Юрий Никитин - 2024-й

Она охнула:

— Что в лесу такое громадное сдохло? Шеф раньше меня пришел!

Я буркнул:

— Забыла, как работала на полставки и приходила вообще после обеда?

Она лучезарно улыбнулась:

— Я была студенткой, которую вы никак не решались обольстить, а теперь я молодой специалист!

— Специалиста тем более не решаюсь, — ответил я с долей язвительности и выразительно посмотрел на ее солдатские ботинки.

Дверь хлопала все чаще, большой зал, разделенный тонкими пластиковыми перегородками, постепенно наполнялся народом. Я невольно вспомнил, какой крохотный был зал вначале, но, получив первый транш от Корневицкого, я набрал добавочных сотрудников из ребят молодых, амбициозных и не слишком обремененных взглядами времен карет и кассетных магнитофонов.

Москву для баймы скопировали довольно быстро, включая линии метрополитена и даже пещеры, по которым таскали из Кремля сундуки Ивана Грозного, энпээсы выполняют все службы, которые нельзя доверить игрокам: организацию дорожного движения, пожарные части, эмчээсовцы, полиция, ОМОН, городское хозяйство, а все остальное в руках играющих. И если баймер не будет зарабатывать деньги, то умрет с голоду. Правда, можно зарабатывать множеством способов, в том числе полулегальных или совсем криминальных.

Пропищала мелодия рингтона, я вскинул бровь и выразительно посмотрел на Тимура. Тот сделал большие глаза, затем торопливо кивнул. Утечки могут быть и по мобильникам, надо будет отбирать при входе в здание.

Алёна порылась в сумочке, торопливо выхватила, мобильник прыгал в ее ладонях, как живая скользкая рыба. Наконец поднесла к уху.

— Да?.. Это я, да!.. Что?.. Ну… ладно… Что делать… Ничего.

Она положила мобильник на стол, я издали увидел, что Алёна на глазах осунулась, крепкие плечи поникли, а спина сгорбилась. Даже крупная грудь сразу стала меньше, а тонкая талия раздалась, когда Алёна осела, словно снежная баба на солнце. Тимур подобрался и цапнул ее телефон, что-то сказал быстро, кося глазами в мою сторону.

Алёна безучастно кивнула, глядя перед собой отсутствующим взглядом.

Я спросил сочувствующе:

— Алёна, кто-то умер?

Она оглянулась, в глазах мелькнул затухающий гнев.

— Шеф, не лезь под горячую руку. Зашибу.

— Ого, — сказал я, — ну ладно, лучше меня, чем кого еще, я ж отвечаю за работников. Тебя изнасиловали?

Она отмахнулась:

— Если бы! А то все обещают… Я вчера обошла еще три фирмы, искала работу, но везде облом. То ли рылом не вышла совсем уж, то ли работников моей специальности перебор…

Я сочувствующе поцокал головой. Алёна два месяца как окончила вуз, окрыленно разослала везде резюме, она ж закончила с отличием, везде приглашали на собеседование, но тем почему-то все и заканчивалось.

— Может, — предположил я, — не то говоришь? Громко ржешь над собеседователем?.. Ноги слишком широко раздвигаешь, а он пугливый?

Она покачала головой, даже не отгавкнулась, настолько хреново, ответила серьезно:

— Не знаю. Ничего не знаю.

Тимур сказал с сочувствием:

— Может быть, надо было отсосать у собеседователя?

Она отмахнулась в раздражении:

— Отсосала бы, если бы помогло. Но сейчас такая мелочь ничего не решает. Это не старые добрые времена, когда ты был молодым.

— Да, — согласился я, — сейчас в самом деле такая ерунда не играет роли. Это наши отцы были такие идиоты, что в угоду делу… Алёна, а по резюме тебе не отказывали?

— Нет.

— Тогда дело в личном контакте, — рассудил я, — что-то их не устраивало… гм… ты зубы чистишь?

Она огрызнулась:

— Я все чищу!.. И сидим далеко друг от друга через во-о-от такой стол, чтобы ему не могли предъявить иск о домогательствах с его стороны. И все снимается на видеокамеру. Нет, что-то в этом неправильное… От того, что я замечательная, мне почему-то не легче! Никто не видит, что я добросовестная, работать люблю, без вредных привычек, на мужчин не лезу, инициативная только в работе, и вообще работа мне интереснее развлечений!

Я пробормотал:

— Побеждает тот, кто умеет себя лучше подать.

— Вот-вот, — сказала она горько, — что делать, если я подать себя не умею?

— Свинство, конечно, — сказал я сочувствующе.

— Пока других вариантов нет, — ответила она горько. — Конечно, придумывают всякие тесты…

Я поинтересовался:

— Ты в них веришь?

Она скривилась:

— Не больше, чем ты. Но ничего лучше не придумано. Разве что собеседование, но и оно…

— Понятно… — сказал я. — Алёна, я тоже на этом обжигался. Честно! Там нужны стандартные ответы, а нам, с нестандартным да творческим мышлением, это гроб с музыкой. Так что надо больше рассчитывать на эти книжечки, где учат улыбаться да показывать коленки.

— А сиськи? — спросила она.

Я ответил в затруднении:

— Мир меняется очень быстро. В книжках только про колени.

— Ну вот, — сказала она обвиняюще, — не хочешь помочь!

— Не хочу, — признался я. — За эти пять лет к тебе привыкли и полюбили все, Алёнка. Давай переведем тебя в старшие, жалованье увеличим…

Она отмахнулась:

— Жалованье мне очень даже не помешает, но рост еще нужнее.

— Обеспечим, — сказал я клятвенно. — Мы фактически закончили наш долгострой!.. А это значит, будем стричь купоны, делить прибыль… если Корневицкий не кинет нас, как бросали другие, если смилостивится… будем раздавать слонов, награды и повышения по службе.

Она посмотрела на меня с подозрением:

— Правда?

— Клянусь!

— Гм, — сказала она, — вижу, что врешь, только не пойму, в каком месте.

— Жалованье увеличим прямо щас, — сказал я. — Работу тоже подберем сразу, чтобы даром хлеб не ела. Такую, чтоб по твоим плечам. Ты девочка крепкая…

— Поборемся? — предложила она мстительно.

— Только не сейчас, — испуганно сказал я, — когда ты в таком зверском настроении! Как-нибудь в постели, хорошо? Кто победит, тот и насилует.

— Вернемся к жалованью, — предложила она деловито. — И квартальную премию в размере месячного…

— Годовую, — поправил я. — А квартальную — в половинном размере. Соглашайся, пока я добрый.

Она пытливо посмотрела на меня, вздохнула:

— Хорошо. Но только потому, что надоело таскаться по собеседованиям.

— Договорились, — сказал я.

Тимур со своего места прислушивался с одобрительным видом, Алёна прижилась и понравилась почти всем, сказал жизнерадостно:

— Мудро, шеф. За одну битую двух небитых дают. К Алёне притерпелись, хоть она какая-то несовременная…

Алёна оглядела его с головы до ног, нахмурилась:

— Я?

— Ага, ты, — подтвердил он.

— В чем это я несовременная?

— Худая, — заявил он безапелляционно. — Сейчас поджарая блондинка с вот такой грудью уже вышла из моды. Даже вылетела, словно моряк из пивной, которого выставил молодой Брюс Уиллис. Людей с лишним весом много, а будет еще больше, так что моду создают они.