Константин Мухортин - Мы другие

Массажистка была красивой и высокой зеленоглазой брюнеткой лет тридцати пяти с сильными руками и широкими плечами, что не портило ее потрясающую фигуру. Ее сильные руки вскоре начали так мять Гари, что он забыл о предыдущих испытаниях паром, а она управлялась с его костями и мышцами, как с пластилином. Она то ломала его, то делала такие странные упражнения, что Гари проваливался практически в состояние анабиоза, не осознавая себя. Такого удовольствия от массажа он никогда не получал. Когда она намазывала его маслом в области паха, Гари начал ощущать другие чувства, поднимавшиеся из низа живота. Через час, закончив массаж и мягкими движениями размазывая остатки масла вокруг обнаженного и практически эрегированного члена Гари, она спросила по-английски:

— Are you ready to finish?

— What? — только смог произнести Гари, после чего она нажала несколько раз на какие-то точки в области паха, и Гари чуть не потерял сознание от оргазма, который полностью лишил его энергии и сил. Уже проваливаясь в забытье, он понял, что физическое расслабление достигло своего апогея.

Через несколько минут, когда Гари пришел в себя, он увидел, как Иван разговаривает на чистом английском с массажисткой, а та, откидывая назад голову, заливается звонким и приятным смехом. Посмотрев на Гари, она улыбнулась и приятным голосом сказала ему:

— Welcome home…

— Скажи, как давно с тобой это произошло? — спросила женщина Лизу, которая была в ту ночь с Андреем и видела его падение с крыши.

Женщину звали Яна, она была практикующим психотерапевтом. Ее пригласили родители Лизы, чтобы вывести дочь из депрессивного состояния, в котором она находилась уже больше месяца.

— Молчанием ты делаешь себе только хуже. Да и когда проговариваешь ситуацию, оказывается, что не такая она и сложная, — настаивала Яна, но Лиза лишь смотрела на нее пустым взглядом. — Ну хорошо, не хочешь говорить, напиши мне свою ситуацию, — с другой стороны подошла Яна.

Лиза взяла красный фломастер и написала на листе: «Из-за меня погиб человек», после чего закрыла лицо руками и заплакала.

— Можно, я попрошу тебя кое-что сделать? Я сейчас уйду, а ты напиши, пожалуйста, на бумаге, в чем заключается твоя вина, и, если можно, по пунктам. А потом напротив этих пунктов напиши, пожалуйста, то, что ты могла бы сделать в самой благоприятной ситуации, чтобы это предотвратить. Договорились? — Тон Яны был спокойный, словно у руководителя, который договаривается с подчиненным, чтобы тот выполнил какое-то задание.

Лиза в ответ кивнула — такой поворот событий был для нее неожиданным.

Прошло больше месяца с той роковой ночи в клубе, когда она познакомилась с Андреем. Лиза была уверена, что он погиб, упав с балкона. Когда началась суматоха и приехала полиция, она сидела в углу, не осознавая до конца, что произошло, потому что так близко смерть девушка никогда не видела. Конечно, кто-то где-то в ее мире умирал, но вот так, чтобы человек, от которого она весь вечер не могла оторвать глаз, вдруг погиб…

В ту ночь подруга увезла ее домой, и Лиза не участвовала в следственных мероприятиях, а для расследования она так и осталась одной из девушек, с которой общался Андрей перед трагедией. Главным свидетелем стала Ирен, которая активно участвовала в расследовании, что вскоре перестало иметь значение в связи со смертью главных подозреваемых в автомобильной аварии.

Лиза только на следующий день осознала весь ужас ситуации, и ее депрессивные состояния сменяли волны панических атак. Она боялась смотреть новости и заходить в Интернет, чтобы случайно не наткнуться на информацию о происшествии, а также не общалась с подругой, которая была с ней в ту ночь.

Чем больше проходило времени, тем хуже становилось состояние Лизы вопреки мнению, что время лечит. Ее родители, с которыми она жила, решили через знакомых обратиться к психотерапевту. Опасений было много, принимая во внимание истории про внедрение в психику человека, тем не менее, спустя какое-то время, Лиза сама попросила о помощи со стороны.

Оставшись одна с листком, на котором психотерапевт предложила написать ей свою вину по пунктам, Лиза осознала, что писать ей практически нечего. Бумага не может передать эмоции, а факты давали понять, что вины ее нет, и что при любом раскладе она бы все равно ничего сделать не смогла. Уже в следующий приезд Яны, Лиза смогла разговаривать с ней, а потом с каждым ее приездом стала постепенно возвращаться в нормальное состояние.

На улице стояло жаркое лето, и Лиза почти стала прежней, вот только у нее появилось что-то, чего раньше не было, — какое-то понимание, которое грузом лежало в подсознании, и думать о нем не хотелось. Но все это очень отягощало жизнь девушки, особенно сильно проявляясь по вечерам.

До происшествия в клубе Лиза любила мечтать о чем-нибудь, и это доставляло ей огромное удовольствие, так она как бы обретала гармонию, которой не было в повседневной суетной жизни современной московской девушки. Она могла мечтать о путешествиях с друзьями, придумывать свой мир, в котором немного другие законы жизни, или воображать свою новую квартиру. Нередко в фантазиях она спотыкалась о материальные преграды, поэтому часто мечтала о деньгах как инструменте для достижении своей цели. Она не была «зациклена» на деньгах, но, тем не менее, суммы себе представляла. Более того, она никогда не думала о безграничных или очень больших суммах, так как ей сразу становилось неинтересно. И все же это позволяло отвлекаться, а главное — ее мозг постоянно работал и развивался, и она придумывала все новые и новые образы.

Но после происшествия, она, сколько ни пыталась, так ни разу и не смогла заставить себя мечтать.

«Все проходит и это пройдет », — с такой мыслью проснулась Лиза в солнечный день, который предвещал только хорошее, но в этот день ничего сверхъестественного не произошло. Ей стали нравиться дни, в которых ничего не происходило, так как отсутствие эмоций, как ей казалось, укрепляло ее дух. Человеку свойственно ко всему привыкать, и Лиза постепенно вернулась в нормальное состояние, зашагав большими шагами по жизни, до следующего препятствия…

Андрей проснулся в огромной спальне с панорамными окнами от пола, которые наполняли комнату солнечным светом летнего московского утра. Несколько секунд мозг из состояния stand by переходил в обычный режим, пока легким возбуждением в груди не пришли воспоминания о вчерашнем дне. Улыбнувшись своим мыслям, Андрей подошел в одних трусах к окну, и его сердце заколотилось от увиденной красоты, которая простиралась у его ног.

Было чувство, будто он стоит на краю целого города, а другой город раскинулся внизу. Пальцы ног касались огромного стекла, и это единственное ощущение, которое давало понять, что он не стоит на краю крыши. Смотря вниз, казалось, что дом наклонен вперед и вот-вот упадет, от чего дух захватывало еще сильнее. От этого чувства эйфории Андрей даже вскрикнул, так и продолжая стоять, наблюдая за Москвой с высоты птичьего полета. Вечером, когда он пришел сюда, сил хватило только дойти до кровати и мгновенно уснуть, даже не посмотрев квартиру. Сейчас Андрей увидел все великолепие роскоши и пространства. Квартира была двухкомнатная, но общей площадью больше ста пятидесяти квадратных метров. Огромный зал-студия, также с панорамным остеклением, плавно переходил в футуристическую кухню, в которой было все — от хай-тек техники до продуктов в огромном холодильнике. На столе лежала карточка с ПИН-кодом, брелок-ключ от автомобиля, а также записка с временем, этажом и номером кабинета. До назначенного времени было больше двух часов, поэтому Андрей, приняв роскошную ванну и сделав себе ароматный кофе, в белом махровом халате расположился на подушках возле окна. Ему показалось, что так он может сидеть вечность, но понимание ответственной работы впереди привело его в гардеробную.