Игорь Давыдов - Viva la Mesalliance, или Слава Мезальянсу [СИ]

Илега хихикнула.

— Я так понимаю, у него весь зад был в полосочку?

— Агась, — кивнула Броня. — Наша учительница в какой-то момент стала день начинать с выдачи ему порции розг, хотя парень даже накосячить ещё не успевал.

— Да, есть у нас такая практика-профилактика, — ответила камеристка. — Если Форгерия не справляется с подавлением человека, то мы должны доделать её работу. Подавленный ученик куда как более удобен. В конце концов, если бы он понимал слова, до подобного утреннего ритуала бы просто не дошло. А так: спускай штаны и получай по заду на радость одноклассникам. Кстати, а ты сама как, часто розгами получала?

— В начальных классах с учительницей у меня были неплохие отношения, — хмыкнула синеглазка. — А вот уже в средней школе меня очень невзлюбил биолог.

— И что с ним сталось? — в очередной раз хихикнула Илега.

— Ты спрашиваешь потому, что в ВУЗе вас предпреждают о возможных негативных последствиях злоупотребления силой против попаданцев в этом возрасте, или потому, что ты считаешь, что я всегда была машиной смерти? — изогнула бровь Броня.

Однако прежде, чем камеристка ответила на прямо заданный вопрос, в беседу вмешалась Ёлко.

— Когда будущая слечна Лешая вернулась домой со следами побоев, в школу со скоростью, превышающей скорость передачи информации между связанными фотонами, прилетел её отец… оживление учителя стоило семейству Глашек немало злотых, но больше подобных конфликтов в школе не возникало: вопрос был улажен в досудебном порядке, — незаинтересованный, будничный тон аналитика сумел вызвать мурашки на спине Брони: синеглазка даже и не предполагала раньше, насколько подробное досье «номер два» собирала на всех, кто мог бы оказаться интересен Даркену Маллою. — Пану Глашеку не стоило расставаться со своими деньгами: Сковронский в тот период времени был скор на расправу, но угрожала она, скорей, учителю. В конце концов, разгневанного отца на «высшую меру» подписать не удалось бы, а вот сотруднику школы вполне можно было бы пришить коррупцию и отправить в застенки, на производство высоконасыщенного праха.

— Знаешь… — рассеянно пробормотала Броня. — Мы в те времена были не в курсе всей этой истории и знали лишь, что местный шляхтич особо лютует на суде. Потому предпочитали не связываться вообще.

— И правильно, — кивнула Илега. — Учитель, на самом деле, существо привилегированное. Даже если он — челядь. Школа — кузница кадров. И речь здесь не столько о высоком профессионализма — это уже дело ВУЗов и ССУЗов — сколько о покорности и лёгкости в управлении.

Раздался громкий хлопок в ладоши, что всколыхнул мирную, ровную гладь разговора. Это привлекала к себе внимание синеглазая аватара бога.

— Ха! Я так и знала! Я так и знала, что где-то есть мир, где никто не скрывает истинную суть школы. Хра-а-а-ам зна-а-а-аний, — противным голосом передразнила она целую плеяду ораторов. — Здесь вас нау-у-у-уча-ат. Тупо детохранилище, куда родители скидывают карапузов, чтобы не мешали им работать. И лишь в Форгерии, где в естественный процесс то и дело вмешиваются попаданцы, пришлось учителям прямо говорить, что их задача заключается, в первую очередь, в том, чтобы превратить мелкую поросль в серую массу.

— Ты несправедлива, elsis, — обиженно-капризно протянула камеристка. — Во-первых, мы, всё-таки, учим. А во-вторых, это ведь всё для блага детишек. Шляхту очень легко оскорбить, а потому будущим членам общества лучше не привлекать к себе никакого внимания сильных мира сего лишний раз.

— Согласна с предыдущим оратором, — заметила Ёлко, не отвлекаясь от бумаг. — Кроме того, не забывай, что твоя точка зрения порождена тем фактом, что ты уже получала большую часть этих знаний в предыдущей жизни. Технический уровень твоего старого мира похож на форгерийский. А вот мне, попаданке из общества, не знающего о прикладных свойствах электричества и лишь присматривающегося к паровому котлу, было, чем заняться за партой. Хотя… я и не ходила в школу для челяди. У меня средний навык педсостава был совершенно иной.

Дворянка перелистнула страницу и слегка нахмурилась, очевидно недовольная сочетанием каких-то циферок.

— Кстати, Илега, я никогда этим не интересовалась: какие учителям дают рекомендации по обучению детишек из миров более продвинутых, чем Форгерия, и равных ей? Для них же все науки не вновинку.

— А, тут ничего особенного, — хихикнула та. — Гостей из всяких киберпанков и космических империй надо бы слегка «заземлить», ведь их знания чаще всего бесполезны и неприменимы, а о том, как писать-считать от руки они часто и не помнят. А насчёт тех, кто равен нам… скажем так: большинство из них давным давно забыло, как находить площадь круга, вписанного в квадрат. Ведь им это в предыдущей жизни совсем нужно не было.

Броня не удержалась от улыбки: слишком занятно выглядела задумчивость на лице аналитика. «Номер два» только сейчас поняла, что в ряде аспектов она и правда глупей школьника. Но, разумеется, не в озвученном: ведь магическая теория слишком многое наследовала из математики.

— Я не потому говорю, что школа плохо справляется с задачей выдачи знаний, Ёла, что прошла почти ту же программу по второму кругу, — отметила Лешая. — Детохранилища своего старого мира я описывала теми же словами. Ей-Форде, речь идёт даже не о том, что большая часть предметов никогда не пригодится ученику в его взрослой жизни, а сам школяр это подсознательно понимает. Важно, что сама идея собрать в одном месте целую кучу незаинтересованных в постижении наук молокососов, ставит крест на организации эффективной передачи знаний.

Она вздохнула.

— Это порождает эффект резинки. Отличник почти не имеет возможности оторваться достаточно далеко от двоечника. В теории эту проблему могли бы решить допзанятия с учителем, но вы хоть пробовали считать, сколько часов подобных допзанятий в неделю может получить мотивированный образовываться молокосос и подсчитать их соотношение с откровенно бесполезными общими уроками? А ведь должно быть всё наоборот.

В следующее же мгновение Лешая получила от Илеги игривый удар ладошкой по лбу.

— Бу-у-у-ука! — протянула камеристка. — Тебя послушать, так вокруг весь мир несовершенен, а все люди — безответственные и безалаберные лысые обезьяны. Одна ты — слечна Совершенство.

Броня хихикнула, а затем продекламировала знакомые ещё с предыдущего детства строки, предварительно переведя из с земного русского на форгерийский русский, дабы сохранить подобие ритма и рифмы.

Вы само совершенство,

Вы само совершенство,

Отъ улыбки до жеста

Выше всякихъ похвалъ!

Ахъ какое блаженство,

Ахъ какое блаженство,