Ам Аль Гамма - Самый лучший апокалипсис

– Дай сюда…! Это снова «Олеговна»! – на улице вновь загромыхало из мегафона. – Повторяю, наша цель, как представителей интеллектуальной половины города – соблюдать порядок! Не идите на поводу тупых силовиков! Подумайте о репутации!

– Чего-о?! – закричали недовольно в ответ. – Народ, вы слышали?! Все сюда, все силовики ко мне! Собираемся возле Санька, обсудим, что с этой мымрой делать будем!!

– Ты кого мымр…

– Дай сюда рупор…! Тьфу ты… кхм. Вы, там, на стоянке, заглушите мотор! Я сказал, заглушите двигатель и отойдите от машины!! Вы трое, не подходить к периметру! Клишевич, смотри за входом пока не приедет директор магазина!

Я слез со стола, проковылял к полярнику, забрал ненужный ему саквояж с зеленым глазом индикатора, вернул на барную стойку и засеменил к выходу из забегаловки. Раз уж из окна не видно – посмотрим снаружи. Однако, стоило мне выйти в коридор, как взгляду предстала неприятная картина. Лестницу и дверь контролировал механоид и никого впускать-выпускать явно не собирался. Грозно полыхая красным светом линз, бот засел на потолке, ощетинился металлической трубкой и лазерным прицелом. Стоило мне появиться, как красная точка сфокусировалась на моем лице. Я, было, шагнул навстречу, однако подозрительный щелчок невидимого затвора вынудил меня спешно ретироваться.

Также, в коридоре нашлись четыре выдры в полицейской униформе. Порождения незеррилм аккуратным рядком сидели вдоль стены, живые, и смотрели на меня глазами полными ужаса. Думаю, псевдо-полицейские пришли сюда проверить, как идут дела у их предприимчивых товарищей, а встретили полярника. Вся четверка от ботинок до подбородка была покрыта толстым слоем льда, рты открыты и зафиксированы металлическими капами, а из-под языка тянулись прозрачные трубки. Ротовую полость несчастным доверху заполнили каким-то дымящимся порошком, призванным стимулировать выделение слюны, потому как мобильная станция выкачивала у лысых собак белую пузырящуюся жидкость. Далее, всё это дело подавалось на компактный миксер, куда боты тащили и загружали рубленый светящийся хлам – распиленные и раздробленные «предметы» из рюкзака барменов. В миксер летело всё, начиная от болтов и гаек, заканчивая битыми планшетами и телефонами, смешивалось, кипятилось и выливалось в небольшую продолговатую раковину. Агрегат я сфотографировал, загрузил в незеррилм и получил справку-пояснение. Если коротко – устройство производило «обогащенный кипящий щелок» на основе слюны лысых собак.

Я вновь глянул на порождения незеррилм. Дымящийся порошок в их глотках неумолимо прожигал гортань, просыпался в глотку и дальше в пищевод. Даже через полицейскую форму и толстую корку льда можно было видеть огонек в районе живота несчастных перевертышей. Думаю, ещё пять-десять минут и зубатые пустят дух. Очередная "жуть" на пользу молчаливому хирургу за моей спиной.

Целью же всего этого процесса добычи и насыщения кислоты была кирка. Увесистый обоюдоострый ледоруб с зазубренным лезвием, утяжеленной рукояткой и внушительным противовесом вид имел максимально технологичный, злой и убойный. К такой херовине было даже страшно подходить и сейчас она своим лезвием кипятилась в ванной со щелоком. Обогащенная «предметами» слюна лысых собак растворяла на кирке бурые следы крови, примерзшего мяса, кожи и костей. Не знаю на чью голову опустилось это орудие судного дня, но плоть у неизвестного существа однозначно была едкой и токсичной. Я ещё десяток секунд заворожено таращился на кирку, прежде чем двинуть к туалету. Потрясающая жуткая херовина просто гипнотизировала взгляд и вынуждала раз за разом смотреть на её провода, зазубрены, огоньки и пиктограммки на хищном лезвии.

Краны в туалете, слава тебе господи, работали и я, не долго думая, умылся, попил воды и было дело решил вытереть кровищу с собственных штанин, майки и бушлата. И если с последним проблем не было, а майку не особо видать под курткой, то вот джинсы, в которых я елозил жопой по чужим кишкам, экспресс-стирке не поддавались. Выход был один – переодеться, благо, трупов в туалете хватало. Здесь же, по-прежнему валялся обгадившийся силовик, цвет лица имел все ещё бледно-зеленый, но, по крайней мере, был жив и не пошел на опыты. Я из гуманных соображений его бесчувственную тушу кое-как поднял, протащил до унитаза и бросил к трупам. Вот, теперь не понять, жив он или мертв. Зайди сюда какая выдра или полярник и парень останется цел. Другое дело, что сейчас он валяется мордой в чужие потроха, но тут выбирать не приходится. Я считаю, такая его поза наиболее соответствует мертвому. Ещё спасибо мне потом скажет за правдоподобную маскировку. Короче, парня я спрятал, штаны позаимствовал у одного из бездыханных несчастных и поднял с пола фомку. Монтировка все это время валялась в туалете и теперь вот, снова вернулась ко мне.

Здесь же, в луже собственной крови, валялась сутулая зубатая собака. С дыркой в башке и закатившимися глазами, порождение незеррилм лежало высунув язык. Отличная возможность разобраться в чужой анатомии и понять, куда стоит пихать трубки, в случае, реши я тоже добывать кипящий ще́лок. Собравшись с духом, раздвинул выдре челюсти. Да, есть. Вон, проток для слюноотделения в количестве двух штук, по форме напоминают присоски. Однако, без скальпеля пластиковую трубку туда не засунешь. Выходит, полярник тем несчастным в коридоре ещё и пасть разрезал. Вот ведь, жесть какая. Я вытащил из бушлата своё богатство – пивную бутылку. Помнится, барменша её знатно обслюнявила. Присмотрелся. Вот блин, а стекло-то истончилось и в пятнах. Шариковая ручка внутри так и вовсе обратилась золотой пылью. Пластиковый корпус рассыпался, оставив один лишь стержень.

Я подставил руку, высыпал содержимое из бутылки себе в ладонь. Вот, горка золотистой пыльцы. Грамма полтора, думаю. Отставив бутылку в сторону, вытащил из кармана телефон, особо не рассчитывая на результат, сфотографировал всё это дело. У! Так у меня на ладони местные финансы! Пыль, полученная из «предметов», определяется через незеррилм как «валюта» весом в один грамм. Выходит, слюна сутулой собаки играет роль ещё и средства ферментации денег. Своеобразных, но денег. Удобно, если подумать. Вот нашел я мину, например, а что делать с ней – не знаю, не минер я. Зато можно полить ферментами и получить грамм пятьсот-семьсот пыли. Правда, слюны понадобится аж целая бутылка. И где найти такую тару, что не растворится под действием кислоты? Думаю, стоит поискать впрок какую-нибудь алюминиевую банку.

Определившись с выбором будущей емкости, я попытался выдавить пару капель слюны, глянуть, осталось ли чего у выдры под языком. Тщетно, не выдавливается. Блин, неужели резать придется? Ну ладно… язык кверху и вот здесь лезвием. Фу, блин, кровища! Но слюны под языком нет. Мешок вот какой-то рыхлый и желтого цвета, железы наверное. Но сухой. Всё понятно. Доить сутулую собаку нужно ещё живой. Как это делает полярник. Стоило бы сразу догадаться. Ничего, зато сам убедился. Я встал, по-быстрому вымыл руки и двинул из туалета. Вышел на коридор, закрыл дверь и обнаружил, что смертоносная кирка, вместе с мобильной станицей по добыче щелока, отсутствуют. Бот, что сторожил выход на улицу, так же пропал со своего места.