Уильям Гибсон - Нулевое досье

Милгрим вновь остановился взглядом на макбуке. Он сел за стол, вошел в твиттер. Там было сообщение от Уинни:

«отпуск получила позвоните»

«Нет телефона, – напечатал он, потом задумался, как описать, где он и что делает. – Думаю, Б меня на время закрыл. Что-то происходит».

Текст выглядел глупо, но Милгрим все равно его отправил.

Обновил страницу. Ничего. Обновил снова.

«добудьте телефон»

«Хорошо». Отправил. Или твитнул, если это так называется. Кажется, Уинни говорила «чирикнуть». По крайней мере, она получила отпуск. Не уехала.

Милгрим почесал грудь, встал, надел рубашку, застегнул перед и по нескольку пуговиц на каждой манжете. В брюки заправлять не стал. Надел новые ботинки. Старые были удобнее, но не сочетались с габардином. Подошел к двери, потрогал ручку. Дверь оказалась не заперта; он, впрочем, и не думал, что она будет заперта.

Гидравлический аппарат взревел два раз подряд.

Милгрим открыл дверь, вышел и с удивлением обнаружил, что уже стемнело. Гараж Бенни, залитый ярким люминесцентным светом, был таким грязным и замусоренным, что куб по контрасту показался хирургически чистым. Фиона и Бенни смотрели на ее мотоцикл. На месте, где вчера сидел Милгрим, теперь стоял сверкающий белый ящик с чуть наклоненными внутрь бортами. Дорогой, солидный и все равно немного похожий на холодильник для пива. На боку было что-то написано аккуратными черными буквами.

– Красные кресты? – спросила Фиона.

В руках у Бенни был желтый электрический гайковерт, от которого тянулся красный резиновый шнур.

– Крест у «скорой». Тебя бы останавливали всякие ушибленные. А глазки от свежих трупов возят в таких. Скопировал с настоящего.

– Фамилия, номер?

– Все как там. Машина была из магазина реквизита в Сохо. – Он вытащил из-за уха сигарету, закурил. – Для кино и телевиденья. Вы этим занялись? Кино снимаете?

– Порнушку, – ответила Фиона. – Сааду понравится.

– А то, – согласился Бенни.

Фиона заметила Милгрима и обернулась:

– Привет.

– Можно попросить твой телефон? Мне надо позвонить.

Фиона запустила руку в карман мешковатых штанов, выудила айфон – не тот, с которого Милгрим управлял скатом, – протянула ему.

– Есть хочешь? У нас донер заказан.

– Донор?

– Донер. Кебаб.

– Я тоже созрел для карри, – объявил Бенни, сосредоточенно изучая кончик сигареты, как будто там могут появиться отзывы на карри.

– Мне только надо позвонить… – начал Милгрим.

И замер.

– Телефон… «Синего муравья»?

– Нет, – ответила Фиона. – Новехонький. И у Бенни тоже. Нам всем дали новые, а старые забрали.

– Спасибо, – сказал Милгрим и пошел обратно в лас-вегасовский куб. Нашел карточку Уинни, на которую выписал международные коды, и позвонил.

Она ответила со второго гудка.

– Это я, – сказал Милгрим.

– Где вы?

– В Сатеке. За рекой.

– Что делаете?

– У нас был тихий час.

– А сказку вам рассказали?

– Нет.

– Вы считаете, что-то происходит? Вы чирикнули.

Глагол прозвучал упреком, тем более что (Милгрим знал) не был развитием детсадовской темы.

– Да. Не знаю, что именно. Он нанял кого-то по фамилии Уилсон и делегировал. – Милгрим был рад, что запомнил слово.

– Управление угрозами, – заметила Уинни. – Он прибег к аутсорсингу. Значит, озабочен всерьез. Вы уже видели этого Уилсона?

– Нет.

– Что Уилсон поручил им делать?

– Они поставили на мотоцикл Фионы ящик. Такой, в каком возят глаза от трупов.

Наступила полная цифровая тишина, потом:

– Кто такая Фиона?

– Она ездит. Для Бигенда. На мотике.

– Отлично, – сказала Уинни. – Тогда начнем снова. Задание.

– Задание?

– Познакомьтесь с Уилсоном. Узнайте про него, что сможете. В первую очередь – название фирмы, на которую он работает.

– Он же вроде работает на Бигенда?

– Он работает на охранную фирму. Бигенд – клиент. Не спрашивайте его. Просто вызнайте. Тихой сапой. Инстинкт мне говорит, что вы это можете. Чей у вас телефон?

– Фионы.

– Я только что отправила номер мылом, и мне сказали, что GPS -координаты очень занятные. Если только вы не телепортируетесь в рандомные точки.

– Он новый. Она только что получила его от Бигенда.

– Значит, это Уилсон, его новый консультант по угрозам. Отрабатывает гонорар. Отлично. Вы получили задание. Приступайте. Звоните, чирикайте.

Она отключилась.

Комнату наполнил скрежещущий субхендриксовский аккорд. Милгрим бросился наружу, споткнулся о разобранный мотор, чуть не упал, но сумел отдать телефон Фионе. И тут же подумал, не Уинни ли это перезванивает.

– Алло? Да. Поставили. Очень правдоподобно. Теперь будем менять мне амморты. Да? Хорошо. Возьму мотик. Быстрый? Не за что. – Фиона улыбнулась. – В чем был вчера? – Она глянула на Милгрима. – Скажу ему.

Она спрятала телефон в карман штанов.

Милгрим вопросительно поднял брови.

– Уилсон, – сказала Фиона. – Требует тебя как можно скорее. Хочет познакомиться. И велел взять одежду, которая была на тебе вчера.

– Зачем?

– Считает, «Танки и Тодзё» тебе не идет.

Милгрим заморгал.

– Шутка! – Она легонько двинула его в плечо кулаком. – Ты круто выглядишь. Мне нужен быстрый мотик, пока Саад меняет амморты. Бенни, я возьму твой.

– Мля, – тихо проговорил Бенни тоном безысходного горя. – Не угробь его снова, ладно?

Холлис стояла у входа в «Кабинет», глядя на Портман-Сквер в неожиданном ночном освещении. За спиной у нее бдительно высился Роберт. Фургон с надписью «Медленная еда» только что отъехал. За рулем сидела молодая блондинка в кепи, неприятно похожем на то, что было у Фоли.

Стук теннисного мячика. У «Кабинета» был свой корт, и, видимо, кому-то вздумалось поиграть ночью, несмотря на мокрую погоду.

Когда Холлис вернулась, Инчмейл и Хайди были в фойе. Инчмейл застегивался в японский гортекс.

– Мы идем в студию слушать миксы. Давай с нами.

– Спасибо, но я нужна здесь.

– Оба предложения в силе. Тусон и Хэмпстед. Можешь пожить с Анжелиной.

– Спасибо, Редж. Я правда ценю твою заботу.

– Тихое упрямство, – сказал Инчмейл и глянул на Хайди. – Хуже буйного непокорства. – Снова повернулся к Холлис. – Логичнее, впрочем. Будь на связи.

– Хорошо.

Холлис пошла к лифту. К хорьку в витрине. Тихонько помолилась про себя, чтобы задуманное Гарретом, при всей хорьковатости неведомого ей плана, не привело бы к тому, что для конкретного хорька обернулось вечным сомнамбулическим стоянием за стеклом. Ни для Гаррета, ни для Милгрима, ни для кого-нибудь другого, кто ей дорог.

Зубы у хорька, казалось, еще выросли, хотя понятно было, что это невозможно. Холлис нажала кнопку, услышала наверху лязг стимпанковского механизма.