Василий Колташов - Торжествующий разум

- Не знаю. Все говорят выборы, скоро выборы - парламент, ГосДума. Вождь обещал победу - 51% голосов за партию.

- Сколько? Мы наберем не больше 14%. Кто станет голосовать за таких вот комсомольцев? А как работает партия, да и молодежная организация, это же позор. Разве можно так? Никакого внимания к людям, никаких отношений с профсоюзами кроме предательства. Ты знаешь, что наше руководство, со всем его патриотизмом, ухитрилось помочь «красным директорам» раздавить за полгода целых два профсоюзных комитета? Как это можно терпеть? Как? У нас на все один ответ: «Партия знает куда идет, вождь видит». Но это не ответ!

- Ладно тебе, ты еще коммунистов не видел.

- Не коммунистов, а членов партии, - успокаиваясь, поправил друга Павел.

- Да какой черт разница…

Павел сердился. Он не рассчитывал, что события смогут вывести его из себя. Ему казалось, что трудности можно преодолеть. Теперь он видел: в них можно просто увязнуть. Нужно было какое-то решение? Какое-то действие, вслед за которым можно было, наконец, взяться за умы нового поколения. Но какое?

- Нужно искать выход, иначе мы так все дело погубим. Вот ты, почему в партии, почему ты коммунист? Скажи?

- Я хочу жить при коммунизме, хочу быть свободным, быть счастливым, хочу видеть счастливыми всех людей. Не могу терпеть несправедливость, не могу переносить человека товарно-денежного. По-моему должен быть только один человек - человек творец. Именно поэтому я коммунист.

- Вот и я так. Так в каждом должно быть. Как огонь должно в сердце гореть. Гореть, каждой буквой отдаваясь в мозгу. И еще, не знаю, замечаешь ты этого или нет, но большинство наших товарищей стесняется того, что они коммунисты. Понимаешь? Стесняются, вот ты гордишься, и я горжусь, а им стыдно.

- Понимаю.

Павел не все мог пока высказать главных своих сомнений. Но просто наблюдателем он уже не мог оставаться. Оценки, резкие на вид, но сдержанные по содержанию сами вырывались наружу.

- Да никакие они не коммунисты. Просто патриоты какие-то непонятные. А большей частью вообще фашисты, только и кричат, что евреи их погубили. Спорят о сионизме, мировой закулисе, каких-то мифических заговорах. Потерялись они во времени, их место в прошлом, а они в настоящем болтаются. Не место им тут. Не место, а уж тем более таких уродов в будущее брать нельзя.

- Павел, я все понимаю. И согласен я с тобой, но не вижу я пока другого пути, не вижу. Поэтому вступай в партии и думай, вместе давай думать.

- Рад, что ты понимаешь. Датову надо объяснить. Он умный, честный, надо чтобы тоже все понял и нам помогал. Нельзя ему поддаваться этой гнилой субкультуре. Необходимо заново выстраивать отношения внутри организации. Выстраивать так, чтобы изменялась, тянулась вверх вся суть движения.

Было уже совсем темно, только яркие огни костров делали наступившую ночь похожей на день. Горланившие песни комсомольцы стихли. Многие ушли спать.

Литвин взял гитару и предложил:

- Споем? Пусть мир идет к черту!

Это была настоящая песня настоящего - свободного человека.

Они не легли спать. Сидели у огня. Утро пришло само.

- Повестка нашего сегодняшнего дня будет такая, - начал секретарь райкома. - Во-первых, мы рассмотрим итоги выборной кампании. Во-вторых, обсудим ситуацию с подпиской на газету "Трудовые будни народа". В третьих…

Павел сделал усилие, чтобы не закрыть глаза.

- Рок-н-ролл мертв, - постулировал он.

- И последний пункт повестки - "Разное", - живописно продолжал косноязычный секретарь. - Говоря об итогах прошедшей предвыборной компании и самих выборных процессов, хочу вам всем сообщить, что дело это наше непростое. Мы с вами, товарищи, еще десять лет назад тому вступили в борьбу, и теперь нам отступать незачем…

Пожилые партийцы слушали, внимательно наморщив лоб и насупив брови. Почти все члены самой крупной в районе первичной организации были пенсионерами. Молодых лиц здесь Павел еще не видел. Было грустно, так как он уже бывал на партсобраниях. Сегодня его должны были принять в партию.

Внезапно пожилая, горячая женщина с невротическим выражением лица перебила секретаря:

- Петр Викторович, а как же вопрос о взносах! Некоторые товарищи не платят взносы уже много месяцев. Усилия партийной дисциплины требуют от нас быть суровыми. Мы…

- Спасибо, я знаю, - в свою очередь перебил ее секретарь райкома, который сейчас был председателем этого заседания. - Мы проголосовали уже повестку, поэтому предлагаю этот вопрос рассмотреть в "Разном". Теперь давайте, товарищи, внимательно поработаем над вторым вопросом…

Председатель почему-то пропустил первый вопрос. Его никто не поправил.

- У нас сложилась прямо-таки сложная ситуация с подпиской на нашу газету…

- Газета дрянь, - заключил про себя Павел. - Кто ее читает? Она ведь омерзительно сверстана, в ней нет ни одной фотографии, а уж статьи вообще отвратительные. Не удивительно, что никто на нее не подписывается. Мертвое издание.

Зал закопошился. В нем было человек сорок.

- Областной комитет поставил нам ряд задач: увеличить число подписчиков и тем самым расширить поле наших сторонников - патриотов и беспартийных коммунистов. Именно благодаря нашей работе мы смогли одержать победу на прошедших выборах в городской совет, - перешел к первому пункту повестки секретарь райкома. - Вот если не пользоваться нашими агитационными материалами, то невозможно вообще никаких голосов не собрать. Когда в Великую Отечественную войну враг, тот, что сейчас захватил нашу страну, стоял под стеной, мы смогли поднять народ и победить. Если мы и сейчас не сможем поднять народ, то тогда даже наши враги смогут развалить государство. А это, я вам скажу не просто государство, мы его с вами создавали, наши отцы и деды. Так что наоборот нельзя и нужно вести настоящую борьбу…

Павел потерял смысл рассуждений.

- Давай создадим революционную организацию из проституток, - предложил Литвин. - Помнится, Дзержинский в Варшаве смог создать такую, и она принесла большую пользу РСДРП.

- Мишка, ну ведь она не из проституток была, а из модисток.

- Да какая разница?

Они только что познакомились на набережной с тремя девушками и сразу догадались по их речи и поведению, к какой профессии относятся барышни. Да они и не скрывали особо. Но Белкин, который гулял с друзьями, этого так и не понял, полагая, что это просто обычные девчонки. Ну и что, что пьют, как лошади? Теперь он ждал товарищей в компании трех немного кривоногих дам, развлекая их своими рассуждениями.

Литвин только вчера приехал. Павел по нему сильно соскучился, да и впечатлений была масса.

Они купили запланированную выпивку и закуску, и повернули к роще, где их ждала вся компания. Собственно, это Павел познакомил всех с девушками. Сперва они не пожелали общаться, но потом сами пригласили молодых людей присоединиться.