Тед Чан - Сборник “История твоей жизни”

Потом, совершенно внезапно, я вижу себя в морге. Санитар открывает твое лицо: тебе двадцать пять лет.

– Что с тобой?

Оказывается, я проснулась и сижу на кровати; я разбудила Гэри своим резким движением.

– Все в порядке. Я просто не могла сообразить, где нахожусь.

– В следующий раз останемся у тебя, – сказал он сонным голосом.

Я поцеловала его.

– Пустяки. У тебя очень хорошо.

Мы уютно свернулись клубочком, Гэри тесно прижался к моей спине, и мы снова погрузились в сон.

Тебе три года, и когда мы станем подниматься по крутой винтовой лестнице, я буду держать тебя за руку особенно крепко. Я могу сама! – запротестуешь ты, выдергивая руку, и когда ты побежишь вперед по ступенькам, чтобы доказать мне свою правоту, я вспомню тот самый сон. Эта сцена будет повторяться не знаю сколько раз, пока ты мала. Я почти готова поверить, что ты, движимая чувством противоречия, ощутишь неодолимую тягу к альпинизму исключительно из-за моих стараний уберечь тебя от опасности. Сперва будет шведская стенка на игровой площадке для малышей, потом высокие деревья защитной полосы, отгораживающей наш квартал от скоростной магистрали, потом каменные столбы в горно-спортивном клубе и, наконец, могучие скалистые обрывы в национальных парках.

Я дописала последний радикал, положила мелок, вернулась к рабочему столу и уселась в кресло. Откинувшись на спинку, я с удовольствием обозрела гигантское предложение на Гептаподе Б, покрывающее всю поверхность доски в моем кабинете: включив в него дюжину очень сложных придаточных, я умудрилась интегрировать их не просто удачно, но весьма элегантно.

Глядя на подобные предложения, я очень хорошо понимала, почему у гептаподов развилась семасиографическая система письма. Для расы с симультанным восприятием устная речь – что бутылочное горлышко, последовательно пропускающее словесные капли по одной, в то время как письменные знаки на странице видны все одновременно. Разумеется, таким существам даже мысль не могла прийти о глоттогографическом письме, копирующем Гептапод А: предложения на Гептаподе Б не только предлагают все свои знаки одновременно, но и в полной мере используют преимущества двумерного пространства перед линейной последовательностью морфем.

Теперь, когда Гептапод Б вплотную подвел меня к симультанному образу мышления, я постигла рациональное начало грамматики Гептапода А: то, что моему последовательному уму казалось прежде неоправданно запутанным и нелогичным, на самом деле являло собой попытку придать линейно ограниченному потоку речи дополнительную гибкость и некий намек на симультанность. В результате я стала пользоваться Гептаподом А почти свободно, и все-таки он был очень неважной заменой Гептаподу Б.

В дверь разочек стукнули, и Гэри тут же просунул голову внутрь:

– Полковник Вебер будет здесь с минуты на минуту!

Я скорчила гримасу.

– Что ж, ничего не поделаешь.

Вебер вознамерился лично побеседовать с Трещоткой и Свистуном, а мне предстояло выступить в роли переводчика; я терпеть не могла это занятие.

Гэри перешагнул порог и закрыл дверь. Потом он вытащил меня из кресла и страстно поцеловал.

– Ты хочешь подбодрить меня перед приходом Вебера? – спросила я.

– Ничего подобного! Я желаю подбодрить себя.

– Ты ведь не слишком интересовался гептаподами, правда? Признайся честно, ты влез в этот проект только для того, чтобы затащить меня в постель.

– О да! Ты видишь меня насквозь.

Я посмотрела ему в глаза.

– Лучше бы тебе поверить в это.

Когда тебе стукнет месяц, мне придется вылезать из постели в два часа пополуночи, чтобы накормить тебя строго по расписанию. В детской будет витать пресловутый младенческий запах: тальковая пудра, крем от опрелостей, тоненькая струйка аммиака из угла, где стоит ведро для подгузников. Я вытащу твое визжащее тельце из колыбели и сяду в кресло-качалку, чтобы поскорее тебя успокоить.

Слово «инфантильный» происходит от слова «инфант», а то, в свою очередь, имеет корни в латыни, где означает «неспособный говорить». Тебе, однако, совсем не нужны слова, чтобы втолковать мне ясно и недвусмысленно: Я СТРАДАЮ! Я не могу не восхититься истовостью твоего сообщения; рыдая, ты являешь собой истинное олицетворение ярости, и каждая клеточка твоего тела стремится выразить одну-единственную эмоцию.

Не странно ли, что, когда ты спокойна, ты словно излучаешь свет, и если бы кто-то решил написать твой портрет в такую минуту, я потребовала бы непременно добавить сияющий нимб. Но если ты несчастна, ты попросту клаксон, испускающий звук, и тогда твоим портретом может послужить пожарная сирена.

На данной стадии твоей жизни для тебя не будет существовать ни прошлого, ни будущего; у тебя нет памяти о былом насыщении, нет предвкушения нового, и потому ты никогда не успокоишься, пока не получишь грудь. СЕЙЧАС – единственный момент, который ты способна воспринять; ты будешь жить в грамматическом настоящем. И это во многих отношениях завидное состояние.

Гептаподы не свободны, не связаны в том смысле, как мы понимаем эти концепты; они не действуют по собственной воле, но и не являются беспомощными автоматами. Их специфический способ восприятия приводит не только к тому, что действия гептаподов совпадают с историческими событиями; гораздо важнее и интереснее, что мотивы их действий совпадают с целями истории. Действия ради порождения будущего; постановка хронологической пьесы.

Свобода отнюдь не фикция, она совершенно реальна в контексте последовательного восприятия. Но в контексте симультанного восприятия свобода бессмысленна. Правда, и принуждение тоже; это просто иной контекст, не более и не менее достоверный, чем наш собственный.

Возьмем, к примеру, знаменитую оптическую иллюзию – рисунок, на котором можно увидеть то юную даму, отвернувшуюся от зрителя, то старую каргу с вислым бородавчатым носом и крючковатым подбородком. «Правильной» интерпретации здесь заведомо не существует, обе они в равной степени достоверны, однако несовместимы: вы никогда не сможете увидеть обеих женщин одновременно.

Точно так же знание будущего несовместимо со свободой воли. То восприятие мира, которое позволяет мне делать свободный выбор, не дает мне возможности познать будущее. И наоборот, если уж я узнала будущее, то никогда не стану действовать против него и даже не расскажу другим о том, что знаю. Те, кому ведомо будущее, никогда о нем не говорят; никто из заглянувших в КНИГУ ВЕКОВ ни за что не признается в этом.

Я включила видеоплейер и поставила кассету с записью сеанса на форт-уортском Зеркале: с гептаподами беседовал представитель дипломатического корпуса, а Бургхарт исполнял роль переводчика.