Вячеслав Шалыгин - Навигаторы Апокалипсиса

Водолей встретился взглядом с дворничихой. В этом мире у тетки не было к Володе никаких претензий, поэтому смотрела она вполне доброжелательно и почему-то сочувственно.

«Неужели я действительно так плохо выгляжу? – подумалось Водолею. – Или она тоже считает, что я чокнулся, если с голыми руками двинулся на выручку? Скорее всего, и то, и другое. Народ у нас душевный, всегда готов посочувствовать убогим».

Володя помахал дворничихе рукой и указал на более-менее уцелевшее строение, каменную будку теплового узла в центре двора. Тетка в свою очередь указала Володе куда-то в сторону леса, то есть Водолею за спину. Володя не понял, на что она намекает, и обернулся. Во дворе почти ничего не изменилось. Руины, провал, обломки и «две фигуры посреди стихии». Ни Сергей, ни Юля так и не нашли в себе мужества последовать за Водолеем. Но хотя бы не сбежали, и на том спасибо.

Володя перевел взгляд на бурелом вдалеке и насторожился. Даже с высоты собственного роста он отчетливо видел, что с мертвым Рублевским лесом происходит нечто странное. Бурелом медленно поднимался, как крышка на опаре. Тетка с крыши «Газели» наверняка видела что-то еще, но Водолею хватило и увиденного своими глазами. Что бы там снизу ни подпирало груды поваленных деревьев, на какой бы «опаре» они ни поднимались, ничем хорошим это обернуться не могло по определению.

«Потому твари и смылись! – осенило Водолея. – А значит, и нам пора! Причем в ту же сторону!»

Водолей резко обернулся и отчаянно замахал тетке, указывая в сторону реки. Дворничиха согласно кивнула, спустилась с крыши и деловито принялась вытаскивать из «Газели» примерзших к сиденьям «пассажиров». Набралось их около десятка. Володя же вновь вернулся «к своим баранам». Они уже сообразили, что означает его жестикуляция, и наконец снялись с якоря. Исчезновение черных тварей из поля зрения придало Сергею и Юле смелости, а внезапное ослабление ветра – скорости. Так что догнали Володю они довольно быстро.

– Пришли в себя? – Володя окинул взглядом спутников.

– Простите, дядь Вова, – глаза Юли наполнились слезами, и она отвернулась.

Стыдно ей было сильно, но обидно еще сильнее. И то, и другое было написано у нее на лице. Стыдно за свое малодушие, а обидно… наверное, потому, что на поверку все ее чувства к Водолею оказались самообманом. Вот так, всего за минуту или даже меньше, весь внутренний мир нежной барышни перевернулся с ног на голову. Сначала она приготовилась героически погибнуть в объятиях принца, а затем, когда принц «всего-то» попросил ему поверить и войти за ним в пасть к дракону, Золушка испугалась и вдруг поняла, что не настолько влюблена в этого сумасшедшего принца, чтобы отдавать жизнь за его непонятные идеи и заскоки. Конечно, станет обидно! Столько было надежд и иллюзий, столько фантазий и розовых соплей, и все впустую.

Володя невесело усмехнулся. А ведь он и сам поддался иллюзии. Попытался убедить себя, что неравнодушен к этой щуплой соблазнительнице. Вот ведь, и смех и грех!

Размышления прервал новый подземный толчок, гораздо сильнее всех прежних, а затем окружающая действительность начала проваливаться к чертовой бабушке, так что раздумывать стало и вовсе некогда. От пышущего жаром и воняющего сероводородом оврага посреди двора вдруг поползли ответвления, от них отделились трещины помельче, и так далее. Очень скоро вся видимая поверхность земли покрылась сетью трещин разной ширины и ветвистости, а после еще нескольких ощутимых подземных толчков в наиболее широкие трещины начали сползать всевозможные предметы, обломки и рукотворные объекты. Поначалу проваливалось не все и не везде, змеящиеся по земле трещины поглощали только малогабаритные предметы, но лиха беда начало! Вскоре в большой овраг съехала измятая, как фантик, легковушка, а буквально в десяти шагах от навигаторов в расщелину с треском рухнуло дерево. Ждать погоды у такого «моря» было точно бессмысленно. Следовало сваливать отсюда куда подальше, несмотря на уходящую из-под ног почву. Пусть не по прямой и не на одном дыхании, зигзагами и перебежками, но сваливать, и немедленно!

Водолей ухватил Юлю за руку и потащил к первому промежуточному финишу, к «Газели». Там трещин было мало, и расширялись они медленно.

– К реке надо! – встретила навигаторов дворничиха.

– Валя, ты шутишь?! – возмутился какой-то мужичок в облезлой шубейке. – Туда же черти ушли!

– У тебя черти никуда не уходили! Так в башке и сидят с перепою! Вякни еще!

Дворничиха Валя продемонстрировала мужичку обрезок лома. Аргумент подействовал, мужичок заткнулся. Но его знамя подхватил подоспевший Сергей.

– На шоссе надо!

– Куда угодно надо! – Водолей несколькими весомыми (и откуда снова силы взялись), но «вежливыми» тумаками выстроил и направил образовавшуюся группу в сторону бывшего выезда из бывшего дворика.

Дворничиха Валя одобрительно кивнула Водолею и двинулась первой. Сергей явно хотел что-то возразить, но передумал и присоединился к колонне. Водолей пропустил Юлю вперед и пошел замыкающим. Так они и двинулись, и прошли целых десять метров, а потом…

А потом остановились, поскольку выяснилось, что дальше идти просто некуда. Путь к реке, да и к шоссе отрезали глубокие и достаточно широкие овраги. Водолей, не теряя времени на удивленные возгласы, ругательства и топтание на месте, вернулся к «Газели», кряхтя, как дед, забрался на крышу и окинул взглядом окрестности.

Вид ему открылся впечатляющий, как говорится, «картина маслом». Во-первых, навигаторы и уцелевшие местные жители оказались в ловушке, на своеобразном островке посреди вонючего «моря», а если точнее – сети пышущих жаром и отсвечивающих багрянцем трещин. Во-вторых, эта сеть продолжала шириться, а в-третьих, засека на месте Рублевского леса вздыбилась уже метров на сто. И чем выше поднимался весь этот бурелом над уровнем окружающей местности, тем шире и глубже становились расщелины. Зависимость прослеживалась легко, поскольку и бурелом поднимался быстро, и трещины ширились на глазах.

А еще, и это пугало больше всего, участь территории бывшего лесного массива потихоньку разделяло все больше и больше участков жилой зоны. Гигантский подземный пузырь, на вершине которого гнездился Рублевский бурелом, рос не только вверх, но и вширь. Очень скоро на его склоне могли очутиться и навигаторы с примкнувшей к ним группой граждан.

Большая часть трещин очень скоро превратилась в овраги, широченные, но уже не запредельно глубокие, по дну которых загрохотали и одновременно зашуршали потоки из камней, всевозможных обломков, обугленных деревьев и грязи. Откуда начинались эти потоки, было понятно без пояснений – с вершины Рублевского холма. В какой-то момент страшный грохот достиг апогея, а затем под размалеванными небесами прокатилась кульминация: оглушительный, басовитый, ощутимый звуковой удар. Можно было бы сказать – хлопок, но нет в природе ладоней, которые могли бы так мощно хлопнуть. От сильного колебания воздуха люди внизу разом повалились на землю, а Водолей едва не рухнул в люк на крыше «Газели».