Джеймс Дашнер (Дэшнер) - Бегущий в Лабиринте (Трилогия)

– Я… я и сама ничего не понимаю. – Она протянула к нему руку. – Но уверена, что ты – мой друг.

Томас сбросил с себя одеяло и, как загипнотизированный, подался вперед.

– Мне нравится, что ты называешь меня «Том»…

Едва он произнес это, как тут же пожалел – реплики глупее и придумать невозможно.

Тереза посмотрела на него.

– А тебя разве не так зовут?

– Да, но большинство здесь называют меня Томасом. Кроме Ньюта, пожалуй, – он зовет меня Томми. А «Том» звучит… как-то по-домашнему, что ли. Хотя и не знаю, что такое «настоящий дом». – Он горько усмехнулся. – Мы, кажется, вконец запутались.

Ее лицо впервые озарилось улыбкой. Томас чуть не отвернулся, потому что нечто столь прекрасное никак не вязалось с этим мрачным и серым местом. Казалось, он просто не имел права любоваться ее лицом.

– Точно. Запутались вконец, – сказала она. – И мне страшно.

– Как и мне, можешь поверить.

Некоторое время они молча сидели, уставившись в землю.

– Что… – начал он, не зная, как задать вопрос. – Как… у тебя получается говорить внутри моей головы?

Тереза покачала головой.

– Без понятия. Просто могу это делать, а как – не знаю, – ответила она телепатически, затем продолжила вслух: – Это как если бы ты попытался прокатиться здесь на велосипеде. Могу поспорить, что ты сел бы и поехал, не задумываясь. Но разве ты помнишь, как учился езде на нем?

– Нет. Вернее… Я помню, как катался, но не помню, как учился. – Он сделал паузу и уже с грустью добавил: – И кто меня учил, не помню…

– Ну… – произнесла она и часто захлопала ресницами, смутившись из-за того, что невольно испортила Томасу настроение. – В общем, у меня примерно так же.

– Исчерпывающее объяснение.

Тереза пожала плечами.

– Надеюсь, ты никому не говорил про голос в голове? А то они решат, что мы чокнутые.

– Ну… рассказал, когда это произошло самый первый раз. Но Ньют, наверное, думает, что в тот день я просто перенервничал.

Томасу страшно захотелось подвигаться. Казалось, если он продолжит сидеть на месте, то сойдет с ума. Юноша встал и принялся прохаживаться взад-вперед.

– Слишком много загадок ты задала – непонятная записка с сообщением, что ты «последняя», кома, способность говорить со мной телепатически… У тебя есть объяснение всему этому?

Тереза следила глазами за Томасом, который продолжал перед ней курсировать туда-сюда.

– Побереги силы и перестань задавать вопросы. Все, что у меня осталось, – смутное чувство, что мы где-то играли какую-то важную роль, что нас для чего-то использовали и мы оказались тут не случайно. Я знаю, что запустила какой-то процесс Окончания… хотя и не помню, что это, – вздохнула она. Ее лицо покраснело. – От моих воспоминаний не больше толку, чем от твоих.

– Ошибаешься. Ты знала, что мне стерли память, хотя я об этом не упоминал. Плюс то, о чем ты сказала только что. Думаю, ты не настолько безнадежна, как остальные.

Они долго смотрели друг другу прямо в глаза. Тереза о чем-то глубоко задумалась – очевидно, пыталась понять, что происходит.

– Я в тупике, – прозвучал голос в голове у Томаса.

– Ну вот, опять ты!.. – воскликнул он, хотя с удовлетворением отметил, что фокус с телепатией больше его не пугает. – Как у тебя это получается?

– Получается, и все. Уверена, что и у тебя получится.

– Как-то не горю желанием пробовать. – Юноша уселся на землю, подобрал ноги к груди и обхватил их руками, копируя позу Терезы. – Ты мне мысленно сказала кое-что прямо перед тем, как нашла меня тут. Сказала, что Лабиринт – это код. Что ты имела в виду?

Тереза слегка покачала головой.

– Когда я только очнулась, то поначалу подумала, что оказалась в сумасшедшем доме: какие-то странные мальчишки нависают над постелью, все вокруг мельтешит перед глазами, да еще и с памятью полная неразбериха. Попыталась ухватиться за какие-нибудь обрывки воспоминаний, но в голове почему-то сидело именно это. А для чего я сказала тебе о Лабиринте, совсем не помню.

– А еще что-нибудь вспомнила?

– Вроде да.

Она задрала левый рукав блузки, обнажая бицепс. На нем черными маленькими буквами были написаны какие-то слова.

– Что это? – Томас наклонился, пытаясь рассмотреть надпись.

– Сам прочитай.

Буквы были неровными, но он смог разобрать их, приблизив глаза почти вплотную.

ПОРОК – это хорошо

Сердце Томаса учащенно забилось.

– ПОРОК. Знакомое слово. – Он пытался понять, что может означать фраза на руке девушки. – Написано на маленьких существах, которые тут обитают. На жуках-стукачах.

– А что это такое?

– Механизмы, внешне напоминающие ящериц. Создатели – те, кто заслал нас сюда, – используют их, чтобы за нами наблюдать.

Тереза погрузилась в раздумья, уставившись куда-то в пустоту, затем посмотрела на надпись.

– Не могу вспомнить, зачем написала это, – сказала она и тут же, послюнив палец, стала стирать с кожи непонятные слова. – Если забуду, что тут написано, напомни. Наверняка я не просто так сделала надпись.

Три слова все еще стояли у Томаса перед глазами.

– А когда сделала, кстати?

– Когда очнулась. На тумбочке возле кровати лежали блокнот и ручка…

Томас запутывался все сильнее: сначала ощущение связи с девушкой, которое он испытал в первый день ее появления, затем голос в голове, а теперь еще и это.

– Ты сплошная загадка.

– Судя по тому, что ты прячешься в неприметном углу в зарослях, с тобой самим не все ладно. Или, может, тебе нравится жить в лесу?

Быстро она его раскусила. Томасу стало немного стыдно. Он было попытался напустить на себя сердитый вид, но сумел лишь жалко улыбнуться.

– Ты кажешься мне знакомой и утверждаешь, что мы друзья. Так что, думаю, я могу тебе доверять.

Он протянул руку, и они обменялись рукопожатием, которое было очень долгим. По телу Томаса пробежала мелкая, на удивление приятная дрожь.

– Все, чего мне хочется, – это вернуться домой, – сказала Тереза, убирая руку. – Как и всем вам.

Томас вздрогнул. Его как будто снова ткнули носом в реальность, напомнив, каким мрачным на самом деле был окружающий мир.

– Да. Особенно сейчас, когда все начало приходить в упадок. Солнце исчезло, небо стало серым, а тут еще и снабжение прекратилось. Кажется, здешней привычной жизни наступает конец.

Прежде чем Тереза успела ответить, из-за деревьев выскочил Ньют, а следом за ним Алби и еще несколько парней.

– Какого черта? – крикнул Ньют. – Медак сказал, что ты смылась через секунду после того, как очухалась!

Тереза встала.

– Кажется, он забыл упомянуть об одной маленькой детали: сначала я двинула ему по яйцам, а уже потом выскочила через окно.

Томас чуть не рассмеялся. Ньют повернулся к стоящему рядом медаку, лицо которого от смущения стало багровокрасным.