Кирилл Гелех - W: genesis

Фельдмаршал медленно встал со своего высокого стула, снял позвякивающий медалями китель, повесил на спинку, поправил края серого жилета, острый воротник иссиня-белой рубашки, и, держа руки за спиной, подошел к огромному окну. День обещал быть дождливым и пасмурным.

Столица Республики была все-таки красива, хотя до великолепий былых, не ведавших войны с Бахом времен, оставалось далеко. Много сил и средств люди вложили в ее реставрацию: на восстановление улиц, уникальных фасадов домов, многие из которых оставались настоящими памятниками архитектуры. Виднелись робкие попытки восстановить прежние аллеи, сады, помосты, переулки. Хотя, скорее всего, жителям сытной, лопающейся от благосостояния метрополии просто хотелось воссоздать прежнюю атмосферу величия, богатства и великолепия, некогда здесь царившую. Люди желали вернуть то былое чувство покоя и довоенной обильной жизни. Разумеется, сразу не получилось. Очень скоро стало понятно, что вид разрухи, голод, минометный свист, повсеместные человеческие фрагменты могут уйти из памяти исключительно под натиском времени, ибо ничто другое не поможет. Что же до самого фельдмаршала, то ему до сих пор кое-где виднелись руины жилых домов, кривыми зубьями толпящиеся на улицах; горы трупов, заполонившие эти самые улицы; посреди ночи мерещились вопли и крики раненых или агонизирующие хрипы умирающих. Порой, гуляя по вымощенным дорогам Гелиополиса ни с того, ни с сего появлялось чувство, словно в следующую секунду прилетит снаряд, превращая людей в кровавый фарш… Словом, день битвы за город и конкретно за улицу, на которой находился штаб, остался в престарелом военном навсегда, и никак не получилось вытравить его.

Сейчас народу пока было мало, однако первые магазины, лавки и кафе уже работали, двигались машины, город начинал гудеть, начинал свою жизнь после неординарно длительной ночи. На горизонте виднелся Великий Пояс Островов. За ним шел Новый Свет, а где-то дальше, там, в глубинах той части планеты, как помнил фельдмаршал, хоть и смутно, невообразимо далеко высился Ультимо-Сперанзо.

– С вашего позволения, товарищ командир, – проговорил Юн, – неужели ради пустой болтовни созывали? Если это все, то я пошел.

– Не все. Сел на место, – ответил фельдмаршал, вернулся к столу, достал папиросу и закурил. – Кто должен победить, полагаю, вы знаете. В конце концов, лазутчики и доносчики у вас есть у каждого, я надеюсь. И также надеюсь, что удивления по поводу дуэли вы тут все мастерски импровизировали. В связи с чем у меня для вас три новости. Равные по качеству. Про первые две вы не должны говорить никому от слова совсем. Про третью же и думать забудьте…

40 год Новой Федерации,

Литтл-Таун

–Дед, не обижайся, но ничего нового, – проворчала Аня. Эш молча соглашался с сестрой. – Асуро проиграл, Кай стал новым рейханом. Это мы и без тебя знаем. Расскажи лучше про Хао, про вашу встречу. Где был написан дневник, зачем.

– Во время вашего путешествия наверняка случалось что-то интересное, правда? – спросил мальчик.

Дедушка нахмурился и недовольно засопел. Почти как Эш в такие же моменты.

– Цыц! Умные нашлись, – он снова достал свой курительный прибор, ловко все приготовил и принялся дымить. – Окно откройте пошире.

Аня ловко подпрыгнула к окну и распахнула его настежь.

– Если хотите понять, почему все случилось так, как случилось, вы должны знать, что дуэль по ряду причин была изначально предрешена, – сказал старик и дети ожидаемо притихли. – Об этом в ваших книжках не написано, агась?

– Хочешь сказать, Асуро был слабее? – прошептал мальчик с детским испугом. Из того, что он знал об этом герое давних времен, Ред, – именно так его называли остальные джиханы, – ему импонировал больше, чем заносчивый, высокомерный, весь из себя манерный Кай. Ред был прямолинеен, бескомпромиссен, рвал глотки за друзей, никогда не сдавал своих и всегда шел до конца. Настоящий джихан с большой буквы!

– Нет, многие исследователи считают, и я с ними солидарен, что на момент дуэли Асуро был сильнее, – ответил дедушка.

– Ерунда, не верю. Кай – непобедимый. Ни одного проигранного боя за ним не числится, – горячо произнесла Аня. Она никому не говорила, уж тем более Эшу, но ее девичье сердечко начинало стучать чаще при виде чудом сохранившейся одной газетной статьи, которую братец где-то стырил. Пожелтела и потерлась газетная бумага, но лик рейхана Кая, удачно запечатленный как-то снизу, оставался различимым, особенно его преисполненный бесконечной силы и самоуверенности взгляд. Недавно Аня со смущением проснулась, после дивного и яркого сна, где она бегала по какому-то плато, что-то искала и плакала, как вдруг перед ней появился высокий-превысокий, уходящий в небеса рейхан. И безжизненное плато наполнилось запахами тысяч цветов, а через миг – самими цветами всех мастей и окрасов. Кай не произнес ни слова в ее сне, лишь смотрел на нее, как на газетной вырезке, с презрением и высокомерием, а она ощутила такую безопасность, такую защищенность от одного присутствия его, преисполнилась такой безумной нежности и почему-то жалости к этому гиганту, ей захотелось, чтобы он взял ее на руки и прижал к себе, вжал в себя, а она бы целовала его в лоб. И плакала, плакала… В общем, хорошо, что Эш, да и никто другой, не умеют читать мысли.

– Вопрос… Для отдельной дискуссии кто из них круче, – примирительно проговорил дедушка. – Повторю: имелись причины, по которым Асуро не мог быть рейханом. Хотя, чтобы их детальнее описать нужно рассказать все с начала… Ох-ох-ох… Откуда начать бы.

Он снова задумался. Его выцветшие глаза смотрели поочередно на детей. Они поняли, что старик прикидывает: говорить о каких-то моментах или не говорить.

– Деда, мы уже не дети, – степенно и по ее мнению солидно произнесла Аня. – Рассказывай как есть, мы поймем. Все равно когда-нибудь узнаем, так уж лучше от тебя. А если боишься, что мы чего-то испугаемся, то это вряд ли. Вон Эш сейчас читает про вторжение Баха.

Мальчик бросил на нее предупреждающий взгляд, Аня прикусила язык, но было поздно. Дедушка ошалел и снова закашлялся в кулак.

– Честное слово, я этот шкаф выброшу к чертовой матери, – проговорил старик. – Сколько еще книг стырили, признавайтесь?

– Немного, – робко ответил мальчик. – Том про Баха самый, считай, интересный. Обычно попадается какая-то ерунда про законодательство Республики, культурология Сорминора, которую не прочитать без словаря, список Верховных Советников Республики, перечень джиханов и тому подобная лабуда.

Дедушка ехидно улыбнулся.

– Знаешь почему тебе, кстати, так влетело за нее?