Александр Панчин - Апофения [litres]

Идея телегонии хорошо согласовывалась с теорией одного российского ученого о волновой генетике. Тот открыл, что ДНК – это голограмма, которая может меняться под воздействием самых разных факторов. Например, повреждаться из-за матерных слов. Увы, ученый не дожил до признания своих идей научным сообществом, но вскоре после его смерти компания «Монстранто» нашла им практическое применение. Если мат разрушает ДНК, то слово – отличный инструмент для модификации генов. Генные инженеры из «Монстранто» научились подбирать матерные слова так, чтобы менять строго определенные последовательности ДНК. Они стали более активно, чем конкуренты, исправлять генетические дефекты эмбрионов, выводить новые сорта растений и породы животных. Все это не считалось ГМО, ведь использовались только проверенные временем слова.

Увы, в погоне за прибылью «Монстранто» допустила чудовищную ошибку: компания попыталась запатентовать новую технологию. Общественная реакция на попытку транснациальной корпорации присвоить себе право на использование мата превзошла все ожидания. Из-за массовых протестов компанию закрыли. Никто не стал разбираться, что речь шла лишь об использовании некоторых непопулярных слов и только с благой целью – редактирования дефектных генов… В итоге людям, планирующим завести детей, пришлось выбирать: либо телегония, либо праведная жизнь и молитвы о здоровом потомстве.

В целом Реджинальд был очень рад, что телегония не миф, а реальность. Его сын рос здоровым, сильным и красивым. Правда, немного смущали разговоры соседей, не знавших об этом явлении, которые объясняли темный цвет кожи ребенка тем, что Лиза на протяжении многих лет ходила в гости к своему другу детства, кучерявому эфиопу из дома напротив.

Долго наслаждаться общением с родными не пришлось – их попросили удалиться, когда в палату вошел служитель закона.

– Меня зовут Гай, я из прокуратуры, – представился человек, показывая удостоверение. – Я бы хотел задать вам несколько вопросов.

Гай сел на стул, поближе к стеклянной перегородке.

– Мне сказали, что у вас затруднения с речью?

– Я могу говорить, но только тихо.

– Хорошо. Скажите мне вот что. Нет ли у вас врагов? В силу необычности заболевания, с которым мы имеем дело, следствие рассматривает разные версии происшествия, – прокурор закинул ногу на ногу и внимательно посмотрел на больного.

– Я не сказал бы, – подумав, ответил Реджинальд.

– Видите ли, министерство обороны предоставило нам полный видеоотчет с камер наблюдения в вашем институте. И вот просматриваю я эти записи вместе с помощницей… На первый взгляд, ничего интересного. На одном этаже парочка влюбленных… На другом сотрудники ходят туда-сюда в халатах. Ящики передвигают. Звук бьющейся стеклянной посуды… В коридоре играют в настольный теннис. Совсем ничего примечательного. И тут Кэйли резко дергает меня за плечо и говорит: «Вот же оно! Ты видишь то, что вижу я?» – и показывает мне кадр, где какой-то мужчина кричит на тебя и твоего приятеля! Кричит и проклинает тебя! Совпадение? Не думаю!

– Вероятно, речь идет о Максе Ковале. Мы с ним поругались, – перебил прокурора Реджинальд. – Но я не думаю, что он имеет какое-либо отношение к тому, что со мной происходит.

– Возможно, это будет для вас новостью, но ваш друг Джим недавно скончался. Мы полагаем, что его прокляли сильнее, чем остальных. У него были такие же симптомы, как у вас.

– О боже! Джим! За что? За невинную шутку?! Не верю! – Реджинальд обхватил голову руками.

– Примите мои соболезнования. Но у нас нет времени горевать. Расскажите мне подробнее об этом Максе, – попросил Гай, доставая из кармана блокнот. – Это очень важно!

– Да странный он тип, верит в пришельцев на летающих тарелках.

– А вы не верите? Вы же специалист по внеземным цивилизациям!

– Конечно нет! Мы знаем, что такая конструкция, как «летающая тарелка», не может летать. Гуманоиды, разумеется, существуют и летают на космических кораблях, внешне похожих на американский шаттл двадцатого века. Собственно, благодаря тому, что эти технологии удалось в свое время частично позаимствовать с разбитого летающего аппарата пришельцев, американцы первыми отправили человека в космос, опережая бездуховный Советский Союз. Разумеется, тайно. Вы что, не изучали историю? Вспомните Розуэлл: именно там нашли первый шаттл. Потом это долго скрывали.

– Получается, что все рассказы об НЛО – правда?

– Нет, все снимки летающих тарелок и рассказы о них – фальсификации, но бывают и настоящие НЛО, не тарелки. Я расскажу вам историю летающих тарелок. Все началось с немцев. К концу Второй мировой войны они построили множество правдоподобных макетов летающих тарелок. Немцы распространили слух, что им удалось запустить несколько таких тарелок из Антарктики и высадиться на Луне. Затем они слили фальшивые документы, что якобы у них на Луне строятся военные базы и готовится план по захвату Земли из космоса. Об этих сплетнях потом подробно писал публицист Эрнст Кристоф Фридрих Цюндель в начале восьмидесятых годов двадцатого века. Но он был лишь одной из многих жертв немецкой пропаганды. Настоящий план немцев был прост: СССР и Америка должны были испугаться угрозы из космоса и бросить колоссальные ресурсы на космические проекты. Это должно было ослабить их влияние в конфликте. Но немцы просчитались и, несмотря на все ухищрения, проиграли войну.

Реджинальд откашлялся и продолжил:

– Тем не менее план немцев имел долгоиграющие последствия. Многие годы жители Земли верили в соревнование космических программ между СССР и Америкой. Ничего подобного не было. На самом деле две сверхдержавы работали вместе против несуществующих военных баз немцев на Луне. Когда достроили ракету, способную лететь на Луну, и ее лишь оставалось запустить, стало ясно, что никаких секретных немецких баз на Луне нет: физики доказали, что конструкция немцев не может летать. Лунные проекты свернули, и на Луну никто не полетел. Чтобы отчитаться перед налогоплательщиками за потраченные деньги, американцы быстренько сняли высадку в Голливуде. А в СССР даже этого не понадобилось. Но это вы и так знаете из школьной программы.

– Ничего себе! Но если Коваль прав и летающие тарелки могут летать, это ведь означало бы, что у немцев действительно есть секретная база на Луне! И они могут напасть на нас из космоса! – воскликнул Гай.

– Да, но он не прав, поверьте. Спросите любого физика.

– А что насчет послевоенных упоминаний о летающих тарелках?

– Cui prodest.

– Что-что?