Василий Колташов - Торжествующий разум

По залу пробежал легкий ропот, но в тоже время в разных местах раздались уверенные и бодрые аплодисменты.

- Ну, уж на это мы не пойдем, - услышал слева от себя чей-то шепот Калугин. - Значит, собака, ты хочешь, чтобы мы директорам подчинялись, хозяевам? Нет!

- Вот и я говорю, что нет.

- Сами справимся, без вашей биржи.

Калугин чувствовал, что накопленное в народе за многие годы раздражение не просто было растопить райскими речами. Привычный уклад экономической жизни изменялся посредствам вторжения миллионов людей в процессы управление и распределения. Изменялся сам смысл существования хозяйственных структур. Попыткам повернуть вырвавшийся на волю поток было нелегко. Стихия людской массы больше не была статичной. Но это было не все. Павел понимал, что у хранителей прежнего порядка есть еще возможность взять верх.

- Во-вторых, - продолжал Райский. - Против кого и чего мы боремся? Наш главный враг бывший президент, этот чудовищный диктатор, его министры и его депутаты. То есть вся эта свора из "Старой России". Все те кто, причиняя всему народу невыразимые страдания, заставил нас сделать свой жестокий и смелый шаг к свободе. Но можем ли мы тут сказать, что революция победила? Нет. Почему? Еще не находятся в наших руках все носители зла прошлого. Я лично издал указ о поиске и задержании бежавших вождей контрреволюции и взял под контроль его выполнение. Но много ли сейчас в наших руках наших врагов? Нет, из разыскиваемых 900 человек мы арестовали пока только 100! И наш самый главный враг - президент, не в наших руках!

Снова по залу прошла шепчущаяся волна. С мест раздались голоса.

- Где же этот проклятый президент?

- Почему он не арестован?

- Надо что-то делать!

Все эти возгласы, как заметил Павел, исходили из разных мест и, по-видимому, принадлежали сторонникам Райского. Впрочем, среди них были и возгласы подлинного недоумения.

Премьер продолжал:

- Мы видим, что революция еще не закончена. Мы знаем, что у нас еще недостаточно сил для ее завершения. Но мы твердо убеждены в необходимости победить и закрыть трагическую страницу нашей истории, установив в стране новый конституционный порядок. Но пока в наших руках нет злейших врагов справедливости и свободы, разве можем мы говорить о своей победе?

Райски отпил из стакана немного минеральной воды и, слушая застывший без единого звука интерес в зале, снова открыл рот:

- Теперь главное. Что мы должны сделать? Нации чтобы победить и выжить должна объединиться, забыв о своих классовых раздорах. Наш враг на свободе, он опасен, он плетет заговоры, и он крадется к нашим завоеваниям с занесенным над ними ножом. Мы не должны допустить убийства революции, она должна жить! Но как это сделать?

- Поистине превосходный демагог, - отметил про себя Павел.

Калугин ощущал, насколько внимательно слушает зал выступление премьера. Он понимал, что сейчас вся страна слушает его с не меньшим вниманием, чем собравшиеся. Трансляция заседания шла по всем каналам.

- Нам нужно сильное правительство из проверенных борцов. Нам нужно правительство народного доверия, но нам нужно не правительство радикальных внутренних войн. Нет. Это должно быть подлинно общее, подлинно народное, объединяющее все силы революции правительство. Вы можете сказать, и это будет справедливо, что у нас уже есть основа такого правительства, это нынешнее патриотическое правительство революционной России. Но я, соглашаясь с вами, отвечу вам. Мы слишком слабы, мы не можем решить все то множество проблем, что стоят сейчас перед нами, у нас не хватает сил, у нас не хватает власти. У нас не хватает того, что можете дать нам только вы, только ваше доверие и ваша преданность делу революции.

Теперь Райскому аплодировало уже гораздо больше людей, и он, замечая как быстро растет поддержка его идей продолжал:

- Мы просим… Нет, по-революционному, во имя общего нашего дела, требуем передать в наше распоряжение все органы власти. Дать нашему правительству право сформировать суды, органы надзора за порядком. Нам так же необходимо чтобы все части национальной гвардии находились временно в нашем подчинении и могли на деле помочь нам в поимке злодеев заговорщиков и прячущегося президента. Нам нужно чтобы народные советы признали себя частью подчиненной Государственной Думе и тем самым позволили парламентаризму в стране принять четкие подлинно народные формы. Нам так же необходимо, чтобы вооруженные силы республики находились под управлением правительства, а не неизвестно кого, поскольку угроза интервенции в нашу страну продолжает сохраняться. Более того, мы располагаем сведениями о том, что США уже готовят для подрыва нашей революции специальные группы. Не исключаю, что скоро нам придется показать империализму зубы, чтобы сохранить нашу независимость и нашу свободу. Вот для чего нужны все эти меры. Вот во имя чего идет борьба и поэтому, уверен, мы сможем пройти этот непростой этап в нашей великой революции, и выйдем из схватки с внешними и внутренними врагами победителями!

На очень многих, как видел Павел, эта напыщенная речь произвела сильное впечатление. Ликующий гул и звуки аплодисментов не смолкавшие минуту явно говорили о том, что Райский сумел убедить многих.

- Наверное, стоит передать большую часть полномочий стихийных органов революции в руки правительства, - шепнул ему незнакомый сосед.

- Не за что, - коротко ответил Павел.

- Кто готов выступить по данному вопросу? Пожалуйста, следующий, - обратился к присутствующим Хрисовул. На трибуну не спешно поднялся маленький грузный человек в черной рясе и высоком, таком же черном и нелепом, как и все во что он был одет, головном уборе.

- Дети мои, - обратился патриарх Сергий к собравшимся, - в эту тяжелую годину для всего русского народа, всех православных и представителей других конфессии важно сохранить в своем сердце частицу добра и любви к ближним и господу нашему. Именно об этом говорил брат наш и верный слуга народный Сергей Андреевич Райский. Именно в его словах, в его мыслях и чувствах увидели мы верность честности и подлинно христианскую справедливость. Добро, терзаемое из года в год на нашей земле должно, наконец, победить, открыв сердца наши радости. Поэтому, дети мои, я обращаюсь к вам от лица всей нашей церкви, поддержите в эту годину наше правительство, ибо оно и есть то христово, народное воинство, что бьется за светлое царство и подлинное земное счастье.

- Воистину, - кто-то шутливо перекрестился в зале.

Павел лукаво улыбнулся и огляделся по сторонам. Он заметил, что не всем была приятна нелепо пафосная речь этой исторической ветоши в рясе. И уж совсем мало было тех, кто по истине считал себя сыном этого маленького, толстого, бородатого человека и его бога. Спонтанный атеизм, затаенный многие годы, сейчас, казалось, вырывался наружу, сметая в своем порыве все преграды ветхой, ограниченной мысли. Даже процветавший долгие годы под видом обывательского православия «новый протестантизм» рассыпался в прах. Религия абсолютно оказывалась не у дел.