наверху очень забавные надписи. Кто-то когда-то оставил, не знаю, давно. Теперь сюда. Здесь должна быть моя палка. Ага, вот она!

Писатель. Какая-нибудь знаменитая палка?

Сталкер. Нет, обычная палка. Можете убедиться.

Писатель.Спасибо, я верю.

Сталкер. Профессор, вы держитесь за Писателя? Возьмите его за полу, так удобнее. А вы держитесь за меня, да покрепче, не стесняйтесь. На самом деле нам очень повезло: если бы мы в таком тумане вышли на «Опасную площадку», то могли бы угодить прямо под гайку, такие случаи бывали.

Все это время они движутся через волны густого тумана. Сталкер, не переставая говорить, ощупывает перед собой землю палкой и все время поводит головой справа налево, как бы прислушиваясь и принюхиваясь. Шум воды становится все мощнее.

Сталкер (удовлетворенно) . Очень удачно мы проскочили. Я так и знал, что водопад усилится. Сейчас будет Сухой тоннель, и туман нам больше не страшен.

И тут Профессор вдруг останавливается.

Профессор. Подождите! Мы что – уже идем?

Сталкер. Да, конечно. А что случилось?

Профессор. Позвольте! Я же понял, что вы хотите нам что-то сказать! А как же мой рюкзак?

Сталкер. А что случилось с рюкзаком?

Профессор. То есть как что случилось? Я же не знал! Я его снял! Я его там оставил!

Писатель киснет от смеха.

Профессор. Перестаньте ржать, идиот! Надо вернуться!

Сталкер. Куда вернуться? Там же теперь вода, вы же видели.

Профессор. Какая вода? Мне нужен мой рюкзак!

Писатель (задыхаясь от смеха) . Ему нужно срочно сменить подштанники!

Профессор. Молчите, идиот! (Его трясет.) Слушайте, мне надо обязательно вернуться за рюкзаком!

Сталкер (растерянно) . Но это же невозможно! Там водопад, он вырос и продолжает расти. И я не знаю, сколько времени он будет расти.

Профессор со всхлипом опускается на землю. Писатель наконец понимает, что смешного здесь – чуть.

Писатель. Господи, да что у вас там такое было? Золото, брильянты?

Сталкер. Успокойтесь, Профессор, вы же идете на терраску! Она вам все вернет!

Вместо ответа Профессор разражается истерическим хохотом.

Профессор. Да, это было бы ловко! Это была бы штука! Ну надо же, ну надо же! Значит, не судьба? Значит, они правы, а я нет? Слушайте, туда точно нельзя вернуться?

Сталкер.Мы отрезаны водопадом, нас просто смоет.

Профессор. Ну и плевать. Значит, так и должно было случиться. (Вскакивает.) Пошли. Пошли, нечего тут сидеть. Куда вы там хотели идти? В тоннель? Прекрасно! Где он, ваш тоннель? Голубчик, теперь уж позвольте, я пойду впереди. Теперь я больше ни на что не годен. Теперь уже все равно!..

Сталкер (внимательно поглядев на него) . Успокойтесь, Профессор. Возьмитесь за полу Писателя и держитесь крепче. В тоннеле я опять пущу вас первым.

И они идут дальше. Сталкер молчит. Испуганно молчит Писатель. Только Профессор время от времени разражается судорожным хохотом и, мотая головой, приговаривает: «Ну и ну! Ай да я!»

Потом впереди в тумане возникает темное пятно, и они вступают по колено в бегучую воду под гулкие своды нового тоннеля. Туман здесь гораздо реже, в сероватом свете поблескивают бетонные стены, по которым струится влага. Они бредут по воде, и несколько оправившийся Писатель бормочет: «Ничего себе – сухой тоннель!», Сталкер отвечает ему: «Это шутка. Обычно здесь по пояс, даже выше».

Профессор, который идет впереди, вдруг останавливается.

Профессор. Там свет.

Сталкер. Свет? Это выход. Подождите, пропустите меня вперед!

Они осторожно приближаются к выходу, выбираются из тоннеля и останавливаются в остолбенении.

Они снова на «Опасной площадке», и стоит, покосившись, рюкзак Профессора. Сначала они не понимают, куда попали.

Писатель. Смотрите-ка, рюкзак!

Сталкер. Подождите, как же так? Рукомойник. Гайка. Это же «Опасная площадка»! (Торжественно.) Мы прошли под гайкой! Она вернула нас и пропустила под гайкой!

Профессор на негнущихся ногах подходит к рюкзаку, ощупывает его, затем садится и кладет себе на колени, держа обеими руками.

Сталкер, Писатель и Профессор расположились на отдых. По-прежнему туман.

Сталкер. Вы представить себе не можете, как все это получилось хорошо. Вы ей понравились, теперь я это знаю. Наверное, вы – хорошие люди. Я ведь никогда не знаю заранее, угадал я или нет. Тех ли я людей выбрал. Наверное, это вообще нельзя угадать, и все выясняется только здесь, когда уже поздно. У меня иногда руки опускаются из-за своего бессилия, от своего неумения разобраться в человеке. Но Зона не ошибается. Никогда. Смотрите, как мягко она с вами обошлась. Пропустила через водопад. Повернула – осторожно повернула! – не ушибла, не испугала, просто вывела нас обратно, и где вывела? – под гайкой, откуда вообще никогда никто не возвращался… а мы невредимы.

Писатель. Мы-то ладно! Главное – подштанники профессорские целы остались.

Профессор. Послушайте, заткнитесь. Не суйте вы свой нос в дела, в которых вы ничего не понимаете.

Писатель. А чего здесь такого понимать? Подумаешь – психологические бездны. В институте мы на плохом счету, средств на экспедицию нам не дают, набьем-ка мы наш рюкзак всякими там манометрами-дерьмометрами, проникнем в Зону нелегально и все здешние чудеса проверим алгеброй. Никто в мире ничего про Зону не знает, а тут выходит наш Профессор весь в белом и объявляет: мене, текел, фарес. И все рты раскрывают и хором кричат: «Нобелевку ему! Две!»