Дмитрий Карпин - Падший ангел

Рай действительно начинает исчезать. То, что никогда не существовало материально, умирает сейчас, когда перестает существовать духовно. Раньше Рай был в воображении людей, были такие люди, которые верили в него. В те времена ангелы не умирали. А сегодня, в эру технологий, человек вычеркивает из своего понимания то, существование чего он не может объяснить научным путем. И Рай пропадает. Он исчезает, как после ядерного взрыва, а ангелы падают на землю. Падают прямо на улицы мегаполисов и умирают здесь, среди асфальта, неона и небоскребов. Они падают, как звезды, как снег, такие же белые и чистые, цепляются крыльями за провода, царапаются о железо и пластик и умирают.

А люди их не видят, их ведь нет, они не существуют.

Но не все ангелы умирают сразу, некоторые выживают. И они бродят по тротуарам среди людей и машин, теряются в паутинах улиц, заглядывают в окна, спускаются в метро… Они ищут Рай, они хотят вернуть его. Возможно, если им удастся обрести Рай на земле, они смогут стать людьми и жить среди нас, дарить нам свои улыбки и помогать нам верить в хорошее. Вы знаете людей-ангелов?

Многие ангелы, те, которые не потеряли свои крылья, летят туда, где солнце, пляжи и океан. Может, там можно найти Рай? Мальдивы, Багамы, Куба… В цветных рекламных буклетах любого турагентства написано, что это сказка, Рай. Но Рая на земле не существует. Даже здесь надежды ангелов не оправдываются, и они умирают среди всеобщей суеты и неразберихи. Умирают на желтом песке под палящим солнцем…

Она очнулась на бетонной плите среди серой пыли и обломков кирпичей. Очень сильно болела спина. За те сто с лишним лет, что она не была человеком, Катя забыла ощущение боли. А такой боли, как от удара, которым закончилось ее падение, она даже при жизни никогда не испытывала.

Наверное, странно слышать, что у ангелов тоже есть имена, к тому же такие обычные? А как же иначе? Там, наверху, их зовут так же, как звали и на земле.

Катя встала и с грустью посмотрела на лежавшее на плите крыло, серое от пыли. Кругом валялись перья. А второго вообще нигде поблизости не было видно. Наверное, оно осталось там, где она запуталась в этом дурацком кабеле.

Интересно, где она, куда попала? Она на Земле, это ясно, но где?

«Мало ли, куда я упала, - подумала девушка. – Это может быть и Токио и Нью-Йорк…»

Катя огляделась. Вдали, на фоне серого неба, вздымались небоскребы, в их стеклянных стенах отражались свинцовые тучи.

«Лучше бы я увидела Эйфелеву башню, - продолжала размышлять Катя. - Всю жизнь мечтала побывать в Париже. А когда, только подумать, уже почти накопила денег на поездку, и все так вышло… Хотя тоже ничего, вместо Парижа попала в Рай», - усмехнулась она.

Нужно было выбираться из этих руин. Кругом бетон, погнутое железо, битое стекло и серая пыль. Интересно все-таки, где это она, и что здесь произошло?

Катя опустила голову и увидела перед собой обуглившуюся куклу с голубыми глазами. Эти глаза будто с надеждой смотрели на девушку.

День был пасмурным, осенним, но пока еще относительно теплым. Откуда-то издали доносился шум машин и одинокий вой сирены.

Выбравшись наконец из обломков, Катя поднырнула под полосатую красно-белую ленту, которой было обнесено это место, и оказалась на тротуаре. Она медленно пошла вдоль ленты, и за обломком бетона увидела табличку. Там было написано, сколько человек погибло от теракта, их фамилии, имена и дата взрыва. Рядом лежали цветы и несколько зеленых венков, оплетенных красными лентами.

«Да, я определённо не в Раю, - хмуро подумала Катя, глядя на детскую фотографию около одного из венков. - И тем, кто, судя по всему, совсем недавно попал отсюда туда, там тоже осталось быть недолго… Лучшего места для возвращения на землю и придумать было нельзя …»

И что дальше?

Катя задумчиво посмотрела по сторонам и пошла, куда глаза глядят, без особой цели и желания.

«Что мне делать, чтобы выжить? Найти Рай на земле? Отличная перспектива… Какой тут может быть Рай, если первое, что я увидела, попав сюда, это развалины взорванного здания и список погибших от теракта?..»

«Еще одна», - подумал старый ворон, примостившийся на шпиле небоскреба.

Здесь наверху, несмотря на сильные порывы ветра, ворон чувствовал себя весьма комфортно. Его черные бусинки глазки смотрели вниз на улицу мегаполиса, заполненную куда-то вечно спешащими людьми. Но его взгляд не был блуждающим, он был прикован к одинокой девушке, слившейся с общим потоком серой массы.

Таких, как она, в последнее время, ворон встречал все чаще и чаще. Они были другими. Существами, чуждыми этому миру. Существами, уже давно покинувшими его и более привыкшими летать под облаками, подобно птицам, чем стоять на твердой земле. И вот эти существа снова пришли в этот мир, пусть и не по собственной воле, но теперь они вынуждены очутиться здесь, и невидимыми для людского глаза, влачить последние дни, без своего дома. Такова их нынешняя судьба.

Ворон видел, как гаснущими звездами они приходят сюда. Лучики Света, обреченные пасть на грешную землю. Но там, куда падает Свет, всегда ждет Тьма, ибо она это умеет. Кому, как не Ворону было не знать это, ведь он сам черный, как ночной сумрак.

Тысячи лет вороны ждали и наблюдали. Тысячи лет они питались падалью, дожидаясь истинной добычи. И вот добыча пришла. И теперь наступит их время.

Одинокий ворон расправил свои черные, как ночь крылья и сорвался со шпиля, устремившись вдаль вслед за девушкой.

Катя шла по широкой улице. Над ее головой нависали громады небоскребов, их вершины уходили под облака. Мимо нее спешили люди, все они были заняты своими проблемами и заботами. По дороге ползли автомобили, большую часть времени проводившие в пробках. Водители постоянно сигналили, будто это как-то могло повлиять на скорость движения. Все это напоминало Кате муравейник с куда-то вечно спешащими муравьями, которых побуждал к действию коллективный разум. Во всей этой суете девушка чувствовала себя песчинкой, по воле судьбы оказавшейся снова в этом мире.

Посреди улицы стоял странный человек. Он не был похож на других, аккуратно одетых горожан и напоминал бродягу. Мужчина размахивал куском картона с какой-то черной надписью и, не переставая, кричал: