Альтс Геймер - Орбитал (СИ)

Старик вытащил свой взгляд из пространства, потому что со стороны дорожки послышались звуки шагов. Посетителей было трое. Все пребывали в почтенном возрасте, но хозяин дома выглядел старше. Эту четверку пожилых людей объединяла какая–то особенно гордая осанка, словно они каждый миг находились под прицелом камер и даже секундная демонстрация слабости означала бы для них полный провал. Но не только величественная осанка объединяла стариков. Каждый из них был когда–то президентом, каждому в свое время население многомиллионной интернациональной страны вверило свои чаяния и надежды. Они с честью выполнили предписанные историей роли, а после ушли в отставку. Но даже находясь на покое, они образовывали вместе Совет Старейшин – маленькую организацию, группу, официально ни на что не влияющую, но на сайт которой ежедневно заходили миллионы граждан. К Совету Старейшин до сих пор прислушивались политики, стоящие ныне у руля их огромной державы.

Сейчас уже никто не мог припомнить, кому первому пришла в голову идея – поселиться в одном поселке. Экс–правителей словно затянуло водоворотом в эту «резервацию», как они ее называли, а потом их общество стало привилегией. И даже действующий президент страны неоднократно заявлял, что для него не существует иного будущего, как присоединиться после отставки к своим коллегам, чтобы насладиться заслуженным отдыхом и компанией умнейших людей. А что они? Они просто жили. Выращивали в теплицах помидоры, ловили рыбу в местном пруду, иногда выезжали для встреч со школьниками. А по воскресеньям играли в покер. Друг к другу, когда не было посторонних, они обращались исключительно по номерам. Третий, Четвертый, Пятый, Шестой.

Стол установили по центру веранды (в доме было теплее, но двое из них имели вредное пристрастие к табаку), зажгли яркие светильники. По краям стола разместили пепельницы и коньячный набор – атрибут приятной беседы или, как именовал его Пятый, страдающий гипотомией, разжижитель крови. Третий на правах хозяина взял на себя роль банкомета. Игроки бросили на скатерть обязательные ставки – «блайнды». Четвертый посмотрел свои карты и решительно отодвинул в сторону.

– Дался нам этот техасский холден, – вдруг возмутился он. – Почему бы не освоить классический пикет? Или фараон? Что–нибудь свое…

– С раздачей не повезло? – ехидно поинтересовался Шестой.

– Где ты найдешь наши исконные карточные игры? Фантазер! Тебе только дай волю – ты весь народ в лапти обуешь. И лыко плести заставишь. Развитие, направленное вовнутрь, совсем не означает изоляцию, – сурово произнес Третий.

После вступления Четвертого в должность президента, весь мир с нетерпением ждал его первой речи. Разделяет ли он идеи своего предшественника? Или, быть может, одна шестая суши вдруг сделает резкий политический поворот, как уже бывало не раз? Ждали, ждали и дождались.

– Сразу хотел бы обозначить главную мысль моего послания: наша страна сохранит свой курс на внутреннее строительство. Это было, есть и будет краеугольным камнем внешней политики России. Мы продолжим свою линию реформ. А тем, кто никак не отвыкнет видеть в нашей державе угрозу, остается только посочувствовать, поскольку их усилия и вложения по–прежнему пропадают даром. К счастью, таких скептиков почти не осталось, а те кто остались, служат объектами насмешек для всего цивилизованного мира. Мы уже традиционно не хотим вмешиваться в дела других государств, но также традиционно стремимся решать свои вопросы и проблемы собственными силами, без непрошенных советчиков. А теперь я хотел бы перейти к нашим внутренним делам …

Старик тогда набрал номер своего преемника (поскольку послание того крутили в записи, он оказался не занят) и слегка его пожурил:

– Нет, но это уже похоже на издевательство. Смягчай обороты, нельзя же так резко! Ты же сейчас всем любителям дармовщины безжалостно закатал губу.

А в ответ услышал:

– Ничего, они уже привыкли. Ты приучил.

И оба они имели в виду, конечно, не граждан собственной страны.

Но одними громкими заявлениями Четвертый не ограничился. К тому же он быстро нашел себе врага – крупные корпорации и торговые сети. А для начала разогнал Анти–Монопольный Комитет, абсолютно бесполезную структуру, чудом укрывшуюся от внимания Третьего. И начал процесс разглобализации. Рычагами послужили драконовские законы, которые преградили олигополиям доступ в целые сектора экономики. Фактически им осталась только внешне–экономическая деятельность, где англомерации постепенно слились с государственной машиной. Государство давало дешевые кредиты, вело учет, понижало налоговое бремя и таможенные пошлины, словом, делало все, чтобы уменьшить экспортную цену и сделать ее проходной на внешние рынки. А та промышленность и торговля, что работали для внутреннего потребления стала вотчиной кооперативов. Именно тогда Россию с легкой руки какого–то писаки начали сначала в шутку, а потом всерьез вместо федерации именовать кооперацией. Ошибались дикторы, шутили репортеры – дело шло к поправке Конституции. Как–то, отвечая на вопросы иностранного журналиста, Четвертый заявил:

– Мы так стремились поддержать малый бизнес, что едва не свели его в могилу. А ведь именно он – основа основ благополучия населения страны.

– Но крупные предприятия способны поставить дело на широкую ногу. Они могут закупать самое дешевое сырье, потому что берут его больше, использовать масштабные производственные линии, – резонно возразил интервьюер.

– А кто сказал, что нам это нужно? Ведь при данном виде бизнеса и доходы между его участниками распределяются в соотношении тысяча к одному, если не к миллиону. Наших людей больше устраивает, что добычей рыбы, производством сыра или разведением овец занимается в конкретном регионе сто мелких хозяйств, вместо нескольких олигархатов. И имеют со своего дела всю полноту доходов, а не минимальную оплату наемного труда. Пусть они не так производительны, но их количество покрывает наши потребности. А значит – больше рабочих мест, больше обеспеченных людей, которые в свою очередь могут себе позволить больше тратить, создавая спрос и рынок на другие товары. Не так ли?

– Но налоги с крупного предприятия…

– Налоги у нас считает государство, так что никто не укроет свои доходы. И потом – кажется это ваша пословица – нельзя класть яйца в одну корзину? Она ведь говорит именно об этом?

После короткой словесной пикировки партия возобновилась. Десяток кругов прошли в полном молчании, которое прерывалось лишь специальными терминами: «рейз», ререйз», «последняя улица». Изредка над столом повисал сизый дымок сигареты, да бутылка цокала о стекло коньячной рюмки. Пятый много рисковал, шел на блефы и частенько преуспевал.