Сергей Тармашев - Студёное дыхание

Супермясной головорез согласно закивал, потирая рукой блондинистую бороду, и продолжил:

– Всё вроде правильно, и не поспоришь. Вот только пришла беда откуда не ждали! Пожар случился, да сгорел твой дом со всем добром. И ты сам сгорел в нём. Мало того, много домов сгорело, и погорельцами стали даже те, кто обещал тебе заплатить за пожар, коли такой случится. И вот уже семья твоя крепкая в одночасье стала кучкой побирушек нищих. Жена, что руки в боки ходила, теперь вдова с двумя детьми, никому не нужная. Или другая напасть! Вороги пришли страну твою воевать. Забился ты в доме своем с домочадцами, да ружьями ощетинился. Токмо ворогов явилась тьма-тьмущая, а войско президента вашего то ли разбито, то ли идти ему до города твоего ещё долго. Вот и убили вороги и тебя, и жену твою, и даже приятеля, что в соседней квартире жил и с тобой объединился. Так и вовсе дети круглыми сиротами стали, на улице живут да от голода помирают, коли детского дома не нашлось.

Головорез развёл руками и продолжил с видом человека, не претендующего на истину:

– А что у Расичей? Сплошная скукота и пахота. Собрался Род. Сначала всем родичам терема с полным хозяйством поставили. Потом меж всеми семена для огородов делили, скотину для каждого двора выращивали, да охоту для всех затевали. И всё без платы. Потом вновь все вместе крепость строили, потом оружие да доспехи ковали. А тут пожар случился, и у кого-то из родичей хозяйство дотла выгорело. И вновь всем миром собрались, да новый терем ему поставили за неделю-другую. И скотиной поделились, и утварью. Только свершили дело доброе – пора Любомира настала, молодые Расичи союзы супружеские заключили, и тридевять Свадеб в один день меж Родами-Побратимами состоялось. И опять собрались Родичи и тридевять дворов новых с хозяйством положенным строить принялись. И вновь же безплатно. А тут война случилась. Пришел ворог лютый. Думал, по одиночке дворы разорит, семьи полонит, а тут родовая дружина на пути встала в тысячу клинков. Ведь дружина от слова ДРУЖЕ – «друг», то есть «ДРУЖИНА» суть «много друзей собралось». И не одна она с супостатом бьется, потому как уже спешит на подмогу Род-побратим, что ближе всех проживает, а за ним и рать княжья, что всей Округой собирали, а то и не одна, коли несколько Округ рати выставляли. И пока дружинники с татями басурманскими рубились, подоспели рати со всех Округ и отпор вражинам дали, и гнали их восвояси, и ещё их города пожгли, чтоб в другой раз неповадно было за порубежные столбы Расичей заходить. В той сече лютой сразили дружинника вороги. Токмо сиротами детки его не останутся. Ибо нет сирот у Расичей. Родичи немедля к себе и жену вдовую, и детишек примут. Братья, сестры позаботятся, места всегда хватит – терема наши на землице родимой стоят, большие они да просторные, в квартирках крошечных никто не ютится. А уж родичей, что пожелают семью героя павшего принять, и вовсе множество великое, ведь у Расичей семьи немалые, да еще кровный родич тот, кто до седьмого колена включительно по крови тебе близок. Семиюродный брат али сестрица Расичу как единокровные, нет в том родстве отличий. А вы, небось, и пятиюродных-то родичей своих не знаете. В общем, кошель у нас туго никогда не набить. Ибо постоянно что-то делать безплатно приходится, то для Рода, то для Родины, а то и для Расы Великой. Сплошные заботы, никакой прибыли. А мне так и вовсе похвастать нечем. Ибо витязь я. Все заботы мои суть дела ратные. Всё добро у меня – меч, копьё да броня! Витязей жены да матери Расичей ласково Соколиками кличут. Оттого и присказка такая есть: «Гол как Сокол». То суть означает, что неимущ, как человек служивый, ибо откуда взяться богатству у воя доблестного, который не кошель набивает, а кровь за Родину проливает? Вот такая неправильная у нас жизнь, человече! Что тут скажешь?

Неожиданно он сделал такое лицо, словно объяснял элементарные вещи, и заявил:

– И вообще, ватажники, пошто я буду вам о своей Родине рассказывать, коли это моя Родина! Ведь для меня краше её нет на всём белом свете. Известное дело: всяк кулик своё болото хвалит. Вы лучше у Майка Батлера поспрошайте. Он у нас в гостях побывал, видел, как мы живем, вот пусть и поведает вам, каково ему там пришлось, любо ли, худо ли. А мне к походу подготовиться надобно.

Такой поворот Майка не смутил. Головорез хочет его подставить? Столкнуть лбами с полярными дедами? Святая наивность! Да пожалуйста! Майк сейчас зальёт шоколадом дикарей с головой! У отмороженных пенсионеров не будет и малейшего повода! Стойбище дикарей – самое лучшее стойбище в мире! Давайте, начинайте, кто первый?! Но злобные дедки не пошли на обострение.

– Батлер поделится с нами впечатлениями позже, – Дорн криво усмехнулся, бросая на Майка взгляд фашиствующего шовиниста, и вновь посмотрел на головореза: – Свьятогор, о каком походе ты говоришь? Снаружи Воронка! Это часов на десять-двенадцать, не меньше, а потом ещё буран пару суток бушевать будет. Мы тут дня на три застряли гарантированно. Куда ты планируешь идти?

– Известно куда, – косматый жлоб аккуратно протёр кусочком хлеба вилку, которой ковырялся в тарелке, и съел его. – В стальной лес ваш, к землянке подснежной, куда вы так попасть желаете. Вьюн лютый к утру рассыплется и в буран превратится. Тогда и пойдем.

– В антенное поле?! – опешил Дорн. – Пешком?! Во время бурана?! Но это же невозможно!

– Невозможно туда в другое время пройти, – супермясной псих деловито протирал другим кусочком хлеба тарелку. – Потому как зверушек там не счесть сколько. Голодно им сверх всякой меры, посему набросятся они на нас всем скопом в один миг, да съедят. Хоть на вездеходе туда езжай, хоть на вертолёте лети – один итог: как без укрытия останемся, так и порвут. Только в буран дойти и можно. Зверушки у вас хворые и от голода слабые. Тяжко им охотиться во время стужи лютой и ветра нещадного. Потому зарываются они в снег поглубже и спят, покуда ураган не стихнет. Пока мороз и ветер буйствуют, зверушки нападать не станут, опасаются они, что не совладают и погибнут. Я вчера до самой чащи дошел, так никто ко мне из-под снега и не вылез. Токмо прежде чем идти, надобно рогатину смастерить. В чаще я медведя почуял, пришлось обратно повернуть. С косолапым шутки плохи, разорвет всех и глазом не моргнет.

– Что?.. – Дорн ошарашенно смотрел на головореза. – Ты был в антенном поле?! Когда?!!

– Так вчера же, как только буран начался, – дикарь закончил чистить тарелку. – Покуда вы меня у люка ждали, я и сходил в лес стальной. До чащи отсюда пять вёрст всего, на лыжах за час дойти можно. На снегоступах оно, конечно, помедленнее будет. Поэтому мастерите лыжи грузовые или салазки какие небольшие, лопаты на них повезете, чтоб было чем точку вашу аварийную откапывать. Только шибко длинными их не делайте, иначе пройти будет тяжко, там много антенн попадало, железо всякое повсюду торчит, а ещё больше снегом заметено.