Сергей Тармашев - Студёное дыхание

Старик перевёл дух и покачал головой, бросая взгляд на варвара, нянчащего детёныша монстра.

– Я гляжу, до́хнуть эта тварь не собирается! – продолжил полярный пенсионер. – Давит так, что Свьятогора назад сдвигает! До самых саней его сдвинула, тут он в сани ногами уперся, а мы на санную корму навалились. Я так сильно ещё никогда жилы не рвал! Страшно, аж сердце из груди выскакивает! Чувствую, как в грудной клетке словно вода закипает, дышать уже нечем, вдох сделать не могу, и тут она на дыбы! Вознеслась над нами, словно небоскреб, ревёт так, что буран затихает, клыки огромные, лапы, что брёвна, и бьёт по Свьятогору! А он голову от ударов убирает и всё равно на рогатине её держит! Там полтонны веса! У меня уже кровавые круги перед глазами поплыли, ни вдохнуть, ни выдохнуть! Рёв, хруст – вдруг вижу: падает она прямо на меня! И тут мне в сердце словно нож вонзили! В груди боль адская, в глазах вспыхнуло, сани вздыбило – и темнота…

Возбужденно перешептывающиеся полярники смолкли и настороженно уставились на деда.

– Думал я, что прямиком на тот свет отправился, – тихо выдохнул Логан. – Вдруг чувствую, как будто искорка электрическая в грудь ударила. Слабая совсем, вроде статического разряда от наэлектризованного пуховика… Глаза сами собой открылись, смотрю – буран вокруг, я на снегу, в пяти ярдах от саней, их в снежном месиве еле видно. А мне спокойно, словно в постели! На сердце легко, дышится свободно, и ледяной воздух через лицевую повязку бодрит… Только шнурка на шее больше не чувствую…

Старик вылез из арктического снаряжения, расстегнул на груди рабочий комбинезон и осторожно снял с себя кожаный шнурок. Мгновение он смотрел на висящий на нем обломок резной свастики, потом бережно положил её себе на ладонь и коснулся пальцем поломанных граней:

– Левой стороны не хватает, – негромко произнес Логан. – Той, что ближе к сердцу была…

– Невероятно… – тихо прошептал однорукий Норри. – Она сработала, как дефибриллятор? Вот этот маленький кусочек древа, отпиленный от обломка черенка снегоуборочной лопаты?..

– Исполнил обережек-то удел свой, – косматый громила возился с маленьким монстром, который пытался ухватить его лапами за палец и то ли отгрызть его, то ли надкусить и высосать всю кровь. – Присмотрел за сердцем твоим, старче. Мал он и из дерева сотворён, потому век его недолог.

– После того, как я увидел омертвевшую руку Батлера в состоянии лучшем, чем до трагедии, – пожал плечами Дорн, – я ни секунды не сомневаюсь, что кусочек дерева способен предотвратить сердечный приступ. – Он обернулся к варвару: – Свьятогор, как вашему народу удается такое?

– С помощью Пращуров наших, – торжественно ответил тот. – Из по Кон веков существуют Расичи. Многие знания заключены в Образах Крови, возможности всякие даны Предками внукам своим, дабы трудились они усердно во благо Рода, Родины и Расы Великой! – Варвар вдруг улыбнулся и весело закончил: – Ну, а коли умеючи-то, так пошто не подсобить добрым людям! А ну-ка, ватажники, несите сюда эти ваши сухие сливки! Покуда Снежок мне палец насквозь не пролизал!

– Кто? – расхохотался Логан. – Снежок?! Ты решил назвать медведя «Снежок»?!

– Тако ведь бел он, аки снег! – вновь улыбнулся варвар. – И тако же пушист. И кроха совсем, в горсти держать можно. В самый раз имя, разумею.

– Снежок! – Логан, продолжая веселиться, направился в тамбур, к штабелям походных сумок. – Крошка-Снежок! Ха-ха! Этот подвид белых медведей самый крупный во всей Австралии. Через два года он будет весить три тысячи фунтов и достигать четырех ярдов ростом. Снежок! Придётся переименовывать его в Сугроб! Нет! Сразу в Ледник! Ха-ха!

Все опять загалдели, обсуждая всё подряд, и это торжество подхалимства, предательства и унижения окончательно взбесило Майка. Он громко постучал ладонью по стене и повысил голос:

– Кто-нибудь может мне помочь?! Я повредил ногу, когда мы сражались с медведем! Мне требуется медицинская помощь! Мне очень больно, я не могу пошевелить ступней!

Но не успели все замолчать, как из тамбура донеслось противное старческое брюзжание.

– Заткнись, Батлер, у нас младенец голоден! – Логан вернулся в центральную пультовую с коробками сухих сливок в руках. – У тебя обычный вывих, я даже отсюда вижу! Подождёшь!

– Пошто ты так, старче? – укоризненно нахмурился косматый жлоб, укладывая детёныша монстра на пол. – Сейчас поможем твоему горю, Майк Батлер, – заявил он и двинулся к Майку. – Снимай башмак, мигом вправим, то забота не сложная!

– Не трогайте меня! – в сознании Майка заскреблось недоброе предчувствие. – У вас нет медицинского образования! Вы нанесёте мне травму! Мне нужен доктор!

– Нет у нас доктора, Батлер! – немедленно заявил кто-то из фашиствующих пенсионеров. – И твой любимый засранец Коэн тоже его не привезёт! Я просил, прямо в эфире! Он ответил, что нет такого специалиста, все нарасхват, ему потребуется время, чтобы найти лишнего! Так что терпи!

– Ты не робей, человече, – добродушно пробасил косматый жлоб. – То и вправду забота простая.

Варвар вцепился Майку в ногу, облапил ступню своими ручищами и неожиданно с громким хрустом рванул её на себя. Жуткая боль вспорола голеностопный сустав, и Майк заорал, с ужасом понимая, что русский садист оторвал ему ступню.

– Вот и вся недолга, – удовлетворённо подытожил троглодит и отпустил его ногу. – Как ступня?

Задохнувшийся от страха и крика Майк дернулся, инстинктивно поджимая ноги, чтобы бежать от косматого маньяка-убийцы, но вдруг понял, что повреждённая ступня всё ещё на месте, уже не болит и выглядит вполне естественным образом. Он подвигал пальцами ног и голеностопным суставом. Получившие легкое растяжение связки немного беспокоили, но в целом всё было нормально.

– Мне лучше, – признал он, – могу двигать ногой… – Майк тут же понял, что если окажется полностью здоров, то полярные деды-шовинисты взвалят на него ещё какую-нибудь работу. – Но связки очень болят! – добавил он. – Боюсь, я не смогу встать на ногу… Очень больно!

– Тебе полегчает, – дебиловато уставился на него головорез. – Лежи, покуда не оклемаешься.

Это Майка вполне устраивало. Он сердечно поблагодарил дикаря за помощь, поздравил его с приобретением детёныша монстра и со страдальческим видом тяжело улегся на свой спальный мешок. В этот момент маленький монстр поднялся на лапы, деловито протопал пару шагов и, внимательно глядя на окружающих, сделал лужу прямо посреди центральной пультовой. Все заржали, словно это было смешно, и суета продолжилась. Варвар подобрал монстра и унес в тамбур, заявив, что «малышу жарко», кто-то поспешил вычистить загаженный пол, остальные пошли помогать дикарю кипятить сливки. Потом все смотрели, как варвар мастерит из куска кожи соску и кормит монстра, затем все умилялись от того, как забавно монстр сопит во сне, далее все просто охали-ахали, по десять раз обсуждая рассказ Логана. Майк не мешал. Если этим болванам так хочется верить в великое и могучее колдунство русских троглодитов, так пусть верят. Мистер Коэн прав: пусть электорат верит, во что пожелает, главное – пусть работает. Пожалуй, Майку стоит сыграть на тупости этих болванов. Он ведь тоже был свидетелем «русских чудес». Можно спеть дифирамбы русским, это всех порадует. И тут же грамотно на этом сыграть. Мысль была блестящей, и как только все собрались на обед, Майк поддержал общий разговор: