Сергей Тамбовский - Недостройка

Когда вернулся к ручью, Коска уже был там – сидел на камешке и вытряхивал из сапога песок.

– Ну что, ничего не вышло? – спросил он у меня.

– Да, стенка непрерывная и идёт далеко, пока глаз видит.

– У меня то же самое. Надо, значит, возвращаться на вашу базу, – вздохнул он, – только сначала отхлебнём из твоей фляжки.

Я протянул ему флягу со спиртом и раскладной пластиковый стаканчик, он налил до середины и выпил.

– А вы? – спросил он.

– Не, я пока не буду, настроение не то, – ответил я, – может ты хочешь? – спросил я у Оксаны.

Та затрясла головой.

– Ну как хотите, – и Коска надел сапог и решительно зашагал вниз по течению Ольхового ручья.

Обратное путешествие прошло совсем без единого приключения, да и мы все приноровились, так что прыгали по камешкам быстро и слаженно. Через час оказались возле устья.

– Кажется наши моряки возвращаются, – сказал Коска, приложив руку козырьком к глазам.

И точно, я сначала услышал стук лодочного мотора, а потом и увидел лодку, она ходко преодолевала небольшое волнение, балла на три, не больше. Через несколько минут лодка ткнулась носом в отмель, из неё выскочил мичман в больших болотных сапогах, а за ним и двое остальных пассажиров, и они все вместе затолкали её на берег. По их лицам я понял, что ничего позитивного во время их путешествия им не встретилось.

– Что, тоже облом? – спросил я.

– Почему тоже? – уточнил замполит, – расскажите сначала, что там у вас хорошего, на ручье этом.

– Стена там сплошная, по виду прозрачная, но через себя ничего не пропускает.

– Во как, – озадаченно ответил замполит, – а у нас немного другое – через километр-полтора начинается очень сильное волнение, прямо шторм, причём в строго ограниченной полосе шириной метров в сто… даже чуть меньше. И до, и после этой полосы штиль, а тут волны на все шесть баллов, наша моторка такое не преодолеет. Пришлось возвращаться.

– Значит, застряли мы тут прочно и надолго, – задумчиво сказал Коска, – надо думать, как жить дальше. Продуктов на кухне на сколько хватит?

– На неделю-полторы точно, – ответил замполит, – а дальше можно будет на подножный корм перейти, черемша-папоротник-рябина-ягоды, всего этого тут дохрена. Так что с голоду точно не умрём.

– Надо ещё раз попытаться установить связь, – это высказался американский капитан Стив, – может быть в каком-то узком диапазоне волны будут проходить.

– Хорошее предложение, – одобрил замполит, – ещё какие-нибудь предложения будут?

– Надо перепись населения провести, – предложил я, – ну и заодно поспрашивать у народа, вдруг кто-то предложит что-нибудь умное.

– Тоже дело, – замполит снял фуражку, почесал голову, потом продолжил, – пошли в казарму.

И мы вереницей вдоль берега вернулись к нашим баранам. Бараны, в смысле, собратья по несчастью сидели рядком на лавочке возле общаги и курили… ну не все конечно, через одного примерно.

– Хорошо, что все здесь, – обрадовался замполит, – проводим перепись действующих лиц.

И он вытащил из кармана кителя записную книжку и начал перекличку:

– Первым номером иду я, вторым мичман, третьим охотник Коска, далее американцы – Стив, Ник, Юджин, Алекс и… – последнего он забыл.

– Элайджа, – помог ему я, – можно наверно Ильёй его звать, как тебя.

– Да, и Илья. Итого восемь. Переходим к командировочным – от АКИНа у нас Оксана с Лёликом, а их Приволжска Антон, Петрович, связанный Андрей, Саша, Сева… ещё кто?

– Ещё два программиста, Коля и Дима, – подал голос Петрович.

– Никого не забыл? – строго спросил замполит.

– Были ещё геноссе Мыльников и турист Серёжа, но они сгинули, когда тут эти фейерверки начались, – это я напомнил.

– Значит никого не забыл. Теперь слушайте мою команду – командировочные идут на кухню и подсчитывают, сколько у нас осталось продуктов, результаты мне отдадите. Это раз. Мичман с Коской забираются на крышу и караулят окрестности. На всякий случай. Это два. Я с Антоном и двумя американцами идём в радиорубку и пытаемся связаться хоть с кем-то. Это три.

– А я? – возмущённо спросила Оксана.

– Ты с Лёликом контролируешь поведение буйного Андрея. Доложишь потом лично мне. Да, что там развалины-то?

– Всё тихо с самого утра, – ответил Петрович. – Может на разведку сходим в ту сторону?

– Не надо, хватит с нас пока приключений, – твёрдо отвечал замполит. – Всё, разошлись по рабочим местам.

И мы вчетвером (кроме капитана Илья взял с собой ещё радиста Ника) отправились в научный корпус, который так и стоял открытым со вчерашнего дня. Ничего там внутри не изменилось, даже дверь в нашу лабораторию была распахнута ровно на тот угол, что и вчера я её оставил… ну когда с вороном первый раз поговорил. Заглянул по дорогу внутрь – экран Видеотона мерцал зелёным маркером, но никаких сообщений больше не было. Ну и нечего здесь делать, сразу в радиорубку пойдём.

А и в радиорубке ничего не поменялось, всё те же стойки, Окунь справа, Вихрь слева. Ник со Стивом с любопытством осмотрели всё это добро и тут же затеяли специфический диалог с нашими моряками, в котором я, если честно, ни черта не понял, что-то сугубо радиотехническое. Наконец они выдохлись, и Семён сел за передатчик.

– Попробуй диапазон КВ, примерно 20-25 мегагерц, – посоветовал Ник.

Сёма попробовал, ничего хорошего из этого не вышло.

– Ну тогда в СВ выходи, 2,5 мегагерца, – сказал уже Стив.

Опять нулевой результат. Тут я не выдержал и брякнул чисто на удачу:

– Может в УКВ передвинемся? Чем чёрт не шутит – на 50 или там сразу на 100 мегагерц?

На меня посмотрели, как на больного.

– УКВ же только в пределах прямой видимости работает, – счёл нужным пояснить мою дурость мичман, – а это максимум несколько километров. И с кем мы будем связываться в этом радиусе, с росомахами?

Но тумблер он всё-таки перещёлкнул на этот диапазон, и тут из наушников раздался хорошо слышимый даже нам, стоящим рядом, сухой металлический голос:

– Говорит Айя, говорит Айя, кто на связи?

Мичман переглянулся с замполитом и ответил:

– Мичман в/ч 90355 Панин у микрофона.

– Кто у вас старший в подразделении? – продолжил голос.

– Капитан третьего ранга Петюнин, – тут же ответил Сёма.

– Передайте ему наушники и покиньте помещение, я буду говорить только с ним.

Замполит помолчал немного, потом забрал наушники у мичмана, а нам всем сказал выйти за дверь – мы и вышли гуськом, старший же приказал…

В пустом и пыльном коридоре я болтаться не стал, ушёл к себе в лабораторию, а за мной и остальные подтянулись. Мичману-то наша техника вдоль и поперёк знакома была, так что он просто открыл окно и закурил, а американцы с большим любопытством начали изучать ЭВМ СМ-4 и всё, что вокруг неё стояло и лежало.