Николай Горькавый - Астровитянка (сборник)

– Молодец, преодолел страх, – одобрила Маугли.

Никки и Джерри отправились дальше, слушая перепалки зябликов и синиц.

– Вот что интересно, – сказала Никки. – Я вижу по профессорам Колледжа – таким как Ван-Теллер, Франклин, Майсофт, – что учёные – очень хорошие люди. Дермюрреев, для которых наука лишь бизнес, очень мало.

– Зато встречаются Тхимсоты.

– Такие подлецы в науке столь редки, что их приходится использовать на всю катушку и перебрасывать с места на место по мере надобности: Тхимсот приехал сюда из-за тебя, а Фростман – из-за меня.

– Согласен – таких мало.

– Но в общественном мнении, учёные – поголовно бессердечные злодеи, или, невзирая на высокий интеллект, бытовые идиоты, которые варят в кастрюлях исключительно собственные часы. Главные герои массовых фильмов и книг безмозглы или умственно ординарны, даже при волшебной одарённости. Киношные «учёные» всегда проигрывают жизненное соперничество «простым парням». Зритель всё время видит, как интеллектуалы – убогие «ботаники» в очках – робко ездят на инвалидных колясках за мускулистыми суперменами и расшифровывают им пароли вражеских компьютеров. Насаждается убеждение, что интеллект и житейская адекватность, равно как интеллект и мужество – несовместимы. Как же мы смогли выйти из пещер, если самые умные были трусливы и неловки? Антиэволюционная точка зрения.

Джерри рассмеялся:

– Это рыночная легенда для комфорта массового зрителя. Очередной компенсационный миф, примиряющий обычного человека с раздражающим существованием интеллектуалов. На самом деле средний учёный крупнее и здоровее среднестатистического человека, живёт дольше его и, уж конечно, удачливее и благополучнее, чем «простые парни». Интеллект является универсальным преимуществом в жизни. В ответ средний лузер мстит «яйцеголовым», оплачивая голливудские фильмы, льстивые к «простым ребятам» и недоброжелательные к «умникам». Пусть утешаются.

– Не думаю, что стоит потакать вкусам простаков и раздувать их до ранга общего мнения, – проворчала Никки. – Порция горькой правды полезна для здоровья социума. Когда дело дойдёт до реальных проблем, то все эти надувные киносупермены лопнут, и спасать лодку придётся непопулярным «умникам». Если они останутся к тому времени.

Они дошли до стеклянной беседки на конце дорожки и сели на скамейку. Джерри сказал:

– Кстати, скоро будет готов список из трёхсот ключевых «умников», от которых зависит наше общее будущее. Вернее, список из трёхсот технологий. Если они ещё не открыты, то их авторов определить достоверно невозможно.

– Хорошая новость. – Никки внимательно посмотрела на Джерри. – Но вокруг этого списка столько вращается событий… Люди списка вызывают острое сочувствие…

– Ты думаешь, что они достойны жалости? – хмыкнул Джерри.

– Да, ведь они ещё не знают, в какую ловушку попали…

Пока они беседовали, из лесу вышел рыжий олень с мягкими рожками-карандашами и стал спокойно щипать траву совсем рядом с беседкой.

– Интересно, – сказала Джерри, – олень совсем не боится человека за стеклом беседки. Думает, что человек в клетке – и не опасен?

Они смотрели вместе на оленя, и их головы слишком сблизились. Логическое течение мыслей нарушилось, и молодые люди сделали длинный перерыв на поцелуй. Если кто-нибудь ворчливо заметит, что они отвлеклись от учёбы, то таким людям надо не менее ворчливо возразить. Мягкие губы любимого человека – это важнейший урок, который никто не должен пропустить в своей жизни. Иначе душа человека вырастет перекошенная, с высушенной частью. Есть такие яблоки в неухоженных садах: с одного боку наливное и красное, а с другого – мёртвое и скукоженное. Сладкий ли сок зреет в этом однобоком плоде или горький стрихнин? Можно ли доверять человеку, который никогда не любил?

– Отец, я тебя просил не делать этого! Посмотри, чего ты добился, – теперь все считают нас виновными в покушении на королеву Гринвич.

– Не нужно со мной так разговаривать, сын! Сейчас от меня… от нас зависит сто пятьдесят миллионов человек. А скоро их будут миллиарды. Ты должен понять важные принципы управления династией и империей. Эффективное управление включает и жёсткую хирургию. Вялость и слабость губительны для власти. Если кто-то встаёт на пути нашей династии, он должен быть уничтожен!

– Нашей династии нанесён серьёзный урон из-за твоей негибкой политики. Сейчас нельзя управлять, попросту убивая своих соперников!

– На наших компаниях и заводах каждый день погибает десять человек. И меня хвалят за отличную организацию труда – в других династиях погибает больше людей. С определённой высоты зрения начинаешь относиться к смерти других спокойнее.

Король Дитбит повысил голос:

– Посмотри на наши успехи: мы пробили дорогу закону о геномодификациях. Вот-вот закончится апелляционный срок – и закон вступит в силу. Мы пойдём дальше – достигнем бессмертия, откроем путь к звёздам! Мы завоюем галактику. И ты всегда будешь стоять рядом со мной. Если я умру – ты меня заменишь. Если мы оба станем бессмертны, то ты будешь править половиной галактики.

– Мы будем решать, кому жить, а кому умирать? И люди навсегда потеряют свободу?

– Разве нужна свобода маленькому человеку? Ему нужен достаток, чтобы гордиться перед соседями. А для спокойствия – да, ему нужен император. Свобода, равенство, братство – во имя таких идеалистических лозунгов было пожертвовано множество жизней, но эти искусственные химеры так и не стали реальностью – они слишком чужды обычному человеку.

– Отец, не уводи разговор в сторону! Что ты собираешься делать с королевой Гринвич?

– Я пока возглавляю династию и не собираюсь давать тебе отчёт в своих действиях.

– Отец, ты делаешь большую ошибку, считая меня несмышлёнышем и не считаясь с моим мнением!

И младший Дитбит в гневе выскочил из комнаты, громко хлопнув дверью.

Традиционный последний аргумент проигравшего.

Джерри зашёл в комнату Никки со странным выражением на лице.

– Что случилось? – поинтересовалась Маугли и поднялась с кресла, с удовольствием разминая ноги.

Юноша молча протянул тонкую папку.

Никки раскрыла её и увидела на листках бумаги заголовок «Список-307».

– Молодец! – воскликнула Никки и всмотрелась в текст. И её брови удивлённо полезли на лоб.

– Вот так подарочек… – сказала она, перевела глаза по листку ниже и присвистнула.

– Мы оба в этом списке, – сердито сказал Джерри.

– И ты там первый.

– А ты – вторая.

– Это не принесёт нам счастья.

– Мы этого не знаем.

– Я это предчувствую.

– Нелегко быть самыми важными людьми на Земле…

– Я уже раздавлена.

– Не паникуй. Я тут из-за теории отца, ты – из-за… многого.