Array Коллектив авторов - Фантум 2012. Локальный экстремум (сборник)

– Кто?

Дальнейшее она воспринимала будто сквозь сон.

Оказывается, пустовали не все столики. За одним сидела честная компания и мило беседовала, не обращая внимания на уровень воды. Какая-то официантка в бордовом пиджаке (танцовщица?) подала ей стакан с виски, а Мишке протянула целую бутылку. Кажется, пили на брудершафт, потому что поцелуй она запомнила четко. После виски стало тепло. Официантка протянула Мишке блокнот с ручкой и начала благодарить за влажную уборку. Он хотел поставить бутылку на стол, но какой-то парень выхватил ее прямо у него из рук и тут же присосался. Это счастливое лицо она тоже запомнила четко. Наверное, в бутылке еще что-то осталось. Потом откуда-то появилось большое белое полотенце (танцовщица принесла?).

Мишка сказал: «Спасибо, Кэрол, еще увидимся» или что-то в этом духе. Они уже повернулись и хотели идти к выходу. Но тут другой парень закричал: «Кэрол? Я вспомнил! Ее зовут Кэрол!» Началась перебранка. Энджел или Кэрол? Как будто это так важно. Вика чувствовала, что засыпает. Последнее, что она слышала, были слова официантки:

– Отставить истерику гвардии сержант Соколов! Вы временно поступаете под мое командование. Видите, он ее один не дотащит? Берите девушку и грузите в штурмовик. Борт 3 14 159 уже ждет! А я займусь гонщиком. Остальным спасибо за сотрудничество и до свиданья.

Вика пришла в себя через пару часов. На скамейке перед родным подъездом. Сухая, одетая в теплое: брюки, рубашку и кофту. Мишка сидел рядом и держал ее за руку.

Светало.

– Разве нас не похитили?

Мишка зевнул и отпустил Викину ладонь.

– Не совсем. Нас подвезли. Ты не волнуйся. Всё в порядке.

– Кто меня переодел?

– Кэрол. Танцовщица. Это ее вещи. Почти новые. Возвращать не нужно. А здесь всё, что осталось от твоего платья. – Он положил ей на колени черный пакет.

– Откуда они узнали, где я живу?

– Эти люди многое знают. У них Абсолютный доступ.

– Как у «Вердикта»! А кто они?

– Теперь уже мои друзья.

– И с ними договорился?

– Подружился. Ты уже отошла?

– Кажется, да. Но всё равно не верю, что мы выбрались.

– Я тоже. Нам просто повезло. Знаешь, сколько мы в НЕЙ пробыли?

– Час?

– Три.

Оба замолчали.

Вика улыбнулась и покраснела. Забарабанила пальцами по пакету.

– Что? – спросил Мишка.

Она молча покачала головой.

– Ну… мне, наверное, пора… Тебе надо выспаться, отдохнуть…

Вика с надеждой посмотрела на стену дома: никаких надписей. Придется самой спрашивать. Неужели он правда хочет отчалить? Удерживать – не удерживать? Нужна ли она ему?

– А ты? – спросила Вика, сжав черный пакет. – Тебе не надо выспаться и отдохнуть?

Он пожал плечами.

Опять белая стена. Опять никаких надписей. Опять самой спрашивать.

– Может, зайдешь?

– Зачем? – спросил Мишка.

– Зачем? Сейчас придумаю… Репортаж написать поможешь! Я ведь всего не упомню.

– Забудь ты про этот репортаж. Не надо его писать.

– Хорошо, не буду. Как скажешь. Другие варианты стоит предлагать или это пустая трата времени?

– Я добра тебе желаю. Ты работаешь в плохой газете, и я хочу, чтобы ты из нее ушла.

– Хорошо. Уйду. Теперь зайдешь?

– Зачем?

– Гм! Ну и ну. В чем дело, Михаил?

– Я боюсь к тебе заходить. Ты очень красива и к тому же влюблена. А влюбленная красота – это взрывная смесь. Вот. Поэтому я боюсь заходить. Меня еще до сих пор не отпустило. Могу глупостей наделать. Не хочу тебе портить жизнь.

– Снова ставишь перегородки? Хватит уже. Всё будет хорошо. Я тоже по НЕЙ скучаю. И тоже боюсь. Боюсь, что ты сейчас уйдешь и мы больше не увидимся. Боюсь тебя отпускать. Боюсь остаться одна, без тебя. Три часа мы обнимались в Сфере. У меня мышцы свело от перенапряжения. Я была насквозь мокрая, ты оторвал большую часть моего платья, на мне и одежды-то не осталось, так, несколько сантиметров ткани (не считать же одеждой спасательный жилет?). И ничего не взорвалось! Какие еще нужны проверки?! Какие еще могут быть страхи?! Неужели моя квартира страшнее Сферы? Неужели я перестала быть королевой?!

Она встала и протянула ему руку:

– Пойдем, поможешь написать эпос третьего тысячелетия. Будем соавторами. Дело трудное, долгое, до самой смерти работы хватит. Но сначала чай, душ и сон. Что скажешь?

Он сжал ее ладонь и встал.

– Эпос – это вещь! А у тебя найдется матрасик, на кухне бросить?

– Щаз! Будешь спать на моей постели, а я лягу на раскладушку. Всё лучшее – гостю. – Она засомневалась на мгновенье. – Теперь бы еще маме всё это объяснить поделикатнее… Но она у меня хорошая. Думаю, всё поймет правильно. Так ты идешь?

Услышав про маму, Мишка успокоился и расслабился.

– Как будет угодно королеве…

«Сфера» закрылась в пять утра. Авральная уборка и ликвидация последствий стихийного бедствия заняли три часа. Оплавленный фрагмент «Империи» оставили на сцене – сегодня придут Собственники, пусть полюбуются. В остальном ничто не напоминало о внештатной ситуации. Шарик мирно переливался бирюзовыми цветами. Дыра затянулась. Титановый каркас восстановился. Правда, половину генераторов придется заменить, но это уже мелочи. Для обычных представлений хватит и оставшейся половины – Ходящие по кромке попадаются не каждый день.

В клубе не осталось никого, кроме управляющего. Он сидел за столиком Энджел и смотрел на огромный экран. Уже второй час подряд.

Белоснежная яхта класса «макси» ускользала от самого гребня бирюзовой волны. Впереди яхты летела белокурая красавица и, расставив руки в стороны, кричала от восторга.

Управляющий плакал – Сфера была прекрасна.

…Тропинка извивалась, словно живая.

Билась о зеленые берега.

Влево! Вправо!

Леш бежал быстро, прислушиваясь к ритму течения тропы. Он знал о ней всё – ямы и водовороты, пороги и перекаты. Тяжелые ветви хлестали по лицу, он не пытался увернуться от их растопыренных лап – зверь нагонял. С каждым новым прыжком подбирался всё ближе и ближе… казалось, его дыхание обжигает спину… Огромные сосны, свидетели разворачивающегося течения Жизни, равнодушно глядели свысока. Покачивали гордыми вершинами.

Опять поворот. И опять ветви хлещут. Зверь отстает – играет с будущей жертвой. Леш устал. Но страшно ему не было. Сложное переплетение жизни и смерти окружало его с рождения, каждый день, каждый миг втягивая в бесконечную борьбу. Он участвовал в коротких стычках – чаще защищаясь, чем нападая, порой подолгу залечивал раны и пока оставался жив. В суровом мире Природы радость победы была коротка – сегодня ты, но завтра…