Леонид Каганов - Каспер не любит множество

— Трудно продолжать после Каспера, особенно когда у на тебе нет волшебного шлема — шлем у нас пока только один. Каспер обрисовал финансовую суть, но я добавлю: если собрать воедино смартфоны всех жителей планеты, это будет примерно треть тех вычислительных мощностей, которые нужны для работы одного прибора. Поэтому мы разбили бизнес-план на маленькие этапы и на каждом этапе стали искать инвестиции. Сперва мы построили лабораторию и получили первые результаты с памятью и зрением. Потом у нас появился небольшой завод. Сейчас у нас одиннадцать заводов, и окончательный результат последних двух лет работы вы видите у Каспера на голове. Вы спросите, сколько это стоило? Это не секрет — четыре миллиарда долларов… Ничего себе, стартапчик, скажете вы, да?

— Я бы и сам упал в обморок от этих цифр, — пошутил Каспер, — но тогда разобьется эта штука, что у меня на голове. И прощай четыре миллиарда!

В зале засмеялись.

— Но шутки в сторону, — продолжил Эрнесто. — Вы спросите, как нам это удалось? Ответ простой: то, что вы видите на голове у Каспера, через год будет на голове у каждого из вас. У каждого, кому будет не жалко пяти тысяч долларов! Причем, это будет не шлем, а маленькая изящная штука, не больше телефона. А через десять лет эта штука — уже совсем миниатюрная — окажется на голове каждого жителя планеты! Каждого, кто может себе позволить сделать покупку за двадцать долларов — именно столько по нашим расчетам будет стоить нейроаккумулятор, когда объем производства составит миллиарды экземпляров… Понимаете, в чем фокус? Невозможно выпросить денег на научный проект, чтобы создать один экземпляр. Зато любой инвестор профинансирует проект устройства, которое станет незаменимым для каждого из десяти миллиардов простых жителей планеты. Купить его сможет каждый, потому что когда объем приближается к десяти миллиардам, себестоимость падает до цены кремния! Мы собрали небывалые в истории стартапов инвестиции, и мы сделали это — первый полностью действующий экземпляр, результат перед вами. Но нам нужно не одиннадцать заводов, а двести! Да, нам придется чуть удешевить конструкцию, мечтами кропнуть матрицу, где-то урезать функции, нам придется нанять технологов, которые придумают массу производственных инноваций, но наша конечная цель — дать эту чудо каждому жителю планеты по доступной цене!

Зал взорвался аплодисментами.

— Вы наверно думаете, а зачем эта штука нужна? — продолжил Каспер. — Сейчас мы продемонстрируем ее возможности. Люди с оранжевыми микрофонами в зале — это наши помощники. Вы можете задать в микрофон любой вопрос и любую задачу, и я немедленно вам отвечу.

— Год рождения Сократа? — пискнула хрупкая девушка.

— 469 до нашей эры, — выпалил Каспер.

— Число из девяти девяток поделить на число из семи семерок! — крикнул ироничный мужчина.

— Сто двадцать восемь целых, запятая, пять, семь, один, четыре, четыре, один, три… достаточно?

— Автор произведения «Последний Город»? — спросил юноша с сильным русским акцентом.

— Извините, не читал, — смутился Каспер.

— Ну что ж вы! — разочарованно ответил юноша. — Это ж Павел Корнеев!

— Мэтью Тиз! — строго поправили из зала.

— Колин Таброн! — выкрикнула дама из задних рядов.

— Я думаю, — сказал Каспер, — на эту тему писали сотни авторов. Но заготовленного ответа у меня нет. Да и нужен ли? Речь о том, что шлем у меня на голове — это не интернет, а усилитель мозга. Я могу набрать в поиске «Последний город», за пять минут прочесть все сорок рассказов, или сколько их там, а через неделю еще пятьдесят, и каждый осмыслю, и запомню навсегда каждое слово. Могу написать за десять минут полсотни рецензий на все тексты по этой теме. Могу и сам написать книгу — меня будет ограничивать только скорость рук, набирающих текст.

— А я смогу? — спросил юноша с сильным русским акцентом, и все засмеялись.

— Вы — нет, — улыбнулся Каспер, и все засмеялись снова.

— А можно мне этот шлем часов на сорок восемь? — не унимался юноша с русским акцентом.

Слово взяла Самайра — ей давно уже пора было взять слово.

— Хочу немного сказать, — нараспев произнесла она, — что мы все очень-очень завидуем Касперу, давно. Потому что наш этот шлем пока один. И он настроен только Касперу. Никто иной не может его взять. Потому что клетки мозга не совпадают у всех. И хранилище информации тогда не совпадет. Что? — Она услышала вопрос из зала. — Почему Касперу? Потому что он очень хотел больше всех, и мы конечно ему уступили. Ведь Касперу надо много работать — для математики, для астрономии, он делает расчет. Он теперь каждый день работает в шлеме. И когда не с нашим проектом, когда дома, он тоже работает в шлеме, он делает новую Теорию струн, новый бранч. Это сложные вычисления, раньше это делал суперкомпьютер, а теперь — один супер-Каспер. Этот шлем стал для Каспера целым миром. И скоро это станет нашим тоже. И вашим тоже.

— Через полгода подоспеет первая серийная партия, — деловито вставил Эрнесто. — Штука в том, что мы живем в мире, где каждый следующий шаг проще и дешевле, если он нужен людям. Во времена того же Сократа сделать один горшок стоило одну монету, десять горшков — десять монет, миллион горшков — миллион монет. А в нашем мире все наоборот! Сделать один горшок — миллион монет, а миллион горшков — по цене глины! Чем больше мы получим инвестиций, тем быстрее мы сможем выйти на всенародный опт, и тем быстрее мы окупимся! Вы, инвесторы, получите небывалую прибыль!

Поняв, что Эрнесто снова оседлал любимую тему, Каспер снова взял дело в свои руки.

— Давайте еще вопросы! — предложил он.

— Какую последнюю художественную книгу вы прочли, и процитируйте пожалуйста седьмую фразу на двадцать второй странице?

Каспер улыбнулся.

— Говоря откровенно, из художественных книг я прочел разве что Стивена Хокинга «Высший замысел». Но это был файл — он мне сам его прислал. Поэтому если вы позволите мне мысленно сверстать эту книгу страниц в пятьсот… то седьмой фразой на двадцать второй странице окажется следующая, цитирую: «Революционную мысль, что мы лишь обычные обитатели Вселенной, а не особые существа, удостоенные чести находиться в ее центре, первым высказал Аристарх Самосский…»

Зал зааплодировал.

— Можно задавать вопросы посложнее! — напомнил Каспер.

— Что вы можете сказать обо мне? — спросила высокая дама с темной копной волос.

— Отличный вопрос! — одобрил Каспер. — Как женщина, вы ждете комплиментов и внимания, поэтому я скажу так: вы красивы, вы красиво одеты, у вас красивая прическа и женственный голос. Если бы я разбирался в красоте так же, как в астрономии, я бы сказал вам гораздо больше комплиментов, а шлем помог бы мне их сформулировать красиво. Но должен сказать, что в реальной жизни я заикаюсь и не могу двух слов связать на людях. А уж комплименты мне вообще не даются — я типичный интроверт и аспергер. Часто бывало, что я говорил комплимент, как мне казалось, из самых искренних побуждений, но позже мне рассказывали, что я сделал человеку больно… В шлеме иначе! И то, что я веду презентацию почти так же бойко, как это делает обычно Эрнесто, — это полностью заслуга шлема. Но вернемся к вам. Комплименты вам скажет любой мужчина, а мне усилитель мозга дает возможности Шерлока Холмса — я сейчас замечаю множество деталей, сопоставляю тысячи единиц информации и мгновенно прокручиваю сотни гипотез. Итак. Я думаю, что вы работаете в CNN, но не на больших должностях, и не в эфире — скорее, редактор, и скорее даже на сайте. Я думаю, вам тридцать шесть. Я думаю, вы долго были в отношениях, но вели себя требовательно и расстались из-за своего жесткого характера, а теперь в депрессии и пьете антидепрессанты. Я думаю, вы живете в Иствейле или Сан-Бернардино, потому что вам приходится ездить на работу в Лос-Анджелос не менее полутора часов. Я думаю, что у вас нет детей, и скорее всего по какой-то медицинской причине уже никогда не будет.