Кристофер Прист - Сближение

Благодаря ему Том смог предположить, какое чудо видели зрители. Вся сценическая магия развивается постепенно, фокусы адаптируются к изменениям в обществе или появлению новых технологий, но каждая иллюзия базируется на небольшом количестве принципов, которые не менялись веками. То, что кажется свежей концепцией или инновацией, на самом деле просто зрелищность или новый способ преподнести старые идеи.

Том тут же принялся разрабатывать реквизит, который ему потребуется для представления, и заказал по почте у поставщика в Глонд-сити на материке одну важную деталь, которую не мог изготовить сам. Это был специальный трос промышленного производства, использовавшийся при глубоководных исследованиях, он идеально подходил для его целей.

Две или три недели спустя он начал приготовления. Арендовал банкетный зал над рестораном под репетиционный зал и цех и каждый день работал с опущенными шторами и запертой дверью, придумывая и репетируя новый номер.

Примерно в то же время Том почувствовал, что за ним наблюдают. При всей вежливости и кротости нравов на Прачосе тут не обходилось без подозрений, сомнений и проблем. Большинство обитателей острова притворялись, что их занимают лишь собственные дела, но на самом деле все с нервическим любопытством хотели знать, чем занимаются соседи. Приходилось соблюдать осторожность, если у вас что-то появлялось, пусть даже совсем безобидное, если вы хотели сохранить это в тайне. У Тома же, поскольку он был фокусником, секретность и вовсе вошла в привычку.

Каждое утро по дороге к репетиционному залу Том обычно останавливался в одном уличном кафе на центральной площади Битюрна. Он покупал булочку или небольшой кусок пирога и выпивал две чашки кофе, сидя в одиночестве за столиком и читая свежую газету. Вокруг него множество людей делали примерно то же самое. Приятно было посидеть в тени больших деревьев на площади под отголоски чужих разговоров и шум проезжавших машин, безобидно глядя на прохожих, которые торопились на работу, домой или в университет на противоположной стороне площади.

Том редко проявлял интерес к другим посетителям, но как-то утром понял, что одна молодая особа снова сидит за столиком неподалеку от него. Он видел девушку раньше – хотя она была молода, выглядела интересно и всегда хорошо одевалась, на ее лице лежала печать сильного стресса, который читался и в поведении. Казалось, она не в состоянии расслабиться, всегда сидит, подавшись вперед, слегка ссутулившись, и смотрит через улицу. Она часто хмурилась. В городе довольных людей казалась чужаком. Девушка всегда приходила в кафе после того, как Том делал заказ, и была на месте, когда он уходил. Если подходящий столик никто не занимал, она садилась на одном и том же расстоянии от фокусника, не слишком близко, но и не слишком далеко, и всегда под углом – не лицом, но и не спиной.

Девушка никогда не смотрела прямо на него, но в то утро, когда Том ею заинтересовался и внезапно поднял глаза на нее поверх газеты, их взгляды встретились. Девушка уставилась на него в упор, но в тот момент, когда заметила его интерес, тут же отвернулась. До тех пор Том обращал на нее внимания не больше, чем на остальных посетителей кафе, но после этого стал замечать.

Так для фокусника началась своего рода тихая игра без правил. Он стал выбирать ежедневно разные столики, но каждый раз молодая женщина ухитрялась сесть на том же расстоянии, что и всегда. Однажды утром он специально занял единственный свободный столик среди толпы других посетителей, и молодой женщине пришлось садиться в дальнем углу кафе. Еще как-то раз он выбрал столик в помещении, а она села снаружи, но близко к окну, чтобы видеть его. Хотя, казалось, никогда не смотрела прямо на него.

Несколько дней спустя Том обнаружил, что она частенько следует за ним до репетиционного зала, причем делает это весьма искусно: идет тайком на большом расстоянии, и Том даже не сразу определил, что это именно слежка.

Он не знал, кто она такая, но был уверен, что подобное поведение отнюдь не странный способ проявить симпатию, а самого его в то же время не интересовали новые отношения, и ему стало любопытно, что за этим может скрываться. Единственный мотив, который Том смог придумать, – попытка выяснить его планы, узнать, что конкретно он готовит в репетиционном зале.

Пару лет назад он выступал на улицах и получил очень ценный урок о том, как в этом городе относятся к нестандартной деятельности. Первые несколько раз, когда он стоял на углу и бренчал на гитаре, офицеры полиции вежливо, но твердо выдворяли его. Вскоре он согласился с неизбежным, подал документы и довольно быстро получил лицензию уличного артиста. После чего его оставили в покое.

Однажды, когда поведение незнакомки по какой-то причине обеспокоило его больше обычного, Том отправился в местный полицейский участок, подал документы и опять-таки быстро получил еще одну лицензию. В этот раз она давала право на живые выступления и репетиции. В той части заявления, где нужно было вписать «Описание представления», он сначала указал лишь одно слово: «Маг». Затем, решив, что нужно предусмотреть все варианты, добавил «иллюзионист, фокусник, чудотворец, колдун» и множество других синонимов. Том ожидал, что те, кто велел этой девице следить за ним, оставят его в покое.

Но спустя неделю она по-прежнему тенью ходила за ним. К тому времени у Тома появилась новая проблема, требующая решения.

Он не мог показывать новый фокус без помощника. Более того, в помощнике заключалась вся суть иллюзии.

Ему требовались мальчик или девочка, ну, или молодой парень или девушка, которые не просто согласились бы работать по необычным указаниям уличного фокусника, но и были бы сильными, гибкими и спортивными. Весь магический эффект трюка крылся в акробатических способностях помощника.

Том дал рекламу. Поспрашивал у знакомых в Битюрне. Обратился в модельные агентства и агентства по найму актеров.

Желающих было немного, и никто не подошел. Том ждал, снова дал рекламу, снова спрашивал у знакомых. Он репетировал номер своими силами, но дальше без помощника продвинуться не получалось. И снова у него закрались сомнения, насколько уместна карьера фокусника в этом городе.

Как-то утром Том позволил себе поспать подольше и пробудился от того, что кто-то вошел в двери. Взъерошенного и едва одетого Тома приветствовал человек, который представился как Геррес Хаан. Хааны были одной из известнейших фамилий в Битюрне, они управляли несколькими городскими агентствами по сбору десятин.

Хаан пришел со своей дочерью, восемнадцатилетней девушкой, которая получила стипендию, собиралась учиться в Мультитехническом университете Битюрна и получить степень по специальности «Практическое применение телесного напряжения». Ее звали Руллебет. Она тихо стояла рядом с отцом, пока мужчины обсуждали, что от нее потребуется, если ей дадут работу. Отец сказал, а Руллебет подтвердила, что она живет атлетикой и спортом. Она видела объявление Тома, когда он впервые разместил рекламу, но только сейчас ей удалось испросить у отца разрешение участвовать в представлении.