Сергей Юрьев - Шанс милосердия [litres]

– Всё! Пошли вон, – распорядился он, и уборщики проворно скрылись в одной из дверей.

Некоторое время было тихо, а потом донесся звук шагов и обрывки фраз.

– …а господа промышленники заломили цену за новую партию огнемётов. Думаю, стоит их…

– …с кушанскими рысаками не сравнится…

– …к Гильяне больше не пойду, от визитов к ней разум мутнеет…

– …представляете, все новые гаубицы отдали Гиваргу, а мне опять старьё подсунули…

– …я и предлагаю часть денег перенаправить на авиацию…

– …но я уже чую запах победы…

В помещение вошли девять высокопоставленных военных в малиновых мундирах, подпоясанных ремнями с пустыми ножнами для коротких мечей и трое, видимо, гражданских чинов, одетых в зелёные кафтаны с золотым шитьём. У всех были аккуратно постриженные и завитые бороды, из-за чего выглядели они на одно лицо. Пришедшие расселись на свои места, прекратив разговоры, и устремили взгляды к парадному входу.

– Кажется, нам повезло, – воспользовавшись паузой, заметил Тиглат. – Это, скорее всего, что-то вроде императорского совета.

Он хотел сказать что-то ещё, но в зале появился ещё один персонаж – в длинном до пят синем балахоне и с посохом в руке.

– Его Победоносное Величество Верховный Маликум, Хранитель Государства, Благодетель Народа, Блюститель Традиций и Закона Одишо-Ашур двенадцатый, да живёт он вечно! – торжественно объявил церемониймейстер, сделал шаг влево, повернулся лицом к бархатной ковровой дорожке и упал на колени, прикоснувшись лбом к полу, отделанному плитами из ярко-зелёного камня.

Участники предстоящего заседания поднялись со своих мест и согнулись пополам, прижав ладони к груди.

– Ну и порядочки у них там… – проворчал штурман.

Император похлопал церемониймейстера по спине и, когда тот поднял голову, жестом предложил ему убираться.

– Слава Владыке Суши и Океана! – дружно проскандировали сановники, но император лишь махнул рукой, предлагая рассаживаться по местам.

Одет он был не столь торжественно, как остальные: чёрные шаровары и белая рубаха навыпуск. О его титуле свидетельствовала лишь тиара в виде усеченного конуса с плоским верхом, украшенная золотыми чеканными пластинками со стилизованными изображениями солнца и драгоценными камнями. Впрочем, и этот символ власти он снял с головы и небрежно положил на стол, едва занял своё место. Вслед за ним уселись и все остальные.

– Итак, с чего начнём? – поинтересовался правитель Империи.

– Ваше… – попытался выступить сановник, сидевший по правую руку от императора, но тот прервал его, стукнув ладонью по столу:

– Сегодня обойдёмся без церемоний. Время дорого. Итак?

– С докладом о положении на фронтах выступит шатам Ивия Шалит, – сообщил сановник.

– Наше наступление успешно развивается! – Тут же начал доклад шатам, сидевший напротив императора. – Разработанный нами план сработал в точности, и противник поступил именно так, как мы ожидали. Массированным ракетным ударом, который нанёс противник по нашим передовым частям, были полностью уничтожены девятнадцать броневых бригад и тридцать два пехотных батальона, сформированных из новобранцев, резервистов и ополченцев. Как и было задумано, под ракеты Федерации были направлены части, укомплектованные устаревшей техникой и солдатами ограниченной боеспособности, призванными, в основном, в Кетте, а также в западных провинциях. В результате именно на них противником был израсходован весь стратегический боезапас и, чтобы восстановить его, Федерации потребуется не менее полугода. Второй удар, нанесённый нашими кадровыми частями, был сокрушителен. Фронт прорван в шести местах одновременно, и сейчас мы продвинулись во вражескую территорию на глубину от десяти до тридцати пяти фарсахов. Наступление продолжается, пока не встречая какого-либо серьёзного сопротивления, кроме налётов авиации на наши передовые подразделения. Уверен, что через двое суток мы выйдем на рубеж Мари – Харран – Кархемиш, а ещё через неделю установим линию фронта по реке Хабур.

– Каковы наши потери? – поинтересовался император.

– Потери кадровых частей будут известны через двое суток после выхода наших войск на плановые рубежи.

– А сколько мы потеряли людей и техники от ракетного удара?

– Девятьсот пятьдесят единиц бронетехники, которую нам всё равно пришлось бы отправлять на переплавку, и около восьмидесяти тысяч новобранцев, резервистов и ополченцев. Что касается ущерба, нанесённого противнику, то он пока тоже подсчитывается, но уже можно с уверенностью сказать, что одно только число пленных в полтора раза превышает все наши потери.

– Что ж… Неплохо. – Император поднял руку, и рядом с ним тут же появился секретарь, готовый записывать его волю. – Подготовь указ о присвоении шатаму Шалиту звания туртана. И подбери ему какую-нибудь виллу на западном побережье – из тех, что недавно конфисковали у предателей и казнокрадов. И чтоб одну из лучших! Ясно?

– Будет исполнено, Ваше Величество. – Секретарь исчез так же бесшумно, как и появился.

– А что нам скажет рища-парук о спасательной операции в городе Харран? – продолжил император.

– Я… – Вздрогнув от неожиданного внимания к своей персоне, поднялся низкорослый старичок. – Я… Я не в курсе. Никаких серьёзных происшествий не было. Мне не сообщали…

– Что-о-о?! – Император был явно удивлён и раздосадован таким ответом. – Рища-гяшуш! В чём дело?

Встал плечистый накачанный мужчина средних лет и смущённо заявил:

– Операция «Гнев народа» сорвалась, мой повелитель…

– А ну-ка, поподробней… – потребовал Одишо-Ашшур двенадцатый.

– Все было подготовлено, и колонна вражеских ракет уже приближалась к точке пуска… – Он слегка замялся, но, набравшись смелости, продолжил доклад: – Но по невыясненным причинам рухнул мост через Тигр, и они не смогли добраться до стартовой позиции.

– Вот как?! И что ты предпринял?

– А что я могу, мой повелитель? Мост-то рухнул…

– А я-то думал, что моя воля должна быть выполнена любой ценой, независимо от обстоятельств… Не ты ли клялся, исполняя свой долг, преодолевать все препятствия, не жалеть жизни, ни своей, ни чужой? Может, твои родственники в Харран переехали?! Может, ты о них печёшься?

– Никак нет… Я старался. Изо всех сил.

– Где эти ракеты сейчас?

– Уничтожены. Расчеты сами их взорвали, как только приблизились наши войска.

– Ты знаешь, что тебя ждёт? – холодно спросил император.

– Да, мой повелитель, – слабым голосом ответил рища-гяшуш.

– Иди в Западную башню и жди моего приговора! На милость не надейся…

Наместник по разведке понуро двинулся к выходу, и, едва он скрылся за дверью, Одишо-Ашшур вновь обратился к Шалиту: