Владимир Венгловский - Дебаггер

Мир травы и неба, в котором ждала меня Илва, захлопнулся. Тьма заревела. В ее реве слышалась боль первобытного зверя, ярость хищника, упускающего добычу. Невидимая паутина лопнула. Я упал на четвереньки, руки угодили во что-то мокрое. Горящий бубенец укатился в темноту.

Я заставил себя подняться, сначала на колени, потом в полный рост. Шагнул к огоньку, преодолевая сопротивление темноты.

– Выкуси… Подавись…

Дышать было тяжело, я шел с надеждой, что правильно запомнил направление к выходу, и каждый шаг давался с трудом. Позади бесновалась раненая тьма.

Поверхность встретила меня резанувшим по глазам светом. За спиной – пещера с клубящейся темнотой, впереди – сухой ветер, пыль, колючие кусты и двое, поджидающие меня. Воин сжимал меч и злобно глядел единственным глазом. Острый кадык дергался на его шее, словно пытаясь разорвать засохший порез. Волшебник старался стоять прямо, опираясь на длинный посох.

– Во избежание недоразумений и никому не нужных эк… эксцессов, – с трудом выговорил он, – предлагаю отдать нам добычу.

Воин выплюнул жевательную смолу и шагнул ко мне, замахиваясь мечом. Затем остановился и посмотрел на мои руки. Они были красными от крови мертвого Сашки.

– Да пошли вы, – сказал я, вызвал главное меню и покинул игру.

В реальности я услышал тихий плач. Казалось, что женщина выплакала все, что могла, и сил у нее оставалось лишь на это едва слышное всхлипывание. Рядом со мной сидел мертвый Сашка Палий. Я сорвал с головы нейроинтерфейс.

– Ты убил моего сына! – взвизгнула хозяйка квартиры.

Бросилась ко мне – и откуда только силы взялись? Если бы я не успел перехватить ее руки, она бы вцепилась мне в лицо.

– Я не убивал… – шептал я, боясь разжать ладони и увидеть на них чужую кровь.

Подземелье было одной из тех стандартных локаций «Дейдры», которые механически зачищаешь для получения уровня: заполненная мглой извилистая пещера, кое-где изъеденная расщелинами с переброшенными через них каменными мостиками. Прямая дорога – не ошибешься. Привычные монстры: несколько гоблинов, паук в затянутом липкими сетями логове, фиолетовый червь, брызжущий кислотой, – все без особых хлопот пали от рук двух воительниц десятого уровня. Нет, не десятого – уже одиннадцатого. После того как Илва проткнула копьем червя, над ней и Кошки-мышки засверкало сияние поднятия уровня.

Илва, особо не задумываясь, повысила силу и умение владения мечом, затем посмотрела на копье в своих руках, хмыкнула и с размаху вогнала его между лежащих на земле камней.

– Ты чего? – спросила Кошки-мышки.

Илва махнула рукой и села на землю, опершись спиной о растущий возле моста сталагмит. Мост через расщелину выглядел демонстрацией приема «скопировать и вставить» и ничем не отличался от предыдущих. Его противоположный конец скрывался в темноте. Илва вытянула стройные ноги и с неудовольствием заметила на них пурпурные капли крови хищного червя. Потянулась вытереть, но тут же вспомнила, что в обычной игре это не удастся – они же не в пространстве Чендлера, где возможно все, что и в реальности. Здесь пятна исчезнут сами по себе спустя некоторое время.

Разработчики визуальных эффектов несколько перестарались – после каждого сражения игроки ходили, будто забрызганные с ног до головы томатной пастой. Это не зависело от размеров противника – даже маленькая крыса из первого задания выглядела так, будто в нее накачали литров десять красной краски.

Кошки-мышки походила на Илву словно сестра-близнец, разве что уши были подлиннее и с беличьими кисточками на концах. Короткая юбка с металлическими пластинами из драконьего серебра давала защиту +5. Лоскутки на груди – еще +10. Игру явно делали дизайнеры, знающие, чем привлечь озабоченную молодежь к своему многопользовательскому развлечению. Женских персонажей хоть сейчас выводи на подиум для демонстрации мод. Или на панель. Илва хмыкнула, разглядывая подружку, с которой познакомилась неделю назад. Помесь человека и кошки – мечта любого прыщавого любителя хентая.

В игре отношения налаживаются быстро. Совместно зачистили подземелье – союзники. Прошли несколько локаций – друзья. Или, если хочешь, вступай в одну из гильдий – там вообще от друзей отбоя не будет. Но Илва слишком независима, чтобы состоять в клане.

– Будешь? – протянула она подруге склянку со снадобьем лечения.

– Нет, – замотала головой Кошки-мышки, разметав по плечам копну рыжих волос. – Оставь, впереди еще босс.

– Как хочешь, а у меня хитов мало, – пожала плечами Илва, за один присест осушила склянку, по привычке почувствовав во рту терпкий вкус, но это были ложные ощущения, память с тех времен, когда она жила в пространстве Чендлера.

– Давно хотела спросить, ты почему в «Дейдре» зависла? – поинтересовалась Кошки-мышки.

При слове «зависла» Илва вздрогнула.

– В смысле?

– Ну, именно здесь, а не в какой-либо другой игре? Их же много. Почему выбрала «Дейдру»?

Илва пожала плечами и мысленно усмехнулась – интересно, насколько сильно Кошки-мышки удивилась бы, услышь она правду?

«Кисуля, мое тело в больнице, мне грозит срок в тюрьме за кражу бриллиантов, а сама я сбежала в пространство Чендлера, чтобы избежать суда. Меня вытащил один хороший человек, но я не показываю вида, что вернулась. Не выхожу из обычной сети, брожу из игры в игру. Конечно, здесь нет полного погружения, нет ощущения жизни. Слышно, как в палате разговаривают санитары. А соседка на койке справа храпит. Представляешь, зависла в пространстве Чендлера, а когда спит в своей игре, то храпит в реале, как трактор».

– Не знаю, – вместо этого ответила Илва. – Просто интересно. А ты?

– За Димкой пришла. Он сразу игру забросил, сказал, что, мол, детство, а я осталась. С тобой познакомилась.

«Ну и дура».

– Ну и молодчина. Учишься, работаешь?

– Учусь. В политехе на программера, – рассеянно ответила Кошки-мышки, уйдя в свои мысли. – Да, нужно иметь собственное развлечение… Отдушину. Но здесь все не по правде, ты разве не чувствуешь? Играешь и понимаешь, что это всего лишь игра. Здесь нельзя жить. А когда возвращаешься, все серо и обыденно. Говорят, что в играх в пространстве Чендлера все не так. Там все по-настоящему. Там есть драконы – живые, а не нарисованные, как здесь. – Кошки-мышки перешла на шепот. – Вот бы хоть раз, одним глазком взглянуть.