Сергей Лукьяненко - Книга гор (сборник)

– Ты кто такой, Том? – Тимур словно не замечал хлещущей из руки крови. Зато заметила Инга. В драке она так и не участвовала, зато теперь торопливо доставала из кармана штормовки бинты. Стала заматывать рассеченную от плеча до локтя руку Тимура. Я не отрываясь смотрел на нее. Меня слегка пошатывало, в голове ворочался, давя мысли, тяжелый чугунный шар. Полыхали в небе молнии, раскаты грома слились в непрерывный гул. Хлестал по лицу влажный, никак не превращающийся в дождь ветер. Молнии, гром, ветер, чугунный шар… Молнии, шар, ветер… Молнии…

…Инга с Томом подняли меня с камней. Я увидел глаза Инги – огромные, блестящие, на перепуганном мокром лице. Она плакала? Или это дождь…

– Дима, Димочка… Что с тобой?

– Ничего. Норма… – Я даже попытался нагнуться за упавшим мечом. Но Том уже поднял его и отдал мне. Инга смотрела с сомнением, справедливо не доверяя бодрому тону.

– Что вы стоите? – сбивающимся голосом произнес Тимур. – Будем ждать продолжения?

– Шторм ведь, – не отрывая от меня взгляда, сказала Инга. – А эти убежали…

Тимур изменился в лице:

– Они не убежали! Кодекс чести запрещает воинам убегать. Они отступили, но они вернутся.

– Какой кодекс? Что ты несешь, Тим?

– Да сталкивайте же шлюпку, кретины! – Тимур подбежал к «Дерзкому» и уперся в борт. Том шагнул следом.

– Инга, прикрывай нас. – Я рубанул мечом по туго натянутой веревке якоря. Черт с ним, с самодельным трехлапым «рыболовным крючком». Тимур без причины не паниковал, в этом мы только что убедились.

Втроем мы спустили шлюпку в бурлящий коктейль из воды, пены и поднятого со дна песка. Парус не был поднят, но «Дерзкий» тут же закрутился на мелководье, разворачиваясь вдоль ветра. Нелепая коробка каюты ощутимо накренилась, принимая на себя удары ветра.

– Инга!

Она медленно отступала к нам, вглядываясь в кусты. Вошла по колено в воду, ткнувшись спиной в мое плечо. Негромко сказала:

– Дим, там кто-то есть… Я видела.

Разворачивающийся борт шлюпки надвигался на нас. Я пригнулся, подхватил Ингу под коленки и подсадил в шлюпку. Как ни странно, жест вышел настолько естественным, что она даже не успела возмутиться.

Когда я перебрался через борт, Том уже сидел у руля. Тимур молча и ожесточенно натягивал парус.

– Тим! – Сгибаясь от ветра, я перебрался к нему. – Не стоит, слишком сильный…

Тимур резко повернулся ко мне. Глаза у него были прищуренные, бешеные.

– По-мо-гай! – в самые уши закричал Тимур. – Отсюда не уходят живыми! Быстрее!

Мы закрепили вырывающийся парус. Том никак не мог справиться с рулем – шлюпка шла вдоль берега, медленно-медленно отдаляясь. Через палубу перехлестывали волны – будь у нас обычная шлюпка, без настила, мы бы уже пошли ко дну, набрав полные борта воды. На четвереньках – ветер бесился так, что упасть за борт ничего не стоило – мы добрались до скрипящей, раскачивающейся каюты, прижимаясь к которой сидела Инга.

– Ты не бойся, – начал я, но Инга перебила:

– Мальчики, как вы?

Тимур успокаивающе махнул рукой. Вышло не слишком удачно – мы увидели промокшую от воды и крови повязку.

– Сменить надо! – умоляюще сказала Инга.

– Какой смысл?

Вода лилась отовсюду. Наконец-то пошел дождь, и вдобавок сильнейший – настоящий ливень. Мы с Тимуром уселись вокруг Инги, прикрывая ее с боков. Тимур вдруг вытянулся, почти лег, упираясь ногами в мачту, а затылком и плечами – в стенку каюты. Подумав, я последовал его примеру. Теперь Инга могла свалиться за борт только с кем-то из нас. А мы устроились довольно надежно и на удивление удобно. Скрывавшийся в темноте берег был уже метрах в двадцати от шлюпки. Лишь частые молнии высвечивали удаляющийся замок.

– Как я мог забыть… – виновато сказал Тимур. – Остров Тысячи Камней…

– Откуда ты о нем знаешь? – не удержался я от вопроса.

– Ну…

Докончить Тимур не успел. У правого борта, опустившегося к самой воде (или это волна поднялась к борту?), появилась человеческая голова. Пловец скользнул по нам холодным, ненавидящим взглядом, открыл рот, то ли выкрикнув что-то, неслышное в очередном раскате грома, то ли просто глотнув воздуха. Вскинул над водой руку.

– Пригнитесь! – закричал Тимур.

Шлюпка качнулась, переваливаясь на другой борт. Мы приникли к скользкой палубе. А над нами что-то глухо стукнуло, вонзаясь в доски.

Я повернул голову. В стенке каюты, до половины уйдя в твердое дерево, застряли три маленьких стальных диска, сантиметров пяти в диаметре. Края дисков были тонкими, как бритвенные лезвия.

Тимур подполз к борту, сжимая в руке кинжал. Но там уже никого не было. Секунду он молчал, потом резко повернулся:

– Том! Осторожно!

Словно в ответ на его слова сухо щелкнул выстрел. Потом – еще один. И еще. Каюта мешала нам увидеть происходящее на корме, а ползти к рулю в узком промежутке между каютой и бортом было самоубийством.

– Том! – отчаянно крикнула Инга.

– Олл райт!

Мы даже не обратили внимания на очередную волну.

Вцепившись в палубу, в болтающиеся снасти, друг в друга, мы истерически хохотали.

– Ну и парень! – ошеломленно повторял Тимур.

– Ну и мы! – обиженно поправил я.

Хорошо, что мы так и не забрались в каюту. Часа через два после начала шторма ее снесло.

Вначале с хрустом подломились деревянные стены. Каюта качнулась, скрипнула и сложилась как спичечный коробок под тяжелым ботинком. Обломок доски расцарапал мне до крови плечо.

По-прежнему бушевала буря. Жуткая, нереальная буря Сорока Островов, достойная кошмарного сна Айвазовского. Ежеминутно вспыхивали молнии, вокруг шлюпки вырастали увенчанные пенными гребнями волны. Казалось, еще секунда-другая, и одна из водяных гор обрушится на нас. Но время шло, а со шлюпкой ничего не происходило. «Дерзкий» казался заговоренным… Как корабль Безумного Капитана.

Вспомнив о Капитане, я невольно завертел головой. Погода для него была самая подходящая… Но мы пока оставались в одиночестве.

Ветер и течение несли нас по кругу, по гигантской петле, охватывающей все Острова. Я понял это не сразу, а лишь заметив, что темные тени островов с вырастающими из них замками мелькают лишь по правому борту – слева море было пустынным. Мы миновали уже несколько островов и вот-вот должны были пройти мимо Четвертого. Поверх груды досок, бывших недавно каютой, я посмотрел на Тома. Но наш капитан явно перестал управлять своим кораблем. Том сидел на корме лишь потому, что пробираться к нам было слишком рискованно. Рычаг руля он выпустил, и тот болтался у него за спиной, никак не влияя на движение «Дерзкого». Поймав мой взгляд, Том покачал головой. Пристать к берегу мы не могли. Но и не тонули!

Наше героическое плавание в шторм все больше походило на какую-то пародию. Вокруг свирепствовала страшная буря. Ураган гнал по небу лохматые сгустки туч. Светящиеся щупальца молний рывками тянулись к бурлящей воде. Одна за другой прокатывались такие огромные волны, что было непонятно, каким чудом еще не смыты все замки вместе с их обитателями. А с нами ничего не происходило.