Самая страшная казнь.

Дорога на Гору длинна, а для измученного, усталого Человека и вовсе кажется нескончаемой. Палящее солнце накалило мостовую, каменные стены домов исходят жаром. Узкая улочка, ведущая к горе, превратилась в бесконечное жерло раскаленной печи. Камни жестоко жгут голые ступни. Тяжелый деревянный крест давит, не дает дышать. Каждое неловкое движение головой превращается в пытку - колючие ветви терновника, издевательски обернутые вокруг на манер лаврового венка, впиваются до кости. Кровь течет по лицу, смешиваясь с потом, заливает глаза, стекает дальше. Крупные, мутные капли падают на плоские камни, мгновенно испаряются, оставляя после себя коричневые пятна. Дорога ползет вверх. Поделена на части, одна отделяется от другой двойной каменной кладкой. Тяжко дается каждый шаг, но еще труднее подниматься по таким ступеням. Силы оставляют приговоренного к казни. Стража замечает и, что бы самим не тащить полумертвого Человека и его тяжеленный крест, разрешает короткий отдых.

Плохо видя сквозь кровавую пелену пота, почти не различая окружающее, Человек делает несколько шагов к стене ближайшего дома, в тень. Тяжелый крест нехотя сползает по мокрой от пота спине, ударяется о камень. Последнее усилие, дрожащие от усталости ноги трудно распрямляются, крест упирается в стену. Теперь можно отдохнуть. Отворяется дверь, выходит хозяин дома. Услышал удар в стену и решил посмотреть, в чем дело.

- Добрый человек, не можешь ли ты дать немного воды? - просит тот, которого ведут на казнь.

Хозяин дома внимательно смотрит - взгляд на мгновение задерживается на терновом венке - на крест, на солдат, что расположились неподалеку.

- Нет, я не дам ничего вероотступнику и бунтовщику! - громко, чтобы все слышали, произносит хозяин дома, - я не привечаю преступников.

На изнеможденном лице Человека не отразилось ничего, ни гнев, ни разочарование. Некоторое время смотрит добрыми глазами на хозяина дома. Тот, гордо выпрямившись, поглядывает по сторонам на собравшихся людей, особенно на солдат - вот, мол, я какой, власти уважаю и законы исполняю, не то, что некоторые. И неважно, что власть принадлежит захватчикам, а законы жестоки, аморальны и писаны далеко не для всех. Дом, семья, дети, здесь еще жить и вообще...

- Хорошо, добрый человек, - тихо отвечает тот, которого ведут на казнь, - пусть твоя жизнь будет ... ДОЛГОЙ.

- Эй, ты, хватит отдыхать, заснешь еще. Бери свою деревяшку и тащи дальше. Живее! - раздраженно крикнул десятник. Стражники с ухмылками наблюдают, как приговоренный к смерти трудно поднимает крест, удобнее устраивает на спине. Не сочувствовали ему. Жарко, скучно и противно, а еще возле креста стоять на самом солнцепеке. Восшествие на Гору продолжилось...

Хозяин дома сердито посмотрел на пятна от кровавого пота, что остались на пороге, неодобрительно покачал головой - непорядок!

Он жил долго, этот человек, что не дал воды приговоренному к смерти. С того памятного дня его здоровье резко улучшилось. Если раньше выглядел на свои пятьдесят, то теперь внешность волшебно преобразилась: разгладились морщины на продолговатом лице, впалые щеки красит румянец, они пополнели и слегка подрагивают при ходьбе. Глаза цвета черной вишни стали блестеть, притупившееся было зрение обострилось, как в молодости. Даже крючковатый нос вроде выровнялся и более не напоминал клюв попугая. Выпрямилась согнутая годами унижений спина, развернулись плечи. Теперь, вставая с жесткой лежанки по утрам, уже не кряхтел, разгибая поясницу, белые искорки не бегали в глазах от усилий. Рывком отбрасывал тонкое покрывало, поднимался, как гвардеец по тревоге, быстро и сноровисто одевался, не делая ни одного лишнего движения и все жилистое, мускулистое тело требовало тяжелой работы, иначе разорвется от распирающей изнутри энергии. Перестал болеть, даже обычная простуда с насморком обходила стороной. Случайные ожоги и порезы были безболезненны, заживали быстро. По стране волнами прокатывались эпидемии чумы, холеры, люди умирали тысячами, целыми городами, а ему все нипочем. Скончалась жена, умерли дети и внуки, а он все жил и смерть обходила его десятой дорогой. Люди стали сторониться, прозвали Вечным. От него отворачивались все, даже боялись подойти близко! Вынужден покинуть сначала родной город, а потом и страну, скитаться по свету, нигде не находя приюта. Теперь просто бродит по дорогам, зная, что не умрет с голоду, не погибнет под ножами разбойников и дикие звери не тронут. Он давно уже догадался, кто подарил бессмертие - тот самый, с терновым венком, которому отказал в глотке воды.

А как чудесно было вначале! Всегда, в любое время ты бодр, силен, полон энергии. Тебе любое дело по плечу, ты можешь сутками не отдыхать, работать, не покладая рук! Дела быстро идут в гору. Оккупационная власть не забыла, по достоинству оценила смелый поступок - назначила на ответственную должность в префектуре. Появились деньги, полезные связи, влиятельные люди ищут теперь знакомства с ним. Помимо хорошего оклада должность позволяет получать и побочный доход. Взятки, подарки текут весенними ручьями со всех сторон. Он что-то там распределял или разрешал, сейчас уже не вспомнить. И вот странность, захватчики стремились к порядку, законности, бескомпромиссно боролись с коррупцией, казнокрадством, но никто не обвинял его. Вокруг снимали с должностей, сажали и казнили, а ему хоть бы что! Берет, а предлагают еще больше. Отказывается - жутко обижаются, просят прощения, чуть не в ногах валяются. Умоляют взять и разрешить что-то там. Или выдать. Все окружающие считают его порядочным, честным и принципиальным, завидуют. Женщины просто без ума от такого мужчины, но он - ни-ни - только жена, его любимая.

И дома хорошо. Рядом всегда любящая жена, прекрасные послушные дети, все умненькие, подающие большие надежды в будущем. Дом, как полная чаша, до верху. Родителей не забыл, построил для них настоящие хоромы, стал понемногу строиться и сам - семья-то растет, любимая рожает каждый год! Так прошло много долгих лет, счастливых, радостных. Постарели и умерли родители. Горевал, долго не мог прийти в себя, но постепенно жизнь взяла свое, горе стихло. Снова пошли заботы о семье, дети подрастают, их надо вывести в люди, а это хлопотно, сложно.

Прошли годы, слегла жена. Она уже не была такой красивой, как раньше, годы забрали молодость и красоту, а теперь отняли и здоровье. Забросил все дела, ушел со службы и стал ухаживать за любимой. Нанял лучших врачей, покупал самые дорогие заграничные лекарства, но ни что не помогало - жена медленно угасала. Потом она умерла. Тихо отошла, когда заря только подрумянила облака. Молча сидел возле мертвой жены, качаясь из стороны в сторону, словно маятник и слезы беспрерывно лились из затуманенных глаз. Кричать и плакать не мог, лицо одеревенело, он его не чувствовал, лица. Утром его так и нашли дети, качающимся и залитым слезами. Не помнил, как прошли похороны, что было потом. Только смутно вспоминал, как кто-то тащил от могилы, а он вырывался, что-то кричал, падал на колени, полз, а его поднимали и несли куда-то...