Борис Конофальский - Во сне и наяву

Вообще-то Светлана, как и большинство её сверстниц, любила животных, котиков всяких, собачек. Особенно ей нравились бордер-колли, посмотрев в интернете, что вытворяют эти умные псы, она в шутку говорила, что такие собачки могли бы учиться в их классе на твёрдые тройки. Но вся её любовь к животным никак не распространялась на здешних существ. Света думала, что прячется она здесь, может быть, не в последний раз, и соседствовать с такой мерзкой тварью, что плюётся неизвестно чем, ей вовсе не хотелось. Девочка поставила к стене свою палку, подняла из кучи мусора кусок стены из слепленых цементом двух кирпичей. Не без труда подняла, поднесла их к краю площадки, прицелилась, тяжело дыша, и отпустила. Хорошо, что она не стала бить жабу палкой. Огромный камень лёг точно на спину животного, но оно не сдохло сразу от страшного удара, а стало быстро, даже судорожно, раскидывая задними лапами мусор и крошево, прыгать в сторону.

Свалилось куда-то за куски переломанного лестничного пролёта, а оттуда заползло в какую-то щель, в темноту. Девочка была удивлена, очень удивлена живучестью этого неприятного животного. Она надеялась, что жаба всё-таки сдохнет там, под камнями, уж очень Свете не хотелось делить с ней своё убежище.

Девочка огляделась. Да, место удобное, но его нужно было почистить. Слишком много тут битого камня и мусора. Но сейчас, после схватки с жабой, ей хотелось чуть передохнуть, оглядеться.

Фу! Вот на кого охотилась жаба. По стене ползали… кажется, папа называл их мокрицами. Они давно, до ремонта в их квартире, под ванной жили. Но те были мелкие, а эти здоровенные, серые, величиной с её мизинец. Тут, в неразрушенном углу дома, в тумане, им было хорошо, сыро. Их тут было немало. Светлана взяла свою палку. И взгляд упал на тонкий её конец. Девочка удивилась. Вся кора, гибкая и крепкая, с палки слезла или распушилась на нитки, а белая сердцевина, что была под корой, потемнела. Она смотрела на ещё влажный конец своего оружия, а потом, ради интереса, взяла и прикоснулась концом палки к крупной мокрице, что ползла по стене. Прикоснулась и чуть прижала её, но прижала легко, так, чтобы не раздавить. Почти сразу мокрица сжалась, выскользнула из-под палки, свалилась на мусор, но не убежала в какую-либо щель, а стала сворачиваться и разворачиваться, выгибалась и снова скручивалась в комок. Сделав так несколько раз, она развернулась и у-мер-ла. Светлана, чуть подумав, выбрала не стене ещё одну крупную мокрицу и повторила действие. Она опять прижала мокрицу влажным концом своей палки. И опять смотрела, как та выкручивается, падает и тоже умирает.

– Офигеть. – тихо произнесла Светлана, разглядывая потемневший конец своего оружия. И думала о том, что ей повезло, что эти жабьи слюни не попали на неё. Главное, самой теперь за тонкий конец не схватиться. Девочка опять огляделась, теперь она собиралась разобраться тут у себя на площадке. И вдруг…

– Это вы? – раздалось… кажется, прямо над её головой. Она даже голову задрала, но, кроме тумана, ничего не увидела. – Вы вчера выбирались из-под земли?

А-а-а-а… Как девочка была рада этому голосу. Она чуть не закричала от радости, чуть не запрыгала на месте.

– Да, да! Это я, я. – быстро говорила Светлана. – Вы меня видите?

– Вижу, – отвечал ей голос чуть погодя. – Но я могу видеть вас только в том случае, если вы находитесь на одном месте не менее десяти секунд, или я вижу ваши движения, но с задержкой. Но я хорошо вас слышу. Я просто узнаю вас по тембру голоса. Звуки я разбираю даже в тумане, но и они от вас доходят до меня через десять секунд.

– Что? – не поняла Светлана. Почему? Почему десять секунд? Впрочем, её это сейчас не сильно заботило. Девочку интересовал другой вопрос. – Почему я опять вижу этот сон, вы говорили, что я больше об этом месте и не вспомню. А я опять тут… Ну, это… В смысле мне опять это снится…

– Боюсь, что моя оценка ситуации с вами не была взвешенной, – спокойно и с задержкой отвечал ей голос.

– Не была взвешенной? – падающим голосом переспросила девочка.

– Да, я думал, что вы тут случайно. Многие люди ищут, как сюда попасть, мне же, в прошлую нашу встречу, показалось, что вы тут оказались случайно. Вот я и подумал, что больше вам тут бывать не придётся. Судя по всему, я ошибался.

Светлана опешила. Замерла, задумалась. Даже рот раскрыла. Она ничего не понимала. Какие ещё люди, да ещё и многие, которые хотят попасть в её сны. Но, едва подумав об этом, она снова вернулась к вопросу, который её волновал больше всего:

– А вы не скажете, как мне проснуться?

– К сожалению, я не знаю ответа на этот вопрос, – донеслось до неё с задержкой, к которой она уже начинала привыкать.

– Может, мне будильник ставить? – робко предложила она.

– Я не уверен, что это вам поможет. Боюсь… ну, если вы сюда проникаете не по своей воле, то вас сюда призывают.

– Что значит призывают? – удивилась Света. – Кто это меня призывает в мои же сны? Как такое может быть?

И тут в глубине ее сознания, далеко-далеко, в самом потаённом уголке ее души, сам собой всплыл вопрос: может быть, это… мама?

На сей раз задержка была намного длиннее, чем обычно, видимо, голос размышлял над ответом. И наконец ответил:

– Вам нужно выслушать меня внимательно, и уж если вам придётся иметь дело с этим местом, вам просто необходимо это знать. Дело в том, что это не ваш сон. Это место я называю Истоки.

– Истоки…, – тихо, почти шёпотом, и удивлённо произнесла она, продолжая слушать, что говорит голос.

– Это всего лишь точка в потоке времени, точка, в которой начинается и ваше личное, ваше персональное время. Но эта точка не только ваша, так как она напрямую привязана к точке вашего пространства, того, в котором вы непосредственно обитаете, то есть это ещё Исток для миллионов подобных вам существ, что сейчас живут с вами в вашем времени и в вашей локации, в вашем трёхмере.

Светлана молчала. Всё то, что произнёс сейчас голос, просто не укладывалась в её голове. Да и не могло это уложиться в голове девочки, которой ещё не исполнилось и шестнадцати. Которая училась-то на тройки, потому что до беды, что приключилась с их семьёй, ничем, кроме бега, любимого спорта, и аниме почти и не интересовалась. А тут тебе потоки времени, точки, локации всякие, непонятные трёхмеры, глупости, глупости неприятные и непонятные. Не о том она хотела слышать. Нет… Скорее всего, это точно какой-то забубённый и глупый сон. Но среди этого всего непонятного сна неожиданно появилась одна вещь, которая Светлану заинтересовала. Папа смеялся над ней частенько, ну, в те времена, когда он ещё умел смеяться. Смеялся, когда она, вытаращив глаза, прибегла к нему обсудить какую-либо дикую новость, прочитанную в интернете. Как было с новостью, что с какого-то там года обучение в десятых и в одиннадцатых классах будет платным. С этой новостью она прибежала к папе. А он, выслушав её, улыбался и говорил: