Рина Шабанова - Наперегонки с темнотой

– Отлично! Иди сюда, урод. Иди ближе…

Сзади подлетел Роб. Встав рядом, он согнулся пополам и, хватаясь рукой то за один, то за другой бок, с громким свистом втягивал носом воздух. От сумасшедшего бега дыхание его сбилось, стало тяжелым, хриплым. Судя по виду, он готов был вот-вот обессиленно рухнуть на землю, но вместо того, как и я сам, ошеломленно разглядывал огромного негра. Как праздный зевака на легкой вечерней прогулке, тот неспеша ковылял к нам через заросшую травой лесную поляну.

– Нам его не одолеть, Джон, – сдавленно прохрипел Роб. – Что будем делать?

– Не знаю! Черт возьми, не знаю! Ты видел, их не берут пули! – вне себя заорал я, но тотчас спокойнее добавил: – Пока что нужно отвлечь его от Терри.

Я прилагал неимоверные усилия, чтобы сохранить ясность ума, но мой рассудок находился буквально на грани безумия. Нервы скрутились в тугую петлю, эмоциональное напряжение дошло до какой-то точки невозврата. Казалось, сейчас любая мелочь может спровоцировать во мне вспышку, многократно превышающую по силе ядерный удар. Где-то в сознании мелькнуло, что именно так наступает состояние аффекта.

– Он же огромный, – потрясенно шептал Роб. – Нам не справиться с ним даже вдвоем. Нужно убираться отсюда.

– Я вижу, – загоняя в ружейный магазин недостающие патроны, бросил я.

Тяжелое помповое ружье, что в данную минуту судорожно сжимали мои руки, было рассчитано всего на четыре патрона, но обладало нехитрой системой перезарядки, таким же ударно-спусковым механизмом и оттого являлось предельно простым в обращении. Мне повезло, что по какой-то счастливой случайности в сегодняшнюю поездку я взял именно его. Обычно я беру двуствольный обрез, вмещающий лишь два заряда и если бы сейчас мне пришлось стрелять из него – это сильно усложнило стоящую передо мной задачу.

– Уведи Терри, Роб, и подгони машину. Я попробую его отвлечь.

– Уверен?

– Да, уверен, – подтвердил я, хотя уверенности не чувствовал. В последний раз передернув цевье, я посмотрел ему прямо в глаза и повторил: – Главное уведи Терри, ты понял, Роб? Уведи ее отсюда.

Ответив мне долгим испытывающим взглядом, он наконец молча кивнул, затем осторожно, чтобы не привлечь внимания двухметрового бугая, стал пробираться к дереву. Терри все еще стояла подле него. Казалось, ее маленькое тело намертво вросло в его толстый кряжистый ствол, слилось с ним, спаялось – не отдерешь.

– Ну, давай! Иди сюда, чучело! – подзывал я тем временем негра. – Шевелись… Вот так… Ближе, еще ближе…

Медленно переставляя ноги, он послушно брел ко мне. Из его глотки вырывалось бульканье и хрипы, толстые губы кривились в улыбчивой гримасе, а тело сотрясалось от мелких конвульсий. Издали могло показаться, что он улыбается мне, точно родной мамочке, но в то же время я чувствовал исходящую от него нешуточную угрозу.

Я по-прежнему не понимал, с чем мы столкнулись, как не понимал и того, каким образом сумею прикончить его. Тем двоим ружейные заряды были как горошины, а этого мне не забить прикладом – слишком он высок и огромен. Однако паники я, к своему удивлению, не испытывал. Бугай напоминал настоящую гору мышц с повадками голодного бурого медведя, но наряду с тем был неповоротлив и крайне медлителен.

Наблюдая за его приближением, я одновременно следил и за Робом. Тому удалось незамеченным подобраться к Терри, едва ли не насилу оторвать ее от дерева и увести во мрак леса. Я знал, что они идут к стоящей у дороги машине, а потому тянул время.

Подпуская негра ближе, я отступал назад и так почти добрался до границы с пляжем, где споткнулся о ящик с рыболовными снастями, после чего громко выругался и наконец встал на месте. Мой план заключался в бегстве, а уносить ноги по рыхлому песку было бы гораздо сложнее.

Выстрелил я, когда между нами осталось около четырех метров. Выстрелил дважды – первый заряд угодил ему в грудь и не остановил, второй попал прямиком в лоб. Следом, как мне в тот миг показалось, произошло невообразимое – заляпав меня чем-то зловонным, уродливая башка негра разлетелась, как переспевший арбуз. С тяжелым грохотом бугай рухнул в траву.

От его лица ничего не осталось, только месиво из костей и дурно пахнущей жижи. Конечности его еще судорожно дергались, но определенно, с ним было покончено. Ко мне он не дошел всего пару шагов.

«Я убил человека… – мелькнула было мысль, но тут же ее перебила другая: – Он не был человеком. Кем угодно, только не человеком».

От тошнотворного, приторно-тягучего запаха, с силой ударившего в ноздри, желудок стянуло в болезненный ком. В глазах помутнело, к горлу подкатила дурнота. Сплевывая скопившуюся во рту прогорклую слюну, я еще какое-то время стоял, отупело уставившись на распластанное в траве тело. В мыслях как на повторе вертелось: – «Это невозможно. Это невозможно. Невозможно…»

Я стоял так до тех пор, пока где-то рядом не послышался уже знакомый булькающий звук. Возможно, то приближались двое с берега или здесь был кто-то еще, а может, мне это просто чудилось – я уже не знал. Собственно говоря, я и не желал этого знать, а потому испытал облегчение, когда услышал, как Роб завел свой пикап.

Преодолевая рвотные позывы, я размазал по лицу отлетевшие от негра ошметки и побежал на свет фар. Пикап уже ехал в мою сторону, так что в него я запрыгнул практически на ходу.

– Где Терри, Роб? Где она? – заорал я, едва приземлившись на сиденье.

От волнения голос у меня сорвался до тонкого щенячьего писка, вдобавок все тело мелко тряслось, а желудок исходил жестокими волнообразными спазмами. На лице по-прежнему сохранялись остатки вызывающей дурноту склизкой массы. Она источала страшную вонь и, как бы я не оттирал ее с кожи – была повсюду.

– Я здесь, – отозвалась с заднего сиденья Терри. У нее зуб на зуб не попадал и, как и меня самого, всю била нервная дрожь.– Папа, ты убил его?

– Ты в порядке? Он не тронул тебя?

Обернувшись, я наскоро ощупал ее лицо, руки, ноги, живот… Все было целым.

– Кто они такие? Чего им нужно от нас? Папа, кто они такие?

Фразы она не произносила – выкрикивала. Сообразив, что в состоянии близком к истерике мы оба сыпем вопросами, но никак не можем выяснить интересующие нас ответы, я выдохнул и придал голосу твердости:

– Успокойся, детка. Успокойся! Ты цела? – Выстукивая зубами барабанную дробь, она кое-как кивнула. – Хорошо. Я не знаю, кто они. Не знаю. Мы потом в этом разберемся, а пока нужно как можно скорее добраться домой.

Говоря это, я хотел успокоить ее, но сам никак не мог справиться со своими мелко трясущимися руками. Внутри все переворачивалось от одной мысли, что я мог не успеть. Стоило прибежать всего минутой позже и кто знает, что та тварь сделала бы с ней. Стараясь отбросить мысль, что было бы, если бы мне пришлось потерять еще и ее, я как заведенный повторял про себя: «Не думай об этом. Все обошлось. Все в порядке. Не думай…»