Сергей Лукьяненко - Именем Земли (сборник)

И пистолетный выстрел так тих, словно летчик просто запнулся о сухую ветку – и упал…

Вечерние холмы кончились. Может быть, потому, что так хотел Ян. А может, они просто шли очень быстро. Затягивающая небо дымка рассеялась. Впереди блеснула голубая озерная гладь.

Рон остановился, в немом восхищении любуясь озером. Подошедший сзади Ян с невольной гордостью спросил:

– Нравится?

Парнишка кивнул. Помолчал секунду, обводя взглядом утопающие в зелени берега, желтые пятнышки песчаных пляжей, проглядывающие между деревьев.

– Очень нравится. Оно… такое неожиданное, это озеро.

– А по-моему, вполне на месте.

Рон пожал плечами. И вполголоса добавил:

– Мне кажется, я очень хорошо умею плавать.

Они загорали до тех пор, пока Дана не пожаловалась, что скоро сгорит. Через минуту солнце закрыли пушистые белые облака, бросив на озеро легкую тень. Шен и Арни разожгли костер и приготовили еду, заявив, что Дана сегодня обязана отдохнуть.

Потом они снова загорали. И купались. И ловили форель, которая невесть с чего завелась в озере. И варили уху – здесь уж Дана взяла все в свои руки и явно собиралась накормить «мальчишек» доваренной и непересоленной пищей.

Рон после долгих колебаний решился и переплыл озеро – туда и обратно. Арни и Утан устроили борцовский турнир – причем ловкий и гибкий Арни вышел победителем. Старик, с усмешкой наблюдавший за ними, выкурил несметное количество трубок, набитых за неимением табака ароматной травой.

Летчик, лежа на спине, разглядывал облака и улыбался. Похоже, придумывал новую конструкцию, которая непременно должна была взлететь…

Ближе к вечеру Ян поймал грустный взгляд Шена, ожидающе и подозрительно озиравшего окрестности. Смущенно улыбнулся, посмотрел на Дану.

Она пожала плечами. Так, словно все понимала. Так, словно разрешала ему любой поступок.

Троев вздохнул и лег на траву. Закрыл глаза, сосредоточиваясь. Он вовсе не был уверен в успехе. Ведь день начинался так спокойно, так тихо и беззаботно.

– Ложись! – Выкрик Шена почти слился со злобным скрежещущим визгом. Ян перевернулся на живот, выхватывая из потайного кармана узкий рифленый цилиндрик. Вокруг падали, прижимались к земле люди. Рядом тяжело упал Утан и сразу же изогнулся, выдергивая из кожаного чехла на ноге короткий широкий клинок. Один лишь Шен продолжал стоять, прижимая к груди стальной приклад лучемета.

Из-за деревьев, похожие на огромные комья грязно-серой, жесткой как проволока шерсти, неслись на них мутантные волки. Бежавший первым зверь взвился в воздух, пытаясь одним прыжком покрыть отделяющее его от людей расстояние.

Лучемет в руках Шена выбросил ослепительно белый луч, и натолкнувшийся на него волк словно остановился, замер в воздухе. С неприятным сухим хрустом вспыхнула шерсть. Зверь взвизгнул и рухнул на землю – обгоревший, окровавленный, ничем не напоминающий страшного хищника.

Шен оскалился в короткой злой ухмылке. И повел стволом справа налево, над головами людей, начисто выжигая передний ряд нападающих.

Воздух наполнился визгом, рычанием и едва различимыми проклятиями. Вторая волна чудовищ неслась к людям, перепрыгивая через обугленные трупы.

Ян первым вскочил на ноги. Крикнул:

– Спиной к спине! Утан, к Старику!

Огромный зверь с обезображенной шрамами мордой, с выдранной на спине шерстью бросился к Яну. Четким, почти человеческим голосом произнес:

– Ты умрешь! Ты! Ты!

– Конечно. Но не здесь. – Ян кивнул, едва удерживаясь от усмешки. Цилиндрик в его пальцах щелкнул, из торца его вырвался метровый плазменный язык. Пламя слегка гудело, разбрасывая по сторонам оранжевые искры.

Волк метнулся, уворачиваясь от огня. И тут же свалился под ударом Арни. Тонкая стальная плеть, которой тот дрался, рассекла шею зверя не хуже отточенного клинка.

Бой длился лишь несколько минут. В плазменном мече Яна кончился заряд, пламя опало, превратившись в маленький тусклый огонек. Лучемет с опустевшим разрядником Шен держал за ствол и дрался им как дубиной. Но и последние уцелевшие волки убегали обратно в лес.

Троев протянул руку назад, не глядя нащупал ладонь Даны. Они дрались спина к спине – как и должно было быть. Поискал взглядом Рона.

Парнишка стоял рядом с Утаном и Стариком, сжимая побелевшими пальцами длинный дюралевый шест от палатки. Концы шеста были темными от подсохшей крови.

– Ты мог прыгнуть в воду и отплыть от берега, – без тени насмешки сказал Ян. – Эти твари тебе в новинку.

– Я не настолько смел, чтобы убегать, – так же серьезно ответил Рон. – Мне было бы слишком страшно за вас.

Троев кивнул, словно принимая ответ. Искоса посмотрел на Шена.

Перемазанный волчьей кровью, в изодранной рубашке и с кровоточащей раной на ноге, Шен счастливо оглядывал поле боя.

Ян проснулся от скрипа двери – едва уловимого в ночной тишине то ли звука, то ли намека на звук. В комнате было так темно, что он не мог ничего разглядеть. Просто темнота… часть темноты неподвижна, а часть – перемещается, плавно и бесшумно приближаясь к нему.

Ян соскользнул с кровати так же тихо и неуловимо. Он тоже стал частью темноты – быстрой, смертельно опасной тенью. Мускулы напряглись, сбрасывая остатки сонного оцепенения. Тело замерло, сгруппировавшись в боевой стойке.

Лезвие сверкнуло даже в темноте. Бледная молния, с треском вспоровшая подушку. Замерев на секунду, клинок скользнул по постели, отыскивая жертву.

Троев перехватил руку в кисти, вывернул, заставляя разжаться сжимающие оружие пальцы. Нож мягко упал на кровать. Кто-то вскрикнул от боли – сдавленно, приглушенно, словно сквозь сон. Ян бросил нападавшего на пол, надежным захватом прижимая руки. И лишь после этого позволил себе думать.

На него напали. Пытались убить. Там, где он всегда был в безопасности.

В Доме.

– Я узнал тебя, – прошептал он. – Узнал. Почему ты это сделал?

Враг молчал. Долго, словно и не собирался отвечать. Потом Ян услышал тихий, медленный голос.

– Потому что ты подлец. Потому что я помню.

Руки ослабли. Троев почувствовал, как начинает бить тело мелкая, противная дрожь. Упрямо сказал:

– Врешь… Это невозможно.

– Я помню, лейтенант. Помню. Я не успел взлететь…

– Врешь!

Троев ударил его по лицу. Резко, не замахиваясь. На мгновение задержал руку, борясь с искушением опустить ее ниже, прижать пульсирующие нити сонных артерий… И почувствовал, что веки под пальцами сомкнуты.

Медленно, осторожно Ян нагнулся. И услышал ровное дыхание спящего человека.

Через мгновение он уже тряс лежащего за плечи:

– Проснись! Проснись, Летчик!

Сначала тот застонал. Потом вскрикнул. И тихо спросил:

– Где я?

– Дома. Ты у себя дома, Летчик, – ласково и успокаивающе, как ребенку, очнувшемуся от ночного кошмара, сказал Ян. – В моей комнате.