Шлифовальщик - Опции

- Наверное, ты в прошлой жизни был конём! – проорал я вслед Сухову.

Тот обернулся, чтобы ответить мне что-то остроумное, но, запнувшись, упал и уронил Дашу. Та вскочила, как мячик, рассерженная и растрёпанная, и несколько раз увесисто приложила менеджера по холке.

Мы с Таней проскакали мимо поверженного донжуана. Я честно прокатил Таню вокруг корпуса и ссадил напротив входа. Мы оказались лицом к лицу, и я немедленно её обнял.

- Мы ведь только на катание договаривались, - заёрзала в моих руках раскрасневшаяся блондинка.

- Правда? – удивился я, не разжимая объятий. – Значит, обниматься я договаривался не с тобой? А с кем тогда?

- Может, с Дашей? – предположила девушка.

- Или с Алексеевым, - добавил я неостроумно, но вызвал у Тани вежливый смех.

Третья партия уже была не партией, а не понять чем. Мы с Таней всё чаще тискались, вызывая зевоту Даши и всё большее помрачнение Сухова. Потом Даша ретировалась, а мы с Таней, пока Коля бегал сдавать бильярдные причиндалы, подло сбежали из корпуса и отправились гулять.

Мы шли узкими плохо освещёнными дорожками, обнявшись. Время от времени мы останавливались и шептали друг другу на ухо какую-то чушь. Через некоторое время я краем глаза заметил, что за нами на некотором расстоянии тащится несчастный менеджер по продажам и громко вздыхает, и от этого стало светло и радостно на душе.

Глава 5

Любой лофер знает: чтобы казаться отличным работником, вовсе не обязательно обладать профессиональными знаниями, опытом и прочей чепухой. Вместо этого гораздо полезнее иметь поверхностные знания из разных других областей – создастся впечатление очень эрудированного и разностороннего человека. И ещё – нужно употреблять как можно больше заумных слов в своей речи или переписке. Это могут быть или англицизмы – «промоушен», «коучинг», «истеблишмент», или философизмы - «экзистенциализм», «трансмедитальность».

Эти нехитрые правила я усвоил ещё в школьные годы, когда одновременно посещал бассейн и музыкальную школу. Ни там, ни там я особых успехов не добился. Зато среди туповатых пловцов я рисовался знанием умных словечек вроде «реприза», «контрапункт» или «диминуэндо». А дохловатые музыканты уважали меня за «поворот-сальто», «шестиударный кроль» или «переход со спины на брасс в комплексе» да пару случайно заработанных грамот на соревнованиях.

Позже методику общения я оттачивал во время путешествий или командировок. Чаще всего я ездил на поезде, где охотно ввязывался в беседы с соседями по купе. Для начала я узнавал, кто они по специальности, где работают, чтобы не попасть впросак, а потом начинал безбожно врать. Я назывался представителем какой-нибудь редкой профессии вроде реставратора кладбищенских памятников или тренером дельфинов и отвечал на вопросы изумлённых соседей примерно в таком духе:

«Вы кто по специальности будете?»

«Микробиолог», - отвечаю я.

«Ого! И над чем вы работаете?»

«Над доядерными квазиферментами аппарата Гольджи в составе антроповирусов».

«Якорный насос! Вот это да!» - восхищённо матерятся соседи. А потом начинают дальше спрашивать:

«А куда вы едете?»

«На конгресс по микробиологии и физико-химической генетике. У меня там доклад».

Ну и всё в таком духе.

А с псевдоинтеллектуалами общаться ещё проще: достаточно бросить бессмысленную пару фраз, чтобы погрузить их в состояние поиска глубинного смысла. Этому меня научил демагог Пурген. Как-то года два назад одно издательство проводило конкурс сверхкороткой интеллектуальной прозы. Для развлечения Пурген написал следующую миниатюру: «Выпестрилось! На ферме и фермере! Ускалатство во всеядной гальве отожралось и засковородилось. Толстоглазое макло отсеберетило и упало к чертям собачьим». Лофер послал её на конкурс, где это чудесное творение заняло второе место. Опус разместили на сайте, и в комментариях читатели и судьи охали-ахали: «Это – новое слово в литературе! Артхаусный андеграунд! В этой миниатюре – все мы, вся наша жизнь! Поздний Борхес с ранним Кафкой!» Опус Пургена мог бы занять и первое место, но один судья поставил самый низкий балл за «предсказуемый финал» и «отсутствие атмосферности».

В «Опционе» я применил весь накопленный опыт выживания в человеческой среде. Четыре года назад после университета меня загребли в армию на год, и теперь я задирал нос перед наслужившими коллегами мужского пола. В качестве последнего аргумента в споре я выкладывал что-то вроде: «Сижу я как-то в окопе. Мороз минус сорок! Руки к автомату прилипают…». И всё в таком духе. Коллеги сразу становились смирными, отводили глаза и вздыхали, мол, да, армия – это школа жизни. Может, они боялись услышать истеричные нотки в моём голосе, присущие каждому отслужившему в разговоре с неслужилым. Знали бы они, что я весь год просидел за компьютером в штабе полка, перепечатывая идиотские инструкции и приказы, а автомат держал в руках только на присяге.

Мой заводской опыт тоже пригодился, приподняв мой вес в коллективе. Потому как никто из сотрудников «Опциона» не знал, что такое межцеховое планирование и чем отличается ПКО от ОКСа. Впрочем, я сам об этом имел смутное представление.

Настоящий сюрприз мне подкинул сам Владимир Николаевич, организовав коллективное обязательное посещение бассейна раз в неделю за счёт компании. В первое же посещение я порисовался перед коллегами, проплыв пятьдесят метром самым эффектным и мужественным стилем – баттерфляем. Честно сказать, я еле доплыл, страшно выдохся и пару раз подглотнул хлорной воды. Тренер по плаванию за такой баттерфляй немедленно утопил бы меня, но для коллег, плавающих чуть лучше топора, я показался, как минимум, чемпионом Европы. Жаль, что не было тогда Танюшки: стеснительная блондинка наотрез отказалась ходить в бассейн.

Сотрудников, склонных к интеллектуальному образу жизни, Холина Ставра и Толега, я мог легко нейтрализовать парой фраз в своих многочисленных отчётах и концепциях. Достаточно было написать что-то вроде: «Нет возможности применить групповые методики LPR и JGPT без комплексной методики AHWDN», чтобы повергнуть интеллектуалов в крайне заторможенное состояние. Прочитав подобную ахинею (потому как на свете не было таких методик), они, пытаясь показаться умными, начинали лепетать ответный бред, слушая который можно было прекрасно повеселиться.

К декабрю я уже завоевал себе довольно высокий авторитет в коллективе. У начальства я был на хорошем счету, хотя Ставр меня по-прежнему недолюбливал. Меня повысили в должности, я стал ведущим аналитиком в отделе. Аня сердечно поздравила меня с повышением.

Угрюмому Валере Рощину я оказал медвежью услугу: в качестве помощи я подсказал ему две идеи. Одна идея пригодилась для пивоваренной компании. Я предложил сделать охладитель пивной банки: захотел человек ледяного пивка, дёрнул за колечко, и пиво моментально охладилось. Я даже не думал, что такая «идея» может стоить денег и где-то быть применена. Но пивоваренная компания пришла в восторг. Их химики подобрали два вещества, которые дают реакцию с сильным потреблением энергии, поместили их в капсулу с двумя отсеками, которую прикрепили к банке. При открытии банки перемычка между капсулами ломалась, вещества вступали в реакцию, и банка моментально охлаждалась.