Юрий Мясников - Проект Святогор или Путь Черного Сталкера

— На пластину нанесены последовательно элементы периодической таблицы. Каждому элементу соответствует свой цвет. Отношения элементов к цветам даны на обратной стороне. На лицевой — несколько тысяч схем, чертежей и изображений.

— Я все понял. Можно еще несколько вопросов?

— Да.

— Тебе сняться сны?

— Да.

— Ты видел сон перед Преобразованием?

— Да. Я был в нем гуманоидом.

— Его звали Ариэн Саотран?

— Да! Откуда вы располагаете такой информацией?

— Я сам затрудняюсь в ответе. Саммуль, ты помнишь какие-нибудь особенности сна?

— Да. Мне почему-то казалось, будто я сплю, но не я-круссант, а я… человек. И мне кажется, что я вас тоже узнаю!

Мой лоб мгновенно покрылся испариной.

— ДЕНИС!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Саммуль замер, и стал напоминать стеклянную статую. Сердце мое бешено колотилось, и я не сразу услышал, что по всему залу раздается резкий звук зуммера. Научники, доселе находившиеся в состоянии прострации, разом повскакивали с мест и начали о чем-то переговариваться и тыкать пальцами в мониторы. Один подбежал к Чугунову и что-то прошептал ему на ухо.

— Что, черт возьми, происходит? — взъярился я, не понимая причины суеты.

— Денис пришел в себя.

"Палата" Дениса была недалеко, на том же, минус пятом этаже. Когда мы пришли туда, его уже вынули из медицинского бокса и уложили на кровать. Он был худ и бледен, но одежда, в которой я его запомнил, хоть и отдающая запахом стерильности, была быта на него и поэтому Денис не казался чужим. Глаза его были открыты, взгляд — осмыслен. Появление наше он воспринял довольно спокойно.

— Вадим Георгиевич, здравствуйте. Я рад, что с вами все в порядке.

Я сел к нему на кушетку, подвернув одеяло.

— Я тоже рад видеть тебя целым и невредимым. Как ты себя чувствуешь?

— Я… нормально. Только я немного путаюсь.

— В чем?

— В том, где моя жизнь, и где… тоже моя, только не эта… Я сам не могу объяснить! Когда ЭТИ ворвались в поезд и обработали вагоны Синей Смертью, я пытался что-то предпринять, но не смог. Постепенно я пришел к выводу, что все это глупости и бессмысленная чушь, которая мне приснилась. Истинный лонд пятого игарра не должен искать надуманного смысла в глупых галлюцинациях.

— То есть…

— То и есть! Я был Ариэном Саотраном всегда, сколько я себя помнил. С три тысячи девятьсот двенадцатого года по летоисчислению Империи. Я должен был идти в тот день на встречу с Императором, а странные видения посетили меня в ночь перед встречей. Я не мог появиться перед Императором психически неуравновешенным, поэтому постарался выкинуть весь этот бред из головы. Но не смог. Я вспоминал иные толкования, иные названия предметов, и ничего не мог с этим поделать. И на бой с некромантом я пошел, испытывая огромное облегчение от того, что это отвлечет меня от моих мыслей. За себя я совершенно не боялся.

— Ты победил его? — с самым серьезным выражением лица спросил я.

— Да. И нашел темницу, в которой томилась моя возлюбленная. Я сорвал замки и ворвался в подземелье. Я увидел ее… и не узнал. Зато понял, какой же я урод — с двумя руками и двумя ногами, вытянутой формы — вылитый гуманоид. Разве круссанты бывают такими? Нет. Но Круссанты любят сны — они так редко их видят. А в этом сне я хоть и урод, но субъект довольно интересный. И я подумал, что Инкавве будет интересно послушать мой рассказ. Вот. С этими мыслями я и проснулся. И поплыл в школу.

— Так, подожди, дорогой. Я знаю, что было дальше. В школе тебя встретили высшие чины из Департамента Заботы о Реальности.

— Точно… А как вы… А! Вы просматривали мою энцефалограмму?

— Нет, друг мой. Как мне объяснили, снять ее с тебя было практически невозможно. По крайней мере так, чтобы она имела смысл.

— Тогда откуда?

— У меня были приступы… дубльвариантности (это я только что придумал название для моих психически раздвоений)

— А… — протянул Денис, как будто ему все было ясно, и замолчал на время, пока один из врачей делал ему инъекцию. Согнув руку в локте, Денис продолжил:

— Они предложили мне спасти наш… их цивилизацию.

— Да, я знаю, планетарное преобразование.

— Вы знаете, как это происходило? Меня перебросили в космической капсуле на невообразимое расстояние от нашей молекулы и я синтезировался из микроэлементов в Макромире. Я нашел там таких же существ, как тот двуногий Ариэн, подслушивал их разговоры и научился их языку. Такой круссант, как я, очень способен к языкам. Не помню точно, но они перемещались по воздуху в вертолете и говорили по-английски.

— Продолжай, — попросил я, вспомнив элитный спецназ королевских ВВС.

— Я следовал за вертолетом по магнитным полям, круссанты умеют скользить по ним. Я уже было собирался войти с ними в контакт, как вдруг на них набросилась одна из девяти моих целей. Я сделал то, для чего был послан — уничтожил ее. И вошел в контакт с людьми. Я выучил их язык, пока сидел в изолирующем кубе. Я все время чувствовал, что меня что-то тревожит, и это что-то было за стеной.

— А за стеной в таком же изолирующем боксе лежал ты сам!

Денис улыбнулся.

— Ну ни фига себе… так это Вы со мной общались?

— Да.

— Так это я Вас узнал! Вадим Георгиевич, если бы не вы… я просто вас иденти… иде…, тьфу, понял кто вы и сразу пришел в себя. Так медики говорят!

Дениса еще с полчаса погоняли по всяким тестам, взяли полный спектр анализов и… отпустили. Под мою ответственность. После всего случившегося авторитет мой возрос неимоверно, и приближался к авторитету Чугунова, который вообще слыл живой легендой.

Так что встречать специальную комиссию Европарламента мы вышли все вместе — Денис, в новеньком сталкерском прикиде, Семен — в более строгом костюме военно-спортивного покроя, Чугунов — в парадном мундире, и ваш покорный слуга в махровом халате и тапочках на босу ногу. Шучу, я оделся, как Чугунов, по форме. Все-таки тоже официальное лицо.

Иностранцы приехали на восьми джипах и одном микроавтобусе со сьемочной группой. Руководил делегацией некий господин Зингельшман, пожилой бюргер с прекрасным русским произношением. Чугунов дал несколько команд своим подчиненным, и те живо приготовили нам машины. Наша, дополнительная охрана делегации, выстроила свои уазики по бокам, а мы с Чугуновым заняли места в джипе вместе с Зингельшманом. Семен с Денисом пристроились в уже известной вам бронированной "Ниве" (ее уже вернули в гараж после нашей поездки).

Наша кавалерия тронулась.

Согласно договору, мы должны были сопровождать их до окрестностей реактора. Так как все проходило на высшем уровне, ни о каких дырах в заборах не могло быть и речи, и мы отправились на заставу, куда уже было отправлено распоряжение с "самого, самого верха". Придирчивые военные проследили, чтобы каждый надел защитный костюм, после чего вывели из гаража приганную специально для этого события шести колесную платформу, на которую был установлен мощнейший агрегат, определяющий большинство аномалий на расстоянии до четырех километров. По все тому же приказу "свыше" к нам приставили еще человек двадцать охраны со стороны военных. Таким образом, к реактору начала двигаться пятидесятиметровая колонна. Я лично не одобрял весь этот балаган, но вступать в споры с правительством не собирался. И, нисколько не удивился, когда в полуразрушенном городке, сквозь который мы проезжали, нас тепло встретили. Этим должно было кончиться.