Джеймс Дашнер (Дэшнер) - Бегущий в Лабиринте (Трилогия)

– В каком смысле – не опустилась бы так низко? Мне и в голову бы не пришло убивать друга, спасая свою шкуру. Ни за что.

– И мне. Потому и рада, что мы не друзья. – Она отвернулась.

– Нет, что я сделал-то? – быстро спросил Томас. – Прости, амнезия замучила… сама понимаешь, у нас она часто случается.

Тереза окинула его пылающим взглядом.

– Не зли меня. Не смей прикидываться, будто ничего не случилось. Молчи, или твою симпатичную мордашку украсит еще один синяк.

Она зашагала прочь, а Томас поерзал, устраиваясь поудобнее. Наконец он откинул голову, прислонившись затылком к мертвому дереву. В паршивую ситуацию он вляпался, однако надо обязательно выяснить, в чем дело. Иначе не выжить.

Томас заснул.

Несколько часов он ерзал, то и дело просыпался, чтобы сменить положение и устроиться на твердом камне, потом пришла дремота, а за ней сон.

Томасу пятнадцать. Как он угадал возраст, не знает и сам. Сработал некий механизм в памяти. Но память ли это?

Томас и Тереза стоят перед массивной стеной из экранов, на каждом – изображение из разных точек Глэйда и Лабиринта. Кое-где картинка движется, и ясно почему: это передача с камеры жука-стукача, который через определенное время меняет позицию. И тогда кажется, будто Томас смотрит на мир глазами крысы.

– Не может быть, – говорит Тереза, – все мертвы.

Томас теряется, не знает, что происходит. Он перенесся в тело мальчика, который вроде бы и есть он. Однако он не понимает, о чем говорит Тереза. Впрочем, говорит она отнюдь не о глэйдерах. Томас видит на экранах: Минхо и Ньют идут в сторону леса; Галли сидит на лавке; Алби орет на незнакомого Томасу парня.

– Мы знали, что так и будет, – отвечает Томас. Зачем?

– И все равно тяжело. – Они не смотрят друг на друга. Взгляды их устремлены на экраны. – Наш черед. И людей в бараках.

– Это хорошо, – говорит Томас.

– Мне их почти так же жаль, как и глэйдеров. Почти.

Пока Томас обдумывает ее слова, его помолодевшее воплощение откашливается.

– Думаешь, мы достаточно подготовились? Думаешь, победим, даже если истинные Создатели мертвы?

– Должны победить, Том. – Тереза берет его за руку. Он смотрит на подругу и не может прочесть выражения у нее на лице. – Все готово. У нас год, чтобы обучить замену и самим подготовиться.

– Неправильно. Как можно просить их…

Закатив глаза, Тереза до боли стискивает его руку.

– Хватит. Они знают, на что идут.

– Да. – Откуда-то Томасу известно, что эта его версия из сна ничего не чувствует и слова ничего не значат. – Сейчас главное – образцы реакций, территория обреченных. Остальное – не важно.

Тереза кивает.

– Не важно, сколько человек пострадает. Если Переменные не сработают, всех ждет один конец.

– Реакции, – говорит Томас.

Тереза вновь стискивает ему руку.

– Реакции.

Когда Томас пробудился, солнце уже тонуло за горизонтом в тускло-серых сумерках. Гарриет и Соня сидели напротив и как-то странно смотрели на него.

– Добрый вечер, – с наигранной бодростью поздоровался он: тревожный сон был еще свеж в памяти. – Чем могу служить, дамы?

– Расскажи все, что знаешь, – быстро потребовала Гарриет.

Сонную муть как рукой сняло.

– Прямо так и рассказал. – Томас хотел посидеть и обдумать свой сон, однако заметив во взгляде Гарриет какие-то перемены, смекнул: вот шанс спастись.

– Выбора у тебя нет, – напомнила темнокожая. – Поделись знаниями, и мы попробуем тебе помочь.

Оглядевшись, Томас не увидел Терезы.

– А где…

– Пошла проверить, не гонятся ли за нами твои дружки, – не дала закончить вопрос Соня. – Час назад.

Томас вызвал в уме образ Терезы из сна: как она смотрит на экраны и рассуждает о мертвых Создателях, территории обреченных и реакциях. Как бы это все сопоставить?

– Говорить разучился?

Томас перевел взгляд на Соню.

– Нет, я… хочу спросить: вы передумали убивать меня? – Вот идиот! Интересно, сколько людей за всю историю задавало такой глупый вопрос?

Гарриет усмехнулась:

– Не спеши с выводами, святости у нас не прибавилось. Просто возникли сомнения и надо поговорить. Шансы, впрочем, у тебя все еще мизерные.

В разговор вступила Соня:

– Самое разумное сейчас – выполнить приказ ПОРОКа. Нас больше, да и как бы ты поступил на нашем месте?

– Ну себя я точно убивать не стал бы.

– Хватит кривляться, смешного мало. Между нами: будь у тебя выбор, чью смерть ты предпочел бы? Нашу или свою?

Томаса словно ударили под дых. Говорила Соня очень серьезно. В чем-то она права: если, оставив Томаса в живых, девушки сами погибнут, то как им не избавиться от него?

– Готов ответить? – спросила Соня.

– Еще думаю. – Помолчав, он смахнул со лба пот. Сон, настоящее наваждение, не шел из головы, как Томас ни старался на время позабыть о нем. – Ладно, буду честен. Обещаю. Будь я на вашем месте, не стал бы меня убивать.

Гарриет закатила глаза.

– Тебе легко говорить. Твоя жизнь на кону.

– Дело не в этом. По-моему, вас проверяют, и убийство не вариант. – Сердце Томаса забилось быстрее. Он не юлил, говоря то, что думает, но вряд ли девчонки станут дожидаться объяснений. – Может, поделимся информацией? Найдем выход вместе?

Гарриет и Соня переглянулись.

Потом Соня кивнула, и Гарриет произнесла:

– Мы сразу засомневались, не хотели принимать условия на веру. Так что да, лучше тебе высказаться. Только погоди, мы всех соберем.

– Поторопись, – посоветовал Томас, не веря своему счастью. Неужели появился шанс выйти из этой передряги живым? – Надо успеть, пока Тереза не вернулась.

Долго уговаривать девчонок не пришлось. Заинтригованные, они спешили послушать ходячего мертвеца. Впрочем, встав перед Томасом плотной стенкой, они и не подумали отвязать его от дерева.

– Ну вот, – объявила Гарриет. – Ты начинай, а мы продолжим.

Кивнув, Томас откашлялся и заговорил, хотя не имел даже смутного представления, с чего начинать.

– О вашей группе я знаю исключительно по рассказам Эриса. Похоже, на старте наши условия совпадали, однако после побега из Лабиринта мы пошли разными дорогами. Я не в курсе, сколько всего вы успели выведать о Создателях.

– Не особенно много, – вклинилась Соня.

Значит, у Томаса преимущество. Это хорошо, а вот Соня сглупила, признавшись.

– Тогда слушайте. Я успел довольно много узнать о них. Все мы в некотором смысле особенные, и на нас имеются планы.

Томас остановился и оглядел девчонок – те никак не отреагировали на его слова.