Глеб Кащеев - Городские легенды

– Ну что, что на этот раз?! – раздражённо воскликнула Оля, когда психиатр в поликлинике по месту её работы цокнул языком.

Врач хмуро показал им пятна на Олиной анимограмме. 3D-картинка переливалась всеми цветами радуги – эффектно и красиво. Распечатанные на 3D-принтерах индивидуальные анимограммы считались модным подарком. В Интернете можно было найти любые варианты: например, со встроенным тайником для обручального кольца или детские модели для новорождённых. Но Олина анимограмма с мутными разводами вряд ли смогла бы украсить их однокомнатную квартиру… Слава посмотрел на девушку и весь сжался. Тот тест убил в ней надежду.

Сегодня ей предстоял очередной осмотр. Ни Слава, ни Олька ни разу не заикнулись о нём за последние несколько недель, но на кухне висел большой календарь, и в клеточке «27 марта» печатными буквами значилось: «9:30, ГП31, ОЛЯ АНИМОГРАФ».

В 8:15 Олька вышла из ванной, прокопавшись там целую вечность. Слава поставил перед ней тосты и спросил, как она себя чувствует.

– Я не поеду, – бросила Оля, подхватила тарелку и отправилась на кровать.

Он принялся уговаривать. Она слушала молча, кривилась, ела тосты, и крошки падали на постельное бельё – это окончательно вывело Славу из себя.

– Ты хочешь потерять работу? Хочешь, чтобы пришла полиция?! Ты мне нужна, чёрт побери!

– Чёрт побери, – эхом отозвалась Олька, отряхнула руки и принялась натягивать кроссовки у порога.

Они едва не опоздали. Выбежали из метро в 9:25, и в 9:32 вошли в уже знакомую поликлинику, где сегодня всё было как-то иначе. «Темно», – догадался Слава и взглянул на потолок – ни одна лампа не горела.

– Перебои с электричеством, – с готовностью сообщила бабушка в регистратуре. – Кабеля меняют. Да вы проходите, всё работает.

– Уже бегу, – буркнула Олька. Всю дорогу она не разговаривала со Славой, но прижималась к нему, как перепуганный ребёнок. Наверное, волновалась. Слава рассеянно гладил её по плечу. Ему было всё равно, какого цвета печати украшали её бланки.

Анимограф безмятежно жужжал в своём углу, пока психиатр, – тот же, что и зимой, только теперь он сбрил бороду и помолодел лет на двадцать, – настраивал программы. Славе показалось, что врач забыл о приёме: на столе дымился свежезаваренный кофе без капли сливок, а рядом с чашкой робко выглядывал из-под бумаг глянцевый журнальчик. Психиатр, как и в прошлый раз, попросил Славу уйти за ширму, а Олю – снять свитер, чтобы прикрепить датчики. Олька проводила Славу задумчивым взглядом. Слава ответил улыбкой, надеясь, что это внушит девушке немного уверенности. За ширмой он сел на табурет и уставился в пол.

Анимограф вибрировал, на стене тикали древние стрелочные часы. Когда под окнами сработала автомобильная сигнализация – пи-и-иу, пи-и-иу, все прочие звуки потонули в этом электронном вопле. Слава не считал минуты. Он думал о работе, о Павле Георгиче, о следующей смене и не сразу понял, что Олька спорит с врачом.

– Игорь Владимирович, давайте попробуем ещё раз? Игорь Владимирович!..

Слава выглянул из-за ширмы. Олька стояла у анимографа, всё ещё в датчиках, прижимая к груди одежду. Широко распахнутые глаза были полны паники.

– Ольга, одного скана достаточно, – отозвался врач. – Это ваш молодой человек, да? – он указал на Славу. – Вы…

– Нет! – сверкнув глазами, ответила Олька. – Просто мой брат троюродный, мы дружим с детства. Он за компанию пришёл.

Слава чуть не споткнулся на ровном месте, но промолчал. Он не совсем понимал, что здесь происходит.

– Согласитесь, за мной глаз да глаз – я же психованная !

– Так, а молодой человек у вас есть? – спросил Игорь Владимирович. Да почему ему это так важно?!

– Нет, со мной слишком сложно. Не беспокойтесь, – усмехнулась Олька, резко сорвала датчики, отвернулась и принялась натягивать свитер.

Психиатр покосился на неё, но удовлетворённо кивнул. Его пальцы запрыгали по клавиатуре: «тук-тук-тук» – слышал Слава, пытаясь сквозь туман в сознании разобрать, о чём только что был разговор.

– И не называйте себя сумасшедшей, Ольга, – пробормотал врач. – БАР – это другое.

– Что такое БАР? – Слава с удивлением осознал, что хриплый голос принадлежит ему.

– Биполярное аффективное расстройство, – хладнокровно сообщил Игорь Владимирович. – Расстройство настроения, когда эпизоды депрессии сменяются эпизодами мании. Ничего нет в этом страшного, сегодня БАР поддаётся лекарственной коррекции. Я смотрю, вы заняты в юридической компании, Ольга? Вот и славно, и продолжайте…

Слава сжал челюсти так, что ему стало больно.

– …Просто принимайте лекарства, Ольга: литий, антиконвульсанты и нейролептики, и вы даже не заметите, что больны…

Она не удостоила его ответом. А Славу – взглядом. Сложив руки на груди, Оля смотрела за окно.

– …Сейчас я распечатаю рецепт, сохраню вас в системе, поставлю…

Из принтера на столе выполз розовый листок с аптечным рецептом. Слава подхватил его и уставился на ничего не говорящие ему названия медикаментов.

– …На учёт, и…

Лицо психиатра вдруг потемнело – экран компьютера перед ним погас. Анимограф тоже отключился и наконец перестал жужжать. Воцарилась почти полная тишина, и только неубиваемые часы продолжали ритмично отмерять секунды. Игорь Владимирович откинулся на кожаном кресле и задумчиво почесал затылок.

– Кхм… – протянул он и замолчал. Но снова оживился, увидев Славу. – А, рецепт уже у вас? Отлично! Тогда идите в аптеку, вас там на учёт поставят автоматически. И запишитесь в регистратуре ко мне на следующую неделю.

Оля вылетела из кабинета, утягивая Славу за собой, в его руке – рецепт, в её – бланк с диагнозом. БАР, биполярное расстройство – Слава ничего о нём не знал. Большинство психических отклонений легко контролировались или даже полностью излечивались с помощью лекарств и терапии. Единственным серьёзным ограничением был, кажется, запрет на передачу генома в следующее поколение. «Здоровье народа – превыше всего». Но Слава никогда раньше не задумывался об этом с такой стороны. Ему недавно стукнуло двадцать два, какие дети?

На первом этаже поликлиники мигала зелёной вывеской аптека, но Олька пронеслась мимо приветливо распахнувшейся двери. Не остановилась она и у стойки регистратуры. Слава следовал за девушкой, не задавая вопросов. С Олькой что-то творилось, но ему требовались время и информация – много информации, чтобы в этом разобраться.

– У меня нет времени, – прошептала Олька и резко остановилась. Слава сжал её руку.

– Давай вернёмся в аптеку? С лекарствами тебе станет лучше.

Она вскинула глаза – цвета мутного мартовского неба.

– Слава, я туда больше не пойду. Мне нельзя в аптеку, они меня зарегистрируют… А мне нельзя, ты не въезжаешь?! Нам нельзя!