Джеймс Дашнер (Дэшнер) - Бегущий в Лабиринте (Трилогия)

Бренда не сводила с Томаса глаз. От поцелуя по телу словно пробежал электрический разряд.

– Ты мне нравишься, – призналась девушка.

Томас судорожно сглотнул, не в силах подобрать ответ. Бренда тем временем облизнула уголок рта и, ухмыльнувшись, пошла к дверям. На ходу она засунула нож в карман штанов и крикнула, не оборачиваясь:

– Идем!

В этот момент на Томаса, наверное, пялились все до единого глэйдеры. Он натянул на голову рубашку и, не сдерживая легкой улыбки, вышел на разбитый тротуар улицы. Вскоре и остальные глэйдеры двинулись за ним навстречу испепеляющему жару солнца.

Бренда вела группу, а Хорхе замыкал строй. Шли, держась скудной тени под стеной дома, однако глаза с трудом привыкали к слепящему свету. Казалось, здания вокруг построены из магического камня и сами излучают неестественное сияние.

Бренда вывела глэйдеров к подобию заднего двора, и Томас увидел нечто напомнившее ему о прошлой жизни: ступени, уводящие под землю – наверное, к системе железнодорожного сообщения.

Не мешкая ни секунды и не дожидаясь идущих позади, Бренда спустилась по ступеням. Нож из кармана девушка вытащила и крепко сжала в руке, у бедра: приготовилась к атаке или к обороне – в любой момент.

Томас последовал за Брендой, торопясь уйти с солнца и, что важнее, добраться до пищи. Желудок просил еды, отзываясь болью на каждый шаг. И как еще Томас ноги передвигает?! Слабость разрасталась в теле подобно опухоли, заменяя органы ядовитыми метастазами.

В кромешной – и оттого не менее прохладной и приветливой – темноте Томас ориентировался на звук шагов провожатой. Наконец они достигли дверного проема, из которого шло оранжевое сияние. Бренда спокойно шагнула в него, а Томас задержался на пороге небольшой комнаты: сырой воздух, ящики, консервные банки, с потолка свисает одна-единственная лампочка. И слишком мало пространства, чтобы вместить всю группу.

Бренда словно прочла мысли Томаса.

– Ты с приятелями подожди снаружи. Найдите где присесть, а я через секунду вынесу вкусняшек.

Томас кивнул, хотя Бренда и стояла к нему спиной. Вернувшись в коридор, он рухнул на пол подальше от товарищей, в глубине туннеля, твердо решив: не поев, наружу не выйдет.

«Вкусняшками» оказались консервированные бобы и нечто вроде сосисок (этикетки были на испанском, но Бренда перевела). Даже холодную пищу Томас умял до крошки, как вкуснейший деликатес. Пусть и наученный опытом не есть много после голодовки, Томас не смог обуздать себя. Если желудок отвергнет проглоченное, можно съесть еще. Желательно свежую порцию.

Раздав паек оголодавшим глэйдерам, Бренда отошла к Томасу и присела рядом. На тонких кончиках ее длинных прядей отражалось оранжевое сияние лампочки. Подле себя девушка поставила на пол пару рюкзаков, набитых припасами.

– Один для тебя.

– Спасибо. – Поглощая ложку за ложкой, Томас добрался до дна банки. Никто в туннеле не разговаривал; слышалось только мерное чавканье и глотание.

– Вкусно? – спросила Бренда, принимаясь за свою порцию.

– Я тебя умоляю! Мать родную столкнул бы с лестницы за эту жрачку. Если у меня еще есть мать.

Томас изо всех сил старался не вспоминать сон, в котором мельком видел маму. Мысли о ней причиняли боль, вызывая тоску.

– Быстро приедается. – Замечание Бренды выдернуло Томаса из раздумий. Правым коленом девушка касалось его голени. И скорее всего не случайно. – Выбор у нас из четырехпяти блюд.

Томас постарался очистить разум, сосредоточившись на настоящем:

– Откуда еда? И сколько еще осталось?

– До того как этот город спалило солнце, в нем работало несколько пищевых заводов, а готовая продукция хранилась на больших складах. Иногда кажется, что из-за них-то ПОРОК и скидывает шизов сюда. И пока правительство твердит себе, дескать, больные хотя бы не умрут с голоду, мы медленно сходим с ума и режем друг друга.

Зачерпнув остатки соуса со дна банки, Томас облизнул ложку.

– Если еды запасено навалом, то почему выбор состоит всего из пяти продуктов? – Он вдруг испугался, что поспешил довериться Бренде и что она могла запросто накормить глэйдеров ядом. Впрочем, она ест те же консервы и подозрения скорее всего безосновательны.

Бренда ткнула в потолок туннеля большим пальцем.

– Мы обчистили ближайшие склады какой-то продуктовой компании. Разнообразием хранимое добро не отличалось. Я бы убила твою мать за свежие овощи с грядки. Салату бы…

– Если бы моя мама защищала овощную лавку от тебя, шансов у нее было бы не много.

– Я тоже так думаю.

Бренда улыбнулась, и даже в темноте Томас сумел различить ее улыбку. Девушка нравилась ему, хотя и пустила кровь его другу. А может, именно поэтому – в небольшой степени – Бренда Томасу и глянулась.

– В мире еще сохранились овощные лавки? – спросил он. – В смысле на что похож мир теперь, когда свирепствует Вспышка? Везде такая жарень и шастают спятившие?

– Нет. То есть я не знаю. Некоторые сумели вовремя бежать на Крайний Север или Юг. Большая часть людей погибла от солнечных вспышек. Я с севера Канады, и мои родители одними из первых добрались до поселений, организованных коалицией правительств – людьми, которые в конце концов сформировали «ЭТО ПОРОК».

У Томаса отвисла челюсть. В нескольких фразах Бренда описала мир куда подробнее любого, кого Томас, утративший память, встречал до сих пор.

– Попогоди, – пролепетал он. – Я должен все знать, расскажи про катастрофу. С самого начала.

Бренда пожала плечами.

– Что рассказывать-то? Трагедия случилась много лет назад. Вспышки на солнце начались неожиданно и протекали непредсказуемо, ученые не сообразили вовремя предупредить людей. Половина планеты сгорела, и в районе экватора умерло все живое. Климат теперь иной. Выжившие объединились, остатки правительства образовали новый союз. Вскоре обнаружилась утечка страшного вируса из одной лаборатории. Болезнь назвали Вспышкой, в честь причины наших бедствий.

– Ни фига себе… – выдохнул Томас и посмотрел на товарищей – может, кто слышал рассказ Бренды. Нет, глэйдеры, похоже, слишком увлеклись едой. Да и сидели Томас с девушкой далековато от основной группы. – Что же…

Бренда подняла руку, велев ему замолчать.

– Постой. Что-то не так. У нас, похоже, гости…

Ни Томас, ни глэйдеры ничего не заметили, однако Хорхе, вскочив на ноги, что-то прошептал Бренде на ухо. Вдруг со стороны лестницы раздался жуткий грохот, с каким крошится бетон и гнется металл. По туннелю туманом расползлось облако пыли, заглушившее скудный свет из комнаты с припасами.

Томас сидел, парализованный страхом, и смотрел, как бегут к разрушенным ступеням и сворачивают в боковой проход Ньют, Минхо и остальные глэйдеры. Тут его схватила за рубашку и вздернула на ноги Бренда.