Сергей Тамбовский - Недостройка

– Представляю, – вяло ответил он, – но всё равно хотелось бы.

– В Питер поедем, там с переговорного пункта может и дозвонимся, а сейчас пожрать чего-нибудь не помешало бы.

Мы с Петровичем вышли на кухню, из окна которой открывался вид на окрестные сопки, вершина каждой второй была в снегу. В конце июня месяца – необычно, ничего не скажешь.

– Так, – сказал Петрович, что у нас тут есть в холодильнике?

Да, тут и холодильничек небольшой имелся, системы «Морозко», но внутри него нашлись только пара вялых картофелин и такая же вялая луковица.

– Да, из этого каши не сваришь, – логично заключил я, – надо бы в магазин что ли сбегать, время начало седьмого, они тут должны до семи открыты быть.

Но никуда сбегать мы не успели, потому что раздался звонок в дверь. Я открыл – на пороге стоял всё тот же Лёлик Рабинович, а в руках у него был здоровенный пакет, оттягивавший ему руку.

– Здорово, парни, – весело поприветствовал он нас, – сейчас уху сделаем, вот из этого хвоста.

И он достал из пакета немалых размеров рыбину, килограмма на четыре точно.

– Откуда это? – спросил я и одновременно задал свой вопрос и Петрович – Не жалко такую красоту командировочным скармливать?

– Откуда-откуда, – ответил Лёлик сначала мне, – из моря. А скармливать не жалко ни разу, у нас такого добра много плавает.

– У нас только две картошки и луковица, – перешёл я сразу в практическую плоскость, – маловато наверно для ухи.

– В самый раз, главное, в ухе главное рыба. Ну и чтоб горючее было, это другой основной компонент.

– С горючим у нас как раз хорошо, спирта две канистры имеются, – сказал Петрович, – только разбавить бы его надо, там процесс перемешивания пару часов идёт.

– Спирт-то какой, гидрашка? – деловито поинтересовался Лёлик.

– Обижаешь, начальник, – ответил я, – в экспедицию да чтоб технический спирт выдали – медицинский ректификат, чистый и прозрачный как слеза ребёнка.

– Ну тогда ты, Антоша, иди спирт разбавляй, а мы тут готовкой займёмся, – скомандовал Петрович.

– Мы его вообще-то и без разбавления пьём, – заметил Лёлик, – лучше всасывается.

Но видя наши вытянувшиеся лица, он тут же добавил:

– Но вы конечно разбавляйте, мешать не буду.

Через два часа все уселись за стол на кухне, нас пятеро, Лёлик, плюс к этому подошёл Максим и (сюрприз-сюрприз) красавица Оксана тоже на огонёк заглянула, я, сказала, недалеко тут живу, мимо шла, решила проведать. Пару табуреток пришлось у соседей попросить.

Уха оказалась выше всяких ожиданий, ну ещё бы, горбуша-то только что выловлена была, а не тряслась по кочкам и ухабам до магазинов центральной России месяц-два. Ладно, что мы её наварили огромную кастрюлю, так что хватило на каждого по две тарелки. Оксана не чинилась и не строила из себя недотрогу, а активно поддерживала беседу, вставляя понемногу острые шпильки для особо разговорчивых. Разговор же крутился вокруг самого злободневного, вокруг Камчатки и ее обитателей.

– Я и говорю, – вещал Лёлик, подливая себе и соседям из трёхлитровой банки, где турист Серёжа развёл наш драгоценный спирт, – чего-чего, а медведей здесь, как деревьев в лесу.

– А ты видел хоть одного-то? – спросил недоверчивый Андрей.

– Вот как тебя, – быстро отвечал тот, – вышел как-то погулять за околицу нашего Приморска, вон туда примерно (и он показал в окно примерное направление), в августе прошлого года дело было, гляжу, что-то большое и тяжёлое впереди возится. Ну я сразу просёк момент и назад попытался ноги сделать, он за мной. Медведи, они суки быстро бегают, особенно если в гору, у них же задние лапы длиннее передних, вот он и припустил за мной. Вижу, что не успеваю я до домов добежать, решил на ёлку залезть.

– Так они же по деревьям лазить умеют? – продолжил сомневаться Андрей.

– Камчатские не умеют, когти у них слабые для этого дела – так вот, залез метра на четыре вверх, а он внизу прыгает, хочет меня зацепить, но не выходит. Так и просидел я на дереве битых два часа, пока ему не надоело. Вообще-то в конце лета еды в лесу много, на людей они не кидаются, но мне видно попался какой-то неправильный медведь.

– Ну за чудесное спасение, – выдал тост Петрович.

Выпили, заели ухой, далее продолжил геноссе Мыльников.

– А что, у вас тут только медведи водятся? Или ещё кто есть?

– Из крупных зверей только они, – это Максим подключился, – а если в целом брать, то рыси ещё ходят, росомахи разные, выдры, лисы, волков немного есть… Ну и птицы конечно, от орлов до топориков.

– А тигры?

– Да ты чего, какие тигры, тигры это Владик, а у нас для них слишком холодно. И змей с лягушками здесь нет, совсем нету.

– А чего так?

– Особенности эндемики, – гордо сказал умное слово Лёлик, доедая второй кусок горбуши.

– Про рыбу забыл, – это я подал реплику, – они у вас тут очень вкусные.

– Самим нравятся, – ответила Оксана, – знаете, кстати, что лосось это не вид рыбы, а семейство, а так-то их целая куча, видов лососей. Ну из тех, что здесь водятся.

– Какие например? – это я поддержал разговор.

– Горбуша, самая распространённая, то, что мы сейчас едим – мясо бледно красное, икра примерно такого же цвета, весит от 1 до 4 кило. Потом есть ещё нерка, поменьше и покраснее, у неё икра очень вкусная. И кижуч… про него почти ничего не знаю.

– Кету с чавычей забыла, – поправил её Максим, – чавыча здоровенная бывает, 10 кило и выше, а кета промежуточный вариант. И в реках у нас тут гольцы такие водятся, речной лосось, маленькие и вёрткие, их мало кто ловит.

– И они вроде бы должны на нерест где-то в это время идти? – спросил Петрович.

– Да, но чуть позже, – сказал Лёлик, – в июле-августе, тогда их можно просто сачком зачерпывать из небольших рек, куда они нереститься лезут. Горбуши, кстати, страшные становятся в это время, горб вырастает, из-за него наверно её и назвали горбушей. И мясо становится невкусным… не то, чтобы совсем в рот не возьмёшь, но невкусное, из них у нас только икру берут, остальное выбрасывают.

– Дааа, – протянул Петрович, – интересная у вас тут жизнь.

– Это мы еще про вулканы, гейзеры и землетрясения не начинали, – бодро отвечал ему Лёлик, – а как начнём, вдвойне весело станет.

– Ты вот чего лучше расскажи, – перебил я Лёлика, – про зарплаты у вас тут, а то утром начинал сам эту тему, так уж доведи до конца, всем интересно.

Народ мигом навострил уши – рыба конечно рыбой, а вулканы вулканами, но своя рубашка, она гораздо ближе к телу.

– У нас тут секретов нет, – ответил Лёлик, закуривая беломорину, – в АКИНе минималка 400 рублей, мнс-ы и младшим инженерным персоналом получают.

Оооо, раздался дружный выдох нашей приволжской команды, у нас 130 давали по приходу, а проработавшим пять лет и более можно было рассчитывать на 200, а тут сразу все 400.